Книга Овен - Алексей Леонидович Решетов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У печного огонька.
Вот и жить бы влюбе, вкупе
До последнего звонка.
Не журись, что мы стареем,
Что проходит жар и хмель,
Мы не раз еще согреем
Нашу грешную постель.
Может быть, Господь и чадо
Нам пошлет, чтоб жить втроем.
А пока давай-ка чаю,
Как путёвые попьем.
«Так, не жена, а ждет солдата…»
Так, не жена, а ждет солдата,
Как настоящая жена.
Давным-давно он ей когда-то
Кивнул с улыбкой из окна.
Шумят газеты о Победе,
Идет не первый мирный год,
А он не пишет и не едет —
Она напрасно слезы льет.
Его, наверное, убили,
А, может, только взяли в плен,
Или на нары посадили,
Как ненадежный элемент.
Она все ждет, не спит ночами:
То брагу ставит на дрожжах,
То, обезумев от печали,
Повиснуть хочет на вожжах.
Как тошно ей! В горшок цветочный
Воткнула крестик из лучин,
И молится, и гнется, точно
Там самый лучший из мужчин.
«Не надо спрашивать, друзья…»
Не надо спрашивать, друзья,
Зачем я глух и нем:
Лежат в могиле у меня
Десятка два поэм.
Я их живьем похоронил,
Я их на углях сжег.
С тех пор мне белый свет не мил.
Я грешен. Видит Бог.
Я их пытался уберечь
От своего суда,
Но зарифмованная речь
Была черней стыда.
Я ничего сказать не смог
Ни против и ни за.
И весь мой творческий итог —
Кровавая слеза.
2001
«Ничего уже не ждешь…»
Ничего уже не ждешь
В безутешной этой жизни,
Вдруг к тебе приходит дождь:
— Что ты хмуришься, дружище?
Посмотри, как я омыл
И леса вокруг, и долы,
Посмотри, как прилепил
К икрам девичьим подолы.
Сколько лужиц у дорог,
Хоть того не знают сами,
Далеко, туда, где Бог,
Смотрят детскими глазами.
19 сентября 2001
«Ветер воет и рычит…»
Ветер воет и рычит,
На прохожих злится.
Но порою он молчит —
Сам себя стыдиться.
23 декабря 2001
«Опали листья с тополей…»
Опали листья с тополей,
С берез застенчивых опали,
И стала нам земля милей
В ее серебряной печали.
Ни огонька в ночной дали,
Ни в сердце трепетном опоры.
Снега глубокие легли
Утихомирить наши взоры.
2002
«Люблю грозу в начале мая…»
«Люблю грозу в начале мая»,
Люблю январский белый снег,
Когда в кибитке обнимает
Один другого человек.
И милый почерк на конверте,
Над коим тихо слезы лью;
Все в этой жизни, кроме смерти,
Я обожаю и люблю.
2002
«Снова свинцовые тучи…»
Снова свинцовые тучи
Небо закрыли окрест.
Но неожиданный лучик —
Будто бы Божеский перст.
2002
«Ночь стоит, а я не знаю…»
Ночь стоит, а я не знаю
Как забыться, как уснуть.
Не хочу, а вспоминаю
Свой кривой, свой прежний путь.
2002
«Я словно жизнь вторую начал…»
Я словно жизнь вторую начал,
Все тот же дом, все тот же мир,
Но я на все гляжу иначе —
Глаза по-новому открыл.
2002
«Мышка-норушка-зверюшка-простушка…»
Мышка-норушка-зверюшка-простушка,
Ниток катушка у мышки подружка.
Нитка, как хвостик у этой подружки,
Хвостик, как нитка у мышки-норушки.
6 мая 2002
«Прости меня, читатель милый…»
Прости меня, читатель милый,
Что часто я тебя стращал
Неотвратимою могилой
И очень редко утешал
Господней милостью и силой,
Прости, что я в тоске унылой
Дурное действо совершал.
6 мая 2002
«Есть благодать исповеданья…»
Есть благодать исповеданья.
Есть покаянья благодать.
Есть неизбывное желанье
Свой дух кому-то передать.
Волна стихов твоих и песен,
Твоих надежд за много лет —
Все это превратится в плесень,
Не выходя на белый свет.
26 июня 2002
«О, не касайтесь участием мнимым своим…»
О, не касайтесь участием мнимым своим
Тех закутков, где мы горести наши храним.
Скрипка рыдает, когда ее тронут смычком,
А без него она боль переносит тайком.
2002
«Мы вчера совершили ошибку…»
Мы вчера совершили ошибку:
Мы фамильную продали скрипку.
Мы ее с чердака принесли,
Весь футляр был в столетней пыли.
И лежала она, недотрога,
Как царевна под чарами сна,
Но маэстро сказал:
— Мы немного
Поколдуем, и голосом Бога
Зазвучит во вселенной она!
2002
«Мы Библию редко читаем…»
Мы Библию редко читаем,
Нам всем подавай детектив.
О чем же тогда мы мечтаем,
Какого мы царства хотим?
Раздумывать долго не надо —
Погрязшие в блуде и зле,
Хотим мы кромешного ада,
Хоть он уже есть на земле.
2002
«Что мне блеск посмертной славы…»
Что мне
