Книга Смутное время - Валерий Увалов

мобильных плазменных щитов, только на двухкилометровом участке фронта их было сотни. От огня вражеской артиллерии в руинах, где находились силы Федерации, вспучивались огненные шары, превращая укрытие в мелкую крошку. А плазменные сгустки, прилетавшие прямой наводкой, заставляли испаряться все, с чем они сталкивались. Да и роботы-великаны противника, что та артиллерия с их гигантскими пушками. И несмотря на то что численность союзных сил не уступала вражеским и наличие укрытия, десант не избежал потерь, и эти потери были видны невооруженным взглядом.

У десанта артиллерии не было, редкие залпы жуков, находящихся в укрытии где-то за спиной, не в счет, но в их распоряжении имелись тяжелые минометные системы, которые демонстрировали свою эффективность. Мина, выпущенная из такого миномета, прилетала во вражеские порядки почти вертикально, тем самым игнорируя плазменные щиты. Но лишь интенсивным обменом ударов не обходилось — на участке в пару километров кое-где противник смог приблизиться к позициям десанта в упор, и вдалеке виднелись крупные туши штурмовых Дровосеков, рубящихся с неприятелем врукопашную.

Пока Иван рассматривал бой, таракан отыскал оптический приемник на передовых позициях десанта и лазерным лучом отправил запрос на подключение. И как только процесс соединения завершился, на виртуальной карте появились более четкие позиции как десанта, так и противника. Силы Федерации на этом участке фронта сдерживали врага в ожидании орбитального удара на головы неприятелю. В этом и заключалась тактика расширения плацдарма, иначе потери при лобовом штурме будут просто катастрофическими. Единственная загвоздка состояла в том, что численность орбитальной группировки не позволяла постоянно держать корабли над зоной боевых действий. Поэтому флот наносил максимально возможный ущерб противнику за тот промежуток времени, пока он проносился над зоной высадки, а затем уходил на новый виток вокруг планеты. После этого десант делал рывок вперед, продвигаясь на несколько километров, и цикл повторялся.

Иван подумал, что при достаточном количестве кораблей на орбите численность противника на планете не будет иметь никакого значения — у него просто не появится шанса, разве что закопаться глубоко под поверхность. Еще Ивана удивляло отсутствие какой-либо вражеской авиации. Машин, способных держаться над поверхностью, у Федерации нет, и это понятно — безатмосферная планета требует постоянной работы реактивных двигателей как для того, чтобы не свалиться на поверхность, так и для движения по горизонтали, а значит, расход топлива будет соответствующим, что в условиях штурма планеты превращает подобные машины в одноразовые. Но вот почему противник их не использует, имея возможность взлета с поверхности и возврата обратно для дозаправки, остается загадкой. Причем такими машинами неприятель мог бы компенсировать отсутствие своего флота на орбите. Все эти факторы превращали текущие бои в бои эпохи начала двадцатого века, правда, с примесью современных технологий, но, как и когда-то, грубая сила давила такую же грубую силу.

После ознакомления с обстановкой Иван стал прикидывать диспозицию: передовые порядки десанта находились от него в километре, а противник на глубину до четырех. Та часть территории, где располагался враг, была не так разрушена, и виднелись еще целые строения неизвестного назначения и просто неприличное количество еще более-менее целых транспортных магистралей. Поэтому противник спокойно применял колесную технику, и Иван впервые наблюдал мобильные постановщики щитов — они были точно такими же, как и те, что он видел в хрониках первого контакта. Тем временем натиск неприятеля не ослабевал, но, несмотря на это, десант держался, хотя и с большими усилиями.

Наблюдая за картиной боя, Иван пытался придумать, как пересечь линию фронта незамеченным, чтобы выполнить приказ, озвученный ему еще до спуска на поверхность.

* * *

— Говорит майор Грайнер, командующий сто семьдесят вторым сектором. — В наушниках послышался хриплый и взволнованный голос. — Ситуация на моем участке тяжелая. Большие потери среди личного состава, боеприпасов хватит еще на двадцать минут интенсивного боя. Запрашиваю помощь.

Для Ивана голос Грайнера оказался неожиданностью. Он так увлекся размышлениями о предстоящей вылазке и наблюдением за боем, что позабыл о том, что его таракан подключился к сети подразделения, стоящего сейчас на передовой. Поэтому он сначала дернулся, а затем замер, вслушиваясь в слова. Грайнеру ответил спокойный голос девушки диспетчера:

— Майор Грайнер, командование знает о вашей ситуации. Орбитальный удар в секторе сто семьдесят два ожидается через сорок минут.

— Вы совсем там охренели, у меня нет этих сорока минут! — зло выпалил Грайнер.

В канале наступила тишина, но через минуту все тот же женский голос продолжил:

— Майор Грайнер, командование направило двух жуков из резерва на ваш участок. Держитесь, майор, помощь идет.

— И на том спасибо, — обреченно ответил Грайнер.

А в это время количество участков, на которых шли рукопашные бои, увеличилось, и если позиции десанта сомнут, то доберутся и до его подразделения, тогда ни о каком выполнении приказа уже не будет и речи. Эти мысли проскочили у Ивана в голове, и он начал действовать. Его подразделение добралось до этих позиций, потеряв шесть пар из пятидесяти, и по статистике это очень хороший результат, но по прибытии бойцы заняли позиции на их усмотрение, поэтому после недолгого осмотра руин он быстро набросал карту огня подразделения и распределил людей так, чтобы охватить весь участок предстоящей работы.

Пока подразделение занимало новые позиции, Иван снова посмотрел на происходящее на передовой. Противник перестал бить из дальнобойных и плазменных орудий по позициям десанта, так как там уже практически по всей линии находились вражеские силы. Поэтому нужно было действовать немедленно, и Иван ничего лучше не придумал, кроме как попытаться точным огнем выбить самые опасные цели, например крупных роботов, называемых великанами, которые благодаря своей броне, весу и вооружению представляли собой наибольшую угрозу. Его уверенность в успехе была небезосновательной. Имея на вооружении своих людей стрелковый комплекс «Гром 31» с электромагнитным доразгоном пули и автоматические пушки «Тор» у стальных напарников, также с доразгоном снаряда, подразделение могло вести результативный огонь на дистанции до десяти километров. Это обусловлено тем, что в условиях отсутствия атмосферы пуля или снаряд не теряли своей скорости и убойности за счет сопротивления воздуха, — на траекторию полета влияла лишь гравитация. Можно бить и на более дальнюю дистанцию, но в таких условиях требуется корректировка стрельбы непосредственно на месте, где находится цель.

Когда пришло оповещение, что все заняли свои позиции и готовы открыть огонь, Иван уже изнывал от нетерпения, хотя прошло всего минуты три. Но даже этих трех минут планетарному десанту хватило с головой — их практически додавили, и на некоторых участках начался отход, которые прикрывали небольшие группы дровосеков.

— Внимание, — вкрадчиво произнес Иван в гарнитуру. — В первую очередь выбиваем великанов и только после этого мелочь. По моей команде, — он быстро указал на виртуальной карте заранее отмеченные точки обстрела, которые, по его мнению, имеют наибольший приоритет и коротко произнес, — огонь.

В ту же секунду почти сто стволов сделали слитный залп. Электромагнитный доразгон по своему устройству снижал скорострельность, поэтому только через три секунды был произведен следующий залп, а затем еще и еще. Сам Иван не вел огонь, наблюдая за результатами, чтобы в случае необходимости скорректировать стрельбу. А результаты не заставили себя ждать: если от попадания «Грома» роботы противника просто падали и некоторые уже не пытались встать, то от попадания «Тора» их просто выворачивало изнутри взрывом.

Иван приблизил изображение одного из великанов, который прятался за мобильным щитом и периодически делал шаг за его край, производя пару выстрелов из своей здоровенной пушки. На одной из таких попыток выстрелить его и подловил чей-то стальной напарник. От первого попадания Тора плечевой сустав робота разлетелся на куски и правая рука отделилась от туловища. Удар был такой силы, что во все стороны полетели искры и капли расплавленного металла, а робота развернуло на девяносто градусов. Ровно через три секунды то же самое произошло и с его коленным суставом, заставив робота упасть на целое колено и опереться о поверхность еще работающей рукой. Через очередные три секунды контрольный снаряд вошел в подставленный бок, прямо под руку, и от этого корпус робота на мгновение слегка распух, а затем от мощного взрыва его голова катапультировалась вместе с внутренней начинкой. Это была отличная демонстрация нового вооружения на реальных целях, и Иван даже слегка