Книга Гори, венчальная свеча! - Елена Арсеньева

В эти минуты на Поганом пруду зашумел, за– играл фейерверк,и переменчивый нрав толпы увлек ее к более шумному и редкостному зрелищу. Такчто через миг на улочке остались только медведь, цыган да остолбеневшая НеонилаФедоровна с вцепившимися в ее руки сестрицами.

– Ты-ы? – протянул цыган, и недоверчивая улыбка чуть тронулаего губы. – Неужели ты?! – Он качнул головой и умолк. Огненный взор, только чтогоревший восторженным изумлением, разом потух. – Ты, – повторил он уже иначе,голосом тяжелым, хриплым. – Вот где схоронилась! Я искал… почитай, пятнадцатьлет искал!

И тут он словно бы впервые заметил двух девочек, приникших кНеониле Федоровне.

– Твои, что ль, Неонила? – тихо спросил он. И, не дождавшисьответа, рыкнул: – Твои, говорю?! – так что несчастный медведь влип в землю,будто ожидая удара, а Неонила Федоровна, шатнувшись, вымолвила покорно:

– Мои…

– Ну-ну! – протянул цыган. – Вон что! И которая же из них…твоя? – Он особенным образом выделил последнее слово, и единственный глаз егословно бы насквозь прожег Неонилу Федоровну.

Она пронзительно вскрикнула и закрыла лицо руками. А цыганразразился длинной речью на своем языке, в которой особенно часто повторялосьслово «ангрусти»[10]. Наконец взор цыгана остановился на беленьком личикеЛисоньки и зажегся радостью.

– Эта? – резко спросил он, хватая ее за руку и дергая ксебе. – Эта? Она? Ну, бэнг…

Лисонька обморочно пискнула. Однако цыган, заломив ее руку,подтащил вплотную к себе, рывком цепи заставив медведя подняться с земли ивздыбиться над встрепенувшейся Неонилой Федоровной.

– Нет, Вайда, нет! – выкрикнула та отчаянно, но тутпроизошло нечто неожиданное.

Лизонька, которая поддерживала Неонилу Федоровну и цыганомдаже не замечаемая, сорвала с головы свой простенький платочек в белых мелкихгорошинах и со всего маху хлестанула им медведя по морде. Да еще раз, да еще!Причем с такой яростью, с таким пронзительным визгом, что зверь, неловкозагораживаясь лапами, повернулся и облапил своего хозяина: видимо, ища у негозащиты. Да, не соразмерив сил, свалил цыгана наземь, сам навалившись сверху.

Но Лизонька успела дернуть к себе сестру, подтолкнулаНеонилу Федоровну, и все трое бросились что было прыти к Егорьевской горе. Ксчастью, дом был совсем рядом.

Цыган-сергач исчез и более не появлялся. Может, медведь егопридавил!

Более ни о нем, ни вообще о дне затмения не говорили. ТолькоНеонила Федоровна нет-нет да и вспоминала украдкой случившееся и тогда долгоотвешивала земные поклоны под иконами, молясь, чтобы опять все забыть: изловещего сергача, и вздыбившегося медведя, и писк Лисоньки, а пуще всегосверкающие глаза Лизоньки, ее стиснутый рот, бесстрашно занесенную руку – весьее облик, внезапно утративший прежнюю неуклюжесть, исполненный ярости иторжества… пугающий.

Глава 3

Вдовья жизнь

Шли годы. Один из них выдался недобрым: Василий Елагинотправился в Москву по делам, однако в дороге простудился и умер, так и недоехав до столицы.

Хоть и держала Неонила Федоровна своего супруга при егожизни в черном теле, хоть и тщеславилась, что, мол, она сама своему дому глава,однако же после его безвременной кончины что-то словно бы надломилось в ней.Будучи и прежде-то невеселой, вовсе предалась унынию. Весь облик ее, раньшеимевший оттенок сумрачности, приобрел печать пугающей суровости. Сестрицывсегда мало ведали от нее ласки, а ныне от ее пылкого и жестокого характера ивовсе осталась одна жесточь.

Куда бы они ни сунулись – в горницы, сени, даже в подклеть,– всюду их встречали ненавидящие глаза Неонилы Федоровны, ее злобное шипение ирукоприкладство. Она теперь жалела не то что атласу им на сарафаны, но и самойдешевой крашенины или китайки. Да что! Куска хлеба жалела девушкам, ичастенько, поутру проснувшись, не знали сестры, удастся ли им поесть нынче хотьраз.

Но порою Неонила Федоровна девиц и вовсе не замечала,забрасывала все свои домашние дела и занятия с племянницами и принималасьприлежно рыться в сундуках и кладовых, словно бы что-то разыскивая и шепча: «Дагде ж оно? Где колечко?»

Девицы запирались в своей светелке и сидели там, обнявшись идрожа. Та и другая чувствовали: Неонила Федоровна тронулась умом от нежданногобедствия, постигшего ее. А пуще от того, что не в силах, по свойству замкнутойнатуры своей, горе размыкать.

Жила Неонила Федоровна тем же промыслом, которым когда-тосоставил состояньице покойный Василий Елагин, – ссужала деньги под залог.Никогда не знала она недостатка в просителях. Но с той поры, как пришел вНижний из Москвы на маневры конногвардейский полк, а после, волею начальства,на недолгое время и расквартировался в городе, отбою не было у НеонилыФедоровны от посетителей!

Ее предпочитали другим нижегородским заимодавцам забезотказность и неболтливость, со всеми она была услужлива, однако же отношениеее к молодому князю Алексею Измайлову было верхом предупредительности и дажераболепия.

* * *

Алексей Измайлов в военной службе состоять-то состоял,однако к названному конногвардейскому полку имел самое косвенное отношение. Сранней юности был он приписан к личной гвардии наследника: занесен в число ненаглядныхего голштинцев. Императрица распорядилась об этом, пожелав вознаградить старогокнязя Михаила Ивановича за многолетнюю верность дочери Петра, которую блюлИзмайлов, даже когда она была всего лишь гонимой царевной.

От царских подареньев только дурак отказывается, но Измайловне мог и помыслить отдать единственного сына в тлетворный цветник двора. Надобыло измыслить предлог Алеше в «почетной» службе состоять, впрямую ее неисправляя. Пораскинув умом, Михайла Иванович нашел-таки выход. Это былоНижегородской губернии село Починки!

В конце тридцатых годов, еще при Анне Иоанновне, после тогокак продолжительная война против Турции выказала печальное состояние русскойкавалерии, здесь, в Починках, был основан один из правительственных конныхзаводов. Вот тут-то и решил Измайлов пристроить своего Алексея. Якобыприсматривать за поставкой лучших скакунов для конницы цесаревича.

Были прикуплены земли близ Починок, построена усадьба: живипомещиком, носи свое платье, а не попугайный желтый мундирчик – и дело делай.

Все шло ладно да складно до тех самых пор, пока не нагрянулипосмотреть знаменитый завод молодые кавалеристы.