Книга Подожди! Как отложить решение до последнего момента и... победить - Фрэнк Партной

Но час, 60 минут, – совершенно произвольная единица времени. Этот искусственный отрезок суток – наследие вавилонской культуры, которая пользовалась шестидесятеричной системой счисления (60 секунд в минуте, 60 минут в часе), а также предпочитаемого египтянами способа ориентации во времени. Если бы наши предки использовали десятичную систему счисления, как мы, час был бы на 20 процентов длиннее (одна двадцатая часть дня вместо одной двадцать четвертой). Однако именно древняя практика деления дня и ночи на 12 часов стала для нас основным способом организации времени. Циферблат показывает часы и доли часов. Час – единица, которую мы используем, чтобы планировать встречи, обеды и футбольные тренировки. Час имеет настолько фундаментальное значение для нашей повседневной жизни, что если бы его не существовало, нам пришлось бы его выдумать.

Часовое время – не единственный способ упорядочивания действий. Как вариант можно использовать событийное, или целевое, время. В этом случае мы выполняем задачу до тех пор, пока не закончим ее или пока не произойдет некоторое событие. Тогда мы переключаемся на следующую задачу, независимо от того, прошло ли 10 минут или 24 часа. Например, вы можете начать работу не в 9 утра (часовое время), а когда закончите завтрак (событийное время). Можете перестать упражняться на фортепиано не через час, а как только у вас получится сыграть первую часть сонаты без единой ошибки три раза подряд. Хотя сегодня часовое время преобладает, особенно в современном западном обществе, событийное время, как когда-то, распространено во многих культурах и используется в разных обстоятельствах.

Чтобы уяснить разницу между часовым и событийным временем, представьте себе, что вам нужно сегодня выполнить пять задач. Как вы организуете день? Первый подход: используете личный календарь и отведете на каждую задачу определенное время по часам. Второй подход: составите список дел, чтобы довести их все до конца, но не обязательно в конкретный срок. Какой подход лучше, зависит от вашей цели. В общем и целом, стоит использовать календарь, когда вам важнее продуктивность, выполнение задачи как можно быстрее в оптимальные сроки. И наоборот, используйте список дел, если вам нужна эффективность, стопроцентное выполнение задачи без оглядки на время. Производительность требует скорости и временных рамок; эффективность означает тщательность, даже если понадобится больше времени. Продуктивность измеряется часовым временем, эффективность – событийным временем.

Наша сознательная система поможет нам выбрать между часовым и событийным временем. Спросите себя: что мне важнее – скорость или качество? Если вы пишете юридическое обоснование, которое должно быть подано не позднее пятницы, тут нужна продуктивность. Лучше внести дату подачи в календарь и распланировать работу соответственно, по часовому времени. Но когда вы идете в продуктовый магазин, порядок и сроки имеют для вас меньшее значение, чем результат. Вам лучше составить список покупок и с помощью событийного времени убедиться, что вы не уйдете из магазина, пока не купите все, что нужно, чтобы приготовить ужин.

* * *

Филип Зимбардо, почетный профессор Стэнфордского университета, в свое время провел нашумевший эксперимент с очень спорными результатами: запер в подвале университета два десятка студентов-добровольцев и назначил в произвольном порядке одну половину «охранниками», а другую – «заключенными». (Зимбардо пришлось прекратить эксперимент через шесть дней, потому что студенты слишком вжились в роли.) Но истинная его заслуга – исследования в области психологии и учение о времени.

Зимбардо и его соавтор Джон Бойд называют людей «живыми анахронизмами». По их мнению, мы, запрограммированные жить в медленном времени собирателей и охотников, «стали герцевыми механизмами, живущими в мегагерцевом мире»[305]. Зимбардо считает, что одна из наших центральных проблем как человеческих существ заключается в том, чтобы заставить свою устаревшую физиологию идти в ногу со стремительно ускоряющимися технологиями. Он разработал тесты, описывающие отношение людей ко времени, в надежде, что если мы поймем свои бессознательные взгляды на время, то сможем сознательно попытаться контролировать то, как мы реагируем, учимся и принимаем решения.[306]

Зимбардо и Бойд утверждают, что можно улучшить качество жизни, если понять, как современная экономика изменила отношения людей со временем. Часы, календари и другие способы измерения времени стали намного точнее в эпоху промышленной революции, когда люди обзавелись карманными часами, страны приняли временные стандарты (в частности, время по Гринвичу) и поезда начали курсировать в соответствии с этими стандартами, а не по местным часам. Зимбардо и Бойд заявляют: «Переход от целевого времени к часовому в корне изменил общество, и особенно экономические отношения. Мы перешли от экономики, ориентированной на события и производство, к экономике, ориентированной на время, в которой нам платят за единицу времени (почасовая оплата) или единовременно (оклад).»[307]

На работе многим из нас именно часы указывают, что делать. О роли часового времени на рабочем месте говорил еще Фредерик Уинслоу Тейлор, автор книги «Принципы научного управления», изданной в 1909 году. Тейлор, бывший токарь, инженер и консультант по управлению, призывал использовать время для повышения эффективности труда[308]. Он считал, что компаниям необходимо заменить опирающиеся на опыт правила выполнения задач точными инструкциями на основе научного анализа сроков. Советовал заводским управляющим поделить работу на этапы и замерить с секундомером, сколько времени требуется работникам на каждую операцию. Затем, согласно теории Тейлора, как только будет найден «наилучший способ» выполнения задачи, нужно обязать каждого работника следовать ему неукоснительно.

Так называемый тейлоризм на короткое время стал важной частью американской культуры и продолжает доминировать в некоторых отраслях промышленности и в плановой экономике некоторых стран. Хотя оригинальная версия тейлоризма оказалась слишком строгой и бесчеловечной для большей части современного общества, основная идея никуда не делась. По-прежнему нет согласия между работодателями, которые хотят, чтобы сотрудники работали усердней, и сотрудниками, которые продают свой самый ценный товар – время.

* * *

Если вы похожи на большинство людей, то вам не хватает двадцати четырех часов в сутках. Вы чувствуете, что работаете дольше и напряженнее, чем раньше. Время кажется как никогда юрким[309]. Но есть одна проблема: вы ошибаетесь.

Нельзя отрицать документально подтвержденный факт: люди сегодня намного острее чувствуют нехватку времени. На самом деле среднее количество часов, действительно занятых работой, оставалось практически неизменным на протяжении полувека, а в последние годы оно снижается[310]. Из-за высокого уровня безработицы и неполной занятости многие люди работают мало или не работают вообще. Если вы действительно работаете дольше, чем работали ваши родители, вы – исключение из правила.

У беспокойства по поводу рабочего времени множество причин. Развитие технологий – наиболее очевидная из них. Современная работа – это гонка. Когда мы разрываемся между письмами, телефонными звонками, общением в соцсетях, встречами и поиском информации в Сети, часы тянутся дольше, чем на самом деле. Как ни странно, интенсивное напряжение, которого требует многозадачность, снижает темп и продуктивность, хоть и растягивает время в нашем восприятии[311]. Работа становится медленной версией свободного падения с высоты ста пятидесяти футов (которое, как мы узнали в главе седьмой, по ощущениям длится четыре секунды, хотя в действительности – всего три).