Книга Звонкое эхо любви - Беверли Бартон

Кейт открыла дверь и неуверенно переступила порог. Трент сидел в массивном кожаном кресле перед камином, и ей была видна только его левая рука. На нем был свитер кремового цвета. Несмотря на то, что в Уинстон-Холле установили центральное отопление и кондиционеры, зимой в нем бывало прохладно. В старых домах часто гуляют сквозняки.

– Здравствуй, Трент. – Кейт казалось, что она слышит удары своего сердца. – Извини, что не позвонила. Но…

Трент резко вскочил и обернулся.

– Кейт? Боже мой, это ты!

– Да, я.

Она разглядывала его не стесняясь. Он изменился, стал взрослее, шире в плечах. Вокруг глаз и рта залегли едва заметные морщинки. Густые темно-каштановые волосы подернулись легкой сединой. Трент все еще был красив, возможно, красивее, чем прежде. Зрелость была ему к лицу. Кейт всегда знала, что он останется привлекательным и в сорок, и в пятьдесят лет, и вероятно, даже в восемьдесят.

– Что… когда… прошло так много времени! – с трудом выговорил Тент.

– Прошло десять лет после нашего развода.

– Что привело тебя в Проспект? – Он ни на дюйм не отошел от кожаного кресла.

– Личное дело.

– Я не знал, что у тебя остались здесь родственники.

– У меня их нет.

Трент задумчиво рассматривал ее.

– Ты выглядишь… – Он прочистил горло. – Ты выглядишь хорошо. Время щадит тебя.

– Тебя тоже.

Он неуверенно сделал шаг вперед и остановился.

– Входи, пожалуйста. Хочешь выпить чего-нибудь? – Он указал на бар между двумя окнами.

– Нет, спасибо. – Ноги не слушались ее, но она заставила себя двинуться навстречу Тренту.

Они встретились на середине комнаты, их отделяло друг от друга менее трех футов. Она едва подавила желание протянуть руку и дотронуться до него.

– Ты сказала, что приехала в Проспект по личному делу. Оно каким-то образом касается меня?

– Да, оно тебя касается. – Не оттягивай, черт подери! Скажи ему сразу. – Я работаю в агентстве «Данди». Это частная охранная фирма, которая также занимается расследованиями, связанными с похищениями людей. Она находится в Атланте.

– Ты частный детектив?

Трент улыбнулся, и у Кейт дрогнуло сердце.

– Да. До этого я была офицером полиции в Атланте.

Трент покачал головой.

– Не могу представить мою милую Кейт ни в роли полицейского, ни в роли частного детектива.

Его милая Кейт? Черт, Трент, я уже давным-давно не твоя милая Кейт!

– Недавно нас с коллегой послали в Мейсвилл, что в штате Миссисипи. Это в часе езды от Мемфиса. Похитили двухмесячного мальчика, сына моего коллеги.

Трент побледнел.

– Ты работаешь с делами, связанными с похищением детей?

– В этом случае, да. Я поехала в Мейсвилл с отцом ребенка и помогла ему и его жене пережить несколько тяжелых дней.

– Что произошло с мальчиком?

– Его спасли, – ответила Кейт, – и вернули родителям.

– Хорошо. – Трент отвернулся. – Я рад за них.

– Возглавлял операцию агент ФБР. Понимаешь, на Юге обнаружилась банда преступников, которая последние двенадцать лет занималась похищением детей.

Трент круто повернулся и устремил на нее гневный взгляд.

– Проклятье, Кейт! Не говори мне, что похищение Мери Кейт было осуществлено какой-то преступной шайкой. – Он приблизился к ней, схватил за плечи и легонько встряхнул. – Я надеялся, что за прошедшие годы ты смирилась с тем, что наша малышка потеряна для нас навсегда.

Кейт скрипнула зубами, пытаясь удержаться от слез.

– Данте Моран – агент ФБР, руководивший операцией, – настоящий профессионал. Он… он полагает, что наша дочь могла быть одной из трех девочек, похищенных и вывезенных из юго-восточной Алабамы в том месяце и в том же году, когда похитили Мери Кейт.

Трент прищурился.

– За последние двенадцать лет сотни детей были проданы приемным родителям, которые потеряли надежду иметь собственного ребенка, – продолжала она. – Люди, возглавлявшие преступную шайку, заносили данные каждого ребенка в картотеку, указывая штат и иногда даже город, откуда был похищен младенец. Указывался даже месяц продажи ребенка приемным родителям. ФБР занимается оповещением приемных родителей каждого украденного ребенка и также розыском возможных биологических родителей.

– И этот агент ФБР, этот мистер Моран, полагает, что Мери Кейт – одна из этих девочек? – спросил Трент, сжимая плечо Кейт.

Она кивнула.

– Есть три одиннадцатилетние девочки, украденные этой шайкой в младенческом возрасте из этого района Алабамы и проданные приемным родителям в течение месяца после похищения Мери Кейт. ФБР уже имеет в своем распоряжении копию свидетельства о рождении Мери Кейт, и следующий шаг заключается в том, чтобы предоставить их лаборатории образец ДНК. Тогда они сравнят его с образцами, которые возьмут у каждой девочки.

– А если никто из этих маленьких девочек не окажется Мери Кейт? Что ты будешь делать тогда? Ты, наконец, успокоишься и забудешь ее?

– Трент, пожалуйста, постарайся поверить! Есть вероятность того, что Мери Кейт жива и мы сможем найти ее и…

– И что? Если каким-то чудом окажется, что одна из девочек – Мери Кейт, что мы будем делать? Оторвем ее от любящих родителей и, возможно, братьев и сестер? И что дадим ей взамен – разведенных родителей, каждый из которых будет бороться за право опеки? – Трент отпустил Кейт и сердито зашагал по комнате. – Даже слышать об этом не хочу. Моя дочь умерла, она мертва уже одиннадцать лет.

– Не говори так! Мери Кейт жива, и я найду ее. Я пришла к тебе, надеясь, что ты поедешь со мной, но теперь вижу, что ужасно ошиблась. Извини за беспокойство.

Кейт выбежала из кабинета. Трент окликнул ее, но она не остановилась. Слезы застилали ей глаза. Она вскочила в машину, включила зажигание и поехала прочь. Свернув на дорогу, она взглянула в зеркало заднего обзора. Трент стоял на крыльце, скрестив руки на груди, и смотрел ей вслед.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Кейт приготовила себе горячего чаю. Она всегда брала с собой в дорогу коробочку «Эрл Грей». Надев поверх пижамы розовый фланелевый халат, она вышла из ванной и направилась к креслам у маленького столика. Поставив чашку с эмблемой гостиницы – белой магнолией, Кейт взяла пульт и включила телевизор. Приглушив звук, чтобы не слышать рекламы, она опустилась в кресло и положила ноги на край кровати. Живот урчал, напоминая, что она не ужинала.

Моя дочь умерла. Она мертва уже одиннадцать лет. Слова Трента похоронным звоном звучали у нее в ушах… в сердце.

Его уверенность в том, что Мери Кейт умерла, и ее убежденность в обратном были главной причиной их развода. Не помогло ни то, что оба винили себя в пропаже дочери, ни нервный срыв Кейт. А постоянное вмешательство Мери Белл только подливало масла в огонь, разрушая надежду на то, что им удастся спасти свою супружескую жизнь.