Книга История морских разбойников - Иоганн Вильгельм Архенгольц

Так как буканы на новых местах, избранных буканьерами, были безопасны, то мало-помалу превратились в «жилища» или так называемые «habitations», в которых поселились колонисты, мастеровые и промышленники. Так основалась, например, колония Байяго, близ которой природа образовала одну из красивейших и обширнейших гаваней Америки. Место это было недалеко от Тортуги, куда буканьеры проезжали в несколько часов для продажи кож и мяса и приобретения нужных для их ремесла вещей. Но скоро прекрасная байягская гавань избавила их и от этого труда: французские и голландские корабли сами стали приезжать за товарами буканьеров и привозить все, в чем нуждались последние.

Между тем война не прекращалась. Буканьеры каждый день приезжали охотиться на Сан-Доминго, и испанцы в большем и большем числе стали нападать на небольшие отряды их. Всякого буканьера, попавшего в руки испанцев, убивали. Но смерть одного буканьера приводила в движение весь его букан: работы прекращались и никто не смел заниматься охотою, пока не отомстили за убитого товарища.

Раз буканьеры не досчитались вдруг четырех товарищей. Тотчас решились отправиться всем буканом на Сан-Доминго и не расходиться, пока не узнают об участи товарищей, а в случае, если они убиты, отомстить за них. Немедленно схватили нескольких испанцев и узнали от них, что не только четыре буканьера, но и целый отряд их истреблен, и что испанцы хладнокровно убили даже раненых, не могших защищаться. Это открытие привело в ярость буканьеров и первыми жертвами ее пали пленники. Потом охотники подобно диким зверям ринулись в соседние селения и убили всех испанских колонистов, которые не успели скрыться.

Таким образом, продолжалась война между обеими сторонами, причем испанцам удавалось иногда, впрочем редко, поразить врагов. Однажды напали они в числе 200 человек на 30 буканьеров, которые только что хотели выйти на берег Сан-Доминго. Буканьеры дрались до последнего человека. Их перебили всех. Подобное случилось недолго спустя с другим отрядом охотников, под предводительством Торе, одного из знатнейших буканьеров. Кончив охоту, они шли домой и, достигнув Саваны и считая себя вне опасности, сделались менее осторожными. Испанцы, ожидавшие только этого, и превосходя несчастных числом, бросились на них. Однако рассеянные, сражающиеся со всеми невыгодами, буканьеры дрались как львы и дорого продали испанцам победу. Число последних одержало, наконец, перевес, но только тогда, когда пал последний буканьер, так что и тут не осталось никого, чтобы принести в Байягу эту печальную весть.

С этих пор буканьеры дышали только местию. Кровь потекла ручьями; они не разбирали ни возраста, ни пола, и ужас их имени стал распространяться более и более. Тогда испанцы решились приняться за крайнюю меру, которая, правда, имела желаемый успех, но была ужасна и пагубна для всего народа их в Америке. Убедясь в невозможности истребить буканьеров и желая удалить их, по крайней мере, из Сан-Доминго, они хотели вырвать зло с корнем и уничтожить их ремесло. Для этого предприняли всеобщую буйволовую охоту на всем острове и продолжали ее с таким жаром, что скоро не осталось ни одного буйвола.

Эта мера одним ударом лишила буканьеров пищи и предмета торговли; промысл их рушился, и они были принуждены избрать новый род жизни. Иные сделались колонистами на Байяге, Тортуге и других мелких островах. Большая же часть, презирая спокойную, подчиненную гражданским законам жизнь и привыкнув к опасностям, – а между ними находились самые дикие и бесчеловечные из всего товарищества, – почитали хлебопашество и домоводство занятиями бесчестными и несоответствующими их величайшей страсти: мстить испанцам. Поэтому соединились они с своими друзьями, флибустьерами, начинавшими уже прославляться, но которых имя сделалось истинно ужасным только после соединения с буканьерами.

Глава 2

ОБРАЗОВАНИЕ МЕТРОПОЛИИ ФЛИБУСТЬЕРОВ

Прежде, нежели приступим к истории флибустьеров, необходимо бросить взгляд на тогдашнее состояние Сан-Доминго[6], потому что этот остров, еще более Тортуги, был колыбелью, а впоследствии средоточием этих пиратов, и судьбы его тесно связаны с историей флибустьеров.

Этот пространный, прекрасный остров около половины XVII столетия весь находился во власти испанцев, которые тогда еще не умели ценить всех достоинств его и исключительно обращали взоры на те американские владения свои, которые производили золото и серебро. В то время Франция не обладала еще ни клочком земли на этом острове, кроме поселений буканьеров. Владения ее ограничивались маленьким, во всех отношениях незначительным соседним островом Тортугою, который дю-Россе, французский дворянин, вырвал в 1659 году из рук испанцев, овладевших было им. Все средства были здесь крайне незначительны; в главном селении острова находилось в 1665 году не более 250 жителей. Целое образовало колонию, не приносившую никакой пользы Франции и долгое время защищавшуюся против испанцев одними флибустьерами.

Такое положение дел в Западной Индии должно было наконец измениться при беспрестанно возраставшем могуществе Франции. Еще более ускорило эту перемену избрание в 1665 году губернатором Тортуги Ожерона, умного, предприимчивого и достойного мужа, которого должно считать основателем первой французской колонии на Сан-Доминго.

В 1665 году на Сан-Доминго считалось 14 000 испанцев, креолов и мулатов; число негров-невольников было несколько значительнее, но не определено наверное. Сюда присоединялось еще 1200 беглых независимых негров, укрывавшихся в горах, откуда они взимали контрибуцию с колонистов. В городе Сан-Доминго находилось 500 домов; он был окружен стеною и защищался тремя крепостцами, которые по тогдашнему воинскому масштабу были достаточно снабжены артиллерией. Вторым городом острова был Сант-Яго, где жило много купцов и золотых дел мастеров; но этот город был слабо укреплен. Прочие города были очень незначительные местечки, без всяких укреплений, и в них жил народ бедный.

На северном берегу этого большого острова, напротив Тортуги, французы выстроили мало-помалу несколько домов, в которых в 1665 году жило не более ста шестидесяти человек. Это незначительное начало поселения в стране, удаленной от испанских владений, не обращало на себя внимания гордой нации, а потому французы имели время и случай укрепиться здесь. Французская колония уподоблялась молодому дереву, пересаженному на превосходную почву и видимо разрастающемуся, тогда как испанская уподоблялась дереву старому, увядающему, соки которого иссякли. Эта колония испанцев защищалась только собственными, давно ослабевшими силами, тогда как французов подкрепляли преданные им буканьеры и флибустьеры, которых считалось до 3000 на берегах Сан-Доминго и Тортуги. Люди дикие, склонные к совершенной независимости, они называли себя прибрежными братьями и ими можно было управлять только с величайшим благоразумием.

Флибустьеры более всего посещали прибрежья Куманы, Картахены, Порто-Бельо, Панамы, Кубы и Новой Испании, также страны около озер Маракайбо и Никарагуа. Замечательно притом, что флибустьеры обыкновенно не трогали кораблей, идущих из Европы, потому что трудно было сбывать грузный товар их; напротив, дорожили возвращавшимися в Европу кораблями, нагруженными золотом, серебром и другими драгоценными, легко сбываемыми товарами.