Книга Черная рука и пирамида Хеопса - Матвей Ганапольский

Они увидели, что их любимый папа сидит у горящего камина, но камин не горит. Вернее, он горит. Но его пламя застыло, и язычки огня не шевелятся.

Перед папой стоит телевизор, на котором застывший вратарь пытается в застывшем полете поймать застывший мяч.

У обеденного стола стоят мама и няня. Мама только что разрезала клубничный пирог, протянула его няне на пробу и тоже застыла. А няня как раз потянулась за пирогом, но так и заморозилась с протянутой рукой.

Эту удивительную картину дополняла большая дачная муха, которая собиралась приземлиться на папину лысину, между трех волосков, но так и застыла при выполнении этого сложного воздушного маневра.

— Они теперь как сосульки? — с ужасом спросил Саша, собираясь заплакать.

— Нет-нет, — Черная Рука посмотрела на детей и поняла, что переборщила и необходимы пояснения.

— Они не сосульки. И это не настоящий мороз, это… — перчатка задумалась, не зная, как объяснить попроще тот факт, что у детей оказались замороженные родители. — Это анабиоз.

Но дети продолжали неотрывно смотреть сквозь стекло в комнату. Они не знали слова «анабиоз» и просто смотрели на висящую в пространстве муху.

Перчатка взлетела и повисла в воздухе перед лицами детей.

— Ку-ку! — Она замахала всеми тремя пальцами. — Еще раз повторяю, что ваши родители в полном порядке. Более того, я думаю, что они счастливы, что временно не видят ваших капризов. Я просто в вашей комнате выключила время. Оно остановилось. Понятно?

Дети молчали.

— Да что с вами! — возмутилась Черная Рука. — Вы что, телевизор не смотрите? Если космонавты до какой-то планеты сто лет летят, их же нужно заморозить, чтобы они не постарели? Правильно? А то прилетит вместо бодрых посланцев человечества группа мрачных пенсионеров.

Черная Рука посмотрела на детей. Они пытались переварить услышанное.

— И сейчас я заморозила ваших родителей для того, чтобы они не мешали нам с Сашей крутить руль. Минут на десять. Понятно?

— Понятно… — выдавила из себя Катя. — А им не больно?

— Не больно, не больно. — Черная Рука любовно похлопала пистолет. — Тут последняя версия замораживателя стоит. Когда проснутся, даже не заметят, что спали. Только надо зубы почистить. Впрочем, их надо чистить всегда. Так мы идем?

Дети встали и наконец пошли к гаражу. Перчатка беззвучно летела за ними, с любопытством озираясь вокруг. Увидев машину, она даже подпрыгнула в воздухе.

— Отличный экземпляр, только я первая кручу, ладно?

Она со свистом влетела в открытое окно машины, понажимала на кнопки, подергала рычаги, а потом, обхватив руль, застыла в благоговейном восхищении.

— Что может быть лучше машины… — Черная Рука романтично вздохнула. — Гудящий мотор, ветер свистит в ушах!..

— А мне кажется, что летать интересней, — сказала Катя, пытаясь завязать светский разговор. — Ты только что был здесь, а теперь уже там. А машина — это всегда что-то грязное. Вот у папы была старая машина, так он все время под ней лежал и что-то ремонтировал.

— Да, вам, девчонкам, нас не понять, — романтически сказала перчатка. — Вы любите конфетки и не понимаете, что самое лучшее — это когда ты лежишь под машиной, а на тебя капает масло. Прямо на лоб. Правда, Саша?

Саша кивнул. Он смотрел, как Черная Рука крутит руль, и думал, что уже пора и ему покрутить.

— Понятно, — уловила мысли Саши Черная Рука. — Не будем злоупотреблять гостеприимством. Давай, крути. Кстати, а где тут у вас можно водички попить?

— В доме, в конце коридора, — вежливо сказала Катя. — Вас проводить?

— Нет, нет, я на секунду.

Черная Рука вылетела в окно и, совершив головокружительный кувырок в воздухе, скрылась внутри дома.

Дети, оставшись одни, молчали.

— Вот это да! — наконец сказала Катя. — Я попрошу, чтобы в понедельник Черная Рука пошла со мной в школу и заморозила дурака Батонова. Я думаю, что ему сто лет не понадобится. Ему минуты хватит, чтобы больше не приставал. Заодно, может, и зубы почистит…

Катя хотела продолжить свою мысль о недостатках Батонова, но замолчала и прислушалась.

— Слышишь? — спросила она Сашу.

— Нет, а что?

— По-моему, что-то гудит.

Действительно, где-то вдали слышалось гудение.

— Может, это телевизор разморозился, — предположил Саша.

Гудение нарастало. Внезапно лампочки в доме мигнули и стали гореть как-то более тускло.

Одновременно раздался еще один звук — на веранде отчаянно замяукала кошка Гера.

— Я все поняла. Она нас обманула! — воскликнула Катя.

— Кто обманул? — не понял Саша.

— Черная Рука. Слышишь гудение? Она нас специально тут оставила. Она улетает! Бежим!

Катя выпрыгнула из машины, Саша устремился за ней.

Самый короткий путь на веранду пролегал через дом. Конечно, сейчас в него входить было страшно, но Гера заорала еще громче, и у детей не оставалось выбора.

Они пробежали через большую комнату, стараясь не смотреть на застывших родителей, и выскочили на веранду.

Худшие подозрения подтвердились.

Черная колбаса, из которой появилась перчатка, снова возникла на веранде.

А Черная Рука висела напротив нее, готовясь вернуться домой.

Увидев детей, перчатка прощально замахала им пальцами.

— Рада была познакомиться! — выкрикнула она, хотя ее голос из-за шума воздуха почти не был слышен. — А ты, Сашка, не бойся пауков!..

Перчатка как-то особенно щелкнула пальцами и что-то крикнула на непонятном языке.

Колбаса взревела и с еще большим шумом стала втягивать воздух.

Черная Рука рванулась с места и на огромной скорости стала двигаться к отверстию трубы.

И тут произошло неожиданное.

Кошка Гера, которая сидела в сторонке вздыбленной от ужаса шерстью, повинуясь инстинкту, внезапно прыгнула и в полете схватила Черную Руку.

Наверное, она приняла ее за летающую мышку.

Схватив ее передними лапами, Гера немедленно впилась зубами в ее палец.

Но не тут-то было!

Черная Рука, у которой, наверное, был черный пояс по карате, сделала ловкое движение, и Гера отлетела в сторону.

Но отлетела недалеко, потому что, увлекаемая потоком воздуха, полетела прямо в дырку черной колбасы.