Книга Корабль мечты - Лука Ди Фульвио

Доннола пожал плечами.

– Думайте что хотите, доктор. Я лишь высказал вам свое мнение.

– Ой, вот только не надо стоить из себя обиженного, – рассмеялся Исаак, украдкой подмигивая дочери.

– Я не обиделся, – проворчал Доннола. – Но скажу вам вот что. Ваш ростовщик ни за что не прислушается к таким словам. А знаете почему?

– Почему?

– Потому что, при всем уважении, доктор, вы, евреи, упиваетесь жалостью к себе.

– Полагаешь? – Исаак почувствовал, как в нем закипает ярость.

– Да. Как и все купцы. А среди вашего народа купцов, может, и не больше, чем среди других, но уж точно не меньше.

Исаак подумал об Ансельме. Как тот оценил его драгоценности. Тогда Исааку и самому пришли в голову подобные мысли. Но выслушивать такое от гоя…

– Ну, не знаю.

– Знаете-знаете, – отмахнулся Доннола.

– Мне начинает казаться, что ты тут единственный человек, который знает все, Доннола.

– Ой, вот только не надо строить из себя обиженного, – передразнил его помощник.

Джудитта рассмеялась.

– При всем уважении, доктор, – продолжил Доннола, – вы, евреи, всегда уверены, что вы слабое звено.

– А что, это не так? Я жду от тебя честного ответа.

Доннола повернулся. На самом деле он сказал это просто так, для красного словца, но внезапно эта фраза стала куда весомее, чем ему казалось.

– Ну, например…

– Слушаю.

– Турки. Турки хуже евреев. – Доннола обрадовался, что нашел выход из неловкой ситуации.

– Да что ты говоришь! Вы же с турками уже много лет воюете!

– Именно. И все в Венеции относятся к туркам хуже, чем к евреям.

– Доннола, в Венеции почти нет турок!

– Ну да. А евреи есть. Поэтому самое слабое звено – это турки, а не евреи, – с довольным видом закончил Доннола.

– Ох, с тобой не поспоришь, – покачал головой Исаак.

Джудитта весело улыбалась.

– Что, смеешься над отцом? – хмыкнул Исаак.

– Я бы себе такого никогда не позволила, – не переставая посмеиваться, ответила Джудитта.

– А ты что думаешь о нашем споре? – вмешался Доннола.

Джудитта прижалась к отцу.

– Думаю, доктор Исаак ди Негропонте нашел человека, который ему спуску не даст. Нашла коса на камень.

– Пойдемте лучше искать жилье. – Исаак благодушно обнял дочь.

– Нет, доктор, вначале мы должны поговорить с капитаном Ланцафамом, я вам еще утром говорил. Он сказал, чтобы мы встретились с ним в его штаб-квартире. Ему нужна ваша помощь.

– Где же эта штаб-квартира?

– Здесь, за Риальто, доктор.

– Похоже, все здесь происходит вокруг Риальто.

– Это сердце города.

– Я думал, Сан-Марко – сердце города.

– Сан-Марко – для политиков, интриганов и чужестранцев.

– Ну ладно, пойдем в его резиденцию. Но я не видел тут казарм.

– Кто говорил о казарме? – рассмеялся Доннола. – В мирное время капитан постоянно сидит в таверне «У мечей».

Они свернули в переулок с тыльной стороны рынка, Калле-делла-Скимия. Тут находилась таверна, которой управляли монахини из Сан-Лоренцо.

– Чистая таверна, – с некоторым презрением процедил Доннола.

На самом деле «У мечей» не походила на таверну, которой заправляли монашки, заметил Исаак, увидев у входа спящего пьянчугу и шлюху, совершенно спокойно обчищавшую карманы несчастного.

– Вашей дочери лучше подождать на улице, доктор, – предложил Доннола.

– Даже не мечтай, – возмутился Исаак. – Куда я, туда и моя дочь. Ты что это такое удумал? Оглянись вокруг…

– Да, но внутри…

– Об этом и речи быть не может. Все, разговор окончен, – отрезал Исаак. – Я не оставлю ее одну на улице.

Пожав плечами, Доннола открыл дверь таверны и вошел внутрь. За ним последовали Исаак и Джудитта.

В нос им сразу же ударила чудовищная вонь – тут разило потом, гнилыми финиками и бананами, прогорклыми от сырости сухофруктами, протухшей рыбой, смолой, нечищеной уборной, а главное – прокисшим вином. Зал таверны был очень большим, но темным, хотя на улице светило солнце. Окна закрывали тяжелые темные занавеси, лампады почти не давали света, и в полутьме едва ли можно было разглядеть лица постояльцев. В углу какой-то пьяный мочился прямо на стену, но всем было все равно. Вцепившись в локоть отца, Джудитта ошарашенно взирала на происходящее. То там, то тут мелькали обнаженные груди, под задранными юбками виднелись розовые ягодицы. Кругом слышались пошлые шутки, раскатистый смех, похотливые стоны и ругань.

Наверное, так выглядит ад, подумалось девушке. Из тени высунулась женская рука, скользнула под камзол Исаака и сквозь ткань штанов принялась поглаживать его член. Увидев это, Джудитта резко остановилась.

– Какой у тебя большой, радость моя, – проворковал хриплый голос, и из тени вынырнуло измазанное белилами женское лицо, на котором яркими пятнами выдавались накрашенные чем-то багровым щеки и губы. – Я тебе отсосу за бутылку красного и старый сольдо. Поверь, никто его еще не целовал так, как это сделаю я. – Она поднесла лампаду к лицу и улыбнулась. Во рту у женщины не осталось ни одного зуба, воспаленные десны кровоточили.

Испуганно вскрикнув, Джудитта отпрянула назад, и беззубую вновь поглотила тьма, только из тени еще доносился ее хриплый смех.

– Моя дочь не может находиться здесь. Куда ты нас привел? – напустился на Доннолу Исаак.

– Я же вам сказал, доктор, – развел руками Доннола.

– Надо было объяснить все как есть! – напустился на него Исаак. – Так, иди на улицу, подожди меня там. – Он потащил дочку к выходу из трактира. – Я скоро вернусь. Стой на месте и ни с кем не разговаривай.

Джудитта побледнела.

– Доннола – идиот, а ты – бестолочь, – проворчал он. – Капитан Ланцафам! – Исаак повысил голос.

На мгновение в трактире стало тихо, затем опять поднялся гул. Из темноты вынырнула грузная фигура.

– А, это ты. – Язык капитана заплетался от выпивки.

Одна пола рубашки выбилась из штанов, верхняя пуговица была расстегнута. В слабом свете, падавшем из переулка, шрамы на груди вояки отливали фиолетовым.

– Вы послали за нами, капитан. – Рядом с ним, словно из ниоткуда, возник Доннола.

Ланцафам кивнул.

– Давайте выйдем на улицу.

Оказавшись на свежем воздухе, Исаак заметил, что лицо капитана исказила гримаса боли.

– И не смей меня осуждать, еврейчик, – ткнул в него пальцем Ланцафам.