Книга Бессмертные - Клаудия Грэй

Затем, передав стаканчик лимонада жене, вновь оборачиваетсяко мне.

— Рад видеть, — добавляет он, — что ты нетратишь времени впустую. Твоя матушка была славной женщиной.

Еще сколько-то минут я разливаю напитки и порой бросаю«привет» или «как дела?», пока посетители выбирают себе что-нибудь ирасплачиваются. Но вскоре замечаю какую-то суматоху у билетной кассы.

— Бен, пожалуйста, — повышает голос Джинни, —меня ждут клиенты.

Бен Мюллер учился в средней школе на год младше меня. Егостарший брат играет в футбол за университет Бэйлора, мама преподает в начальнойшколе, а папа владеет агентством по продаже подержанных автомобилей у шоссе.Его дедушка Дерек Мюллер сорок лет прослужил шерифом и умер два года назад отсердечного приступа. Сам Бен известен как крепкий, разносторонний спортсмен,исправно посещающий церковь. Я знаю его только понаслышке, но он многоухмыляется и похож на одного из этих стандартных блондинов с развлекательноготелеканала «CW».

— Какие-то затруднения, Джинни? — спрашиваю я,подходя ближе.

Бен смеется — сердитым, резким смехом.

— А ты что, тоже урод?

За его спиной Триша, владелица салона красоты, шепчется сосвоей лучшей подругой Марти. Это неофициальная «горячая линия» новостей. Если«Старая любовь» приобретет репутацию места, где буйствуют юные хулиганы, всекончено. Мне надо разобраться с этим быстро и без раздувания скандала.

— Бен, пожалуйста, — повторяет Джинни. —Плати или уходи.

— Ладно, — отвечает тот. — Но просто имей ввиду, что я…

Я беру его за руку, и, готов поклясться, он удивлен силоймоей хватки. Смотрю ему в глаза, осознавая, что я на пару дюймов выше. Судя по«часто задаваемым вопросам» на сайте моего поставщика крови, некоторые из насспособны делать внушения людям — слабовольным или перенесшим сильноепотрясение. Стоит попробовать.

— Ты уже собираешься уходить, — ровным голосомсообщаю ему я.

— Я уже собираюсь уходить, — повторяет за мной Бени разворачивается кругом, чтобы выйти через главный вход.

Странно, что это сработало. Я, конечно, плохо знаю Бена, ноникогда не считал этого парня слабовольным, да и на потрясения его безоблачнаяжизнь явно небогата.

— Мой герой! — восклицает Джинни, и в ее голосеслышится искренняя признательность.

Затем она приветливо улыбается следующим в очереди двумдамам.

— Чем я могу вам помочь?

Когда последний посетитель усаживается, я запускаю накинопроекторе «Призрак оперы». Затем слышу, как Джинни выкрикивает мое имя.Судя по голосу, она потрясена и испугана.

Едва не кувырком слетев вниз по лестнице, я врываюсь враспахнутую дверь дамского туалета и вижу слово «убирайся», выведенное назеркале темно-лиловой помадой.

Перед тем как мы открылись, его здесь не было. И я неприметил, чтобы кто-то заходил в уборную до начала сеанса. Судя по выражениюлица Джинни, автор надписи не она, но по цвету буквы совпадают с помадой у неена губах.

— Это моя, — подтверждает она, взяв со столикатюбик. — Лежала у меня в сумочке.

Я сам по ее просьбе запер сумочку в конторе, когда онавечером явилась на работу.

Это явно дело рук Сони. Я и не знал, что она способнаперемещать предметы. В любом случае похоже, что она желает оставить это зданиесебе. Не понимаю, в чем дело. Мы еще только знакомимся, но до сих пор все шловполне благополучно.

— Дурацкая шутка, — говорю я, чтобы успокоитьДжинни. — Давай вытрем зеркало.

Она открывает небольшой шкафчик, чтобы достать пульверизаторс очистителем для стекол и рулон бумажных полотенец.

— Что ты сделал с Беном? — спрашивает онавполголоса, и я осознаю собственную промашку.

Если я хочу оставаться вне подозрений, мне придется так илииначе улаживать дела с людьми — а особенно с заурядными нарушителямипорядка, — не прибегая к своим способностям. Больше никакого внушения. И,раз уж на то пошло, больше никакой сверхскорости.

— Что происходит между тобой и Беном? — отвечаю явопросом на вопрос.

Джинни принимается опрыскивать стекло.

— Я могу тебе доверять?

Это куда более серьезный вопрос, чем она сама думает. Неуверен, что я знаю на него ответ.

— Можешь мне рассказать, — откликаюсь я. —Спроси кого хочешь. Я не сплетник.

Вот это по крайней мере правда. Она выглядывает за дверьуборной, проверяя, нет ли там кого.

— Ну…

— Погоди. Пойдем ко мне в контору. Там есть замок.Никто туда случайно не зайдет.

— Но что насчет… — начинает она, кивая на зеркало.

Я пожимаю плечами:

— Скажем, что это был призрак.

— Призрак? — переспрашивает Джинни.

По дороге я пересказываю ей всю историю, представляяпризрака персонажем местного фольклора. Судя по серьезному выражению лица моейсотрудницы, она либо находит отвратительной или богохульной саму идею, либосейчас занята более насущными вопросами.

Я отпираю контору, сажусь за стол и жду, стараясь ничем невыказывать нетерпения. Мы не можем долго оставаться здесь за закрытой дверью: вконце концов, она еще несовершеннолетняя.

Однако есть в ней что-то, из-за чего между нами возниклаособая связь. За этот день я сказал Джинни больше слов, чем кому бы то ни былоза весь прошлый год.

Она скрещивает на груди руки.

— Я пока что не слишком хорошо знаю жителей Спирита,гораздо хуже, чем они знают друг друга. И насчет Бена я не знала.

Наклонившись, я сбрасываю с ящика газеты, чтобы она могласесть.

— Что насчет него?

Она присаживается.

— Мы вместе отправились на школьную вечеринку. ПотомБен снял комнату в придорожном мотеле. Я думала, что это ничего особенного неозначает. А он считал, что это означает, э…

— Понимаю, — перебиваю я.

Многие парни возлагают на школьные вечеринки надежды определенногорода. Любопытно, как Бен принял ответ «нет» — вернее, насколько плохо принял?Раз он до сих пор не оставляет Джинни в покое, надо понимать, что сцена вышланеприглядной.

— Мне пришлось вылезти через окно ваннойкомнаты, — добавляет она.

Могло быть и хуже.

— Хочешь, чтобы я проводил тебя вечером домой?

— Да, — Джинни осекается и встает. — Нет. Всев порядке. Просто… я совершенно не хотела, чтобы все так обернулось. Никогда недумала, что одно паршивое свидание станет…