Книга Мой непутевый дедушка - Андрей Трушкин

– Ты что — домработницу приглашал? — недоверчиво огляделась кругом Ленка. — А я-то тогда зачем пришла?

– Просто в гости, — пожал плечами Васька. — А что — нельзя?

– Можно, — улыбнулась Ленка.

Она прошла в гостиную, подошла к книжному шкафу.

– Ну что — фотографию не нашел?

– Как в воду канула, — махнул рукой Васька. — Дед приедет — убьет. Так что пока я жив, пойдем чаю выпьем.

Ленка провела пальцем по пыльной поверхности полки и заключила:

– Халтурщица твоя домработница. Неси влажную тряпку.

Ленка подходила к процессу уборки гораздо более основательно, чем Васька. Она не поленилась вынуть все книги из шкафа и сложить их аккуратными стопками на диване.

Когда нутро шкафа было протерто влажной, а вслед за ней и сухой тряпкой, Васька начал возвращать фолианты на место. Он так торопился поскорее разделаться с уборкой, что начал таскать книги в шкаф большими стопками. Два раза этот номер прошел, в третий башня из толстых томов накренилась и рухнула на пол.

– Вот, ешки-матрешки, — выругался Васька и стал поднимать упавшие книги.

Когда он взял в руки один из пухлых фолиантов, затянутых в кожу, в нем вдруг что-то звякнуло. Удивленный Васька потряс томом как следует, и звук повторился!

– Может, застежка гремит? — предположила Ленка.

Васька осторожно положил книгу на стол, ногтем подцепил большую медную застежку и открыл титульный лист.

Поначалу, пока Васька листал страницы, книга выглядела точно так же, как обычная энциклопедия. Однако за первой сотней страниц вдруг обнаружилось углубление, прорезанное в самой середине книги. На месте вырезанных страниц, от которых осталась только кайма по сторонам, оказался тайник. В нем, обернутые в бархат, лежали четыре ордена, Звезда Героя Советского Союза и часы с изображением летучей мыши.

– Мне все понятно, — произнесла с улыбкой Ленка, — твой дедушка — Бэтмен.

– Ну, а я вообще ничего не понимаю! — взмахнул руками Васька. — Вначале бабушкина фотография, потом снимок с Тегеранской конференции, а теперь еще вот это! Нет, с меня хватит!

Васька заперся на кухне и пододвинул к себе телефон.

– Але, мам? У тебя опять совещание? Я тоже очень занят! Поэтому объясни мне, пожалуйста, в двух словах — кто мой дед? Ничего не дурацкие вопросы! Откуда, блин, у профессора искусствоведения, который не был на фронте, четыре ордена и Звезда Героя?! Ничего не чушь… Ну, когда я потом перезвоню… А у нас с тобой — что, не совещание? Я просто хочу знать, кто мой дед! Да не разыгрываю я тебя! Четыре ордена и звезда. И часы еще. Какого приятеля? Что, у приятеля своей книжки дома не нашлось, чтобы тайник устраивать? Ну, как хочешь, тогда я сам все узнаю! Пока!!!

– Ну, у тебя и долготерпеливая мама! Как сфинкс! — покачала головой Ленка, вторгаясь на кухню. — Моя бы за такие разговорчики уже давно по шее надавала.

– Надо же, — продолжал кипятиться Васька, выпив третью чашку чая, — я что — не имею права знать, кто мои предки? Да хоть рецидивисты в третьем поколении — чего тут скрывать-то? Тем более награды…

– Ну вот, вернется твой дедушка, у него все и узнаешь, — принялась мыть чашки Ленка.

– Как же, — хмыкнул Васька, — у него имени-отчества не узнаешь, пока, как клещ лесной, не вцепишься. Да и потом — не очень-то я горю желанием с дедом встречаться, пока фотографию не найду. А он в любое время может домой вернуться. Не верю я, что он без снимка мог уехать. Здесь он где-то, в Москве…

– Может, мне тогда лучше пойти? — забеспокоилась Ленка. — А то попадет тебе.

– Ну, пожалуйста, посиди еще! — попросил ее Васька. — «Кавказскую пленницу» по телеку посмотрим. А то и так на душе тошно…

Проводив Ленку, Василий принялся за тотальный обыск дедовой квартиры. Все, что казалось ему необычным, не вписывающимся в обычный дедов образ жизни, он складывал на стол в гостиной.

Всего получилось немного: большие резиновые ботфорты (а ведь дед фанатом рыбалки вроде бы не был), видеокассета (при полном отсутствии в квартире видеотехники это не могло не показаться странным), какие-то записи, сделанные дедовой рукой на арабском, чек из «Макдональдса» (дед всегда принципиально ел только дома!), пробитый билет на пользование наземным транспортом (все приятели и родня жили недалеко от метро, и, кроме того, он сам — пенсионер, а общественный транспорт в Москве для пенсионеров бесплатный)…

Закончил Васька обыск глубоко за полночь и, решив разобраться со всеми подозрительными предметами завтра, завалился спать…

Наутро, как Васька ни торопился в школу, но вернулся с первого этажа обратно в квартиру и сунул в карман странные часы, найденные им в тайнике. На одном дыхании он домчался до школы, повернул за угол и наткнулся на Рентгена и Кальсона.

– О-о! Буслай! — обрадовались они, традиционно протягивая ему пачку сигарет: — Курнуть хочешь?

– Да не курю я! — мрачно отмахнулся от них Васька. — Кальсон, отойдем в сторонку, дело есть.

Васька отвел приятеля к грибку постовой службы, сооруженному еще в те времена, когда в школе изучали курс «Начальной военной подготовки».

– Тут вот какое дело, Кальсон, — достал Васька часы из кармана. — Ты можешь у своих ребят, которые ордена-медальки продают, узнать, сколько может стоить вот эта штука?

Кальсон взял часы, повертел их в руках.

– Никогда такие не видел, — признался он. — А ходят? Или чинить надо перед продажей? У меня один знакомый мастер есть…

– Ты что! — испугался Васька. — Ни в коем случае не продавай! Хоть шестисотый «Мерседес» тебе предложат! Это я так — на всякий случай, на черный день интересуюсь…

– Ну ладно, — надел часы себе на руку Кальсон. — Только вряд ли эта штука хотя бы на десять баксов потянет…

Как и следовало ожидать, за контрольную по алгебре Васька получил пару — невнимательно списывал у Пудры, которая нарешала на трояк. Но пара не очень его огорчила. Во-первых, на перемене он договорился встретиться с Ленкой в парке, а во-вторых, расследование загадок, связанных с дедом, настолько его увлекло, что остальные, пусть даже самые неприятные мысли отошли прочь…

В парк Васька примчался за полчаса до условленного с Ленкой времени. А что было делать — попробуй усидеть на месте, когда такое творится — у него свидание с девушкой!

Поймав себя на этой мысли, Васька покраснел и тревожно оглянулся — а не слишком ли явно его чувства отражаются на лице, и не следит ли кто за ним украдкой.

Но никто за Васькой не наблюдал — полная старушка в старом драповом пальто тщетно старалась оттащить внука от грязной лужи, в которой он купал плюшевого медведя, коротко стриженный парень в высоких армейских ботинках и черной куртке, скучая, перекатывал во рту жвачку, мужчина в костюме и при галстуке сидел на скамейке и читал книгу… Никому до него, к счастью, дела не было.