Книга Я прав - вы заблуждаетесь - Эдвард де Боно

Приступая к решению проблем, мы обычно используем традиционный метод. Анализируем ситуацию. Затем ищем способ устранить причину проблемы. Устранение причины часто приводит к решению проблемы: если нам мешает при ходьбе торчащий внутри ботинка гвоздь, мы удаляем гвоздь; если слишком легкодоступный кредит приводит к росту инфляции, банки повышают процентные ставки; если в воде присутствуют бактерии холеры, мы меняем источник водоснабжения или употребляем сугубо кипяченую воду; если кольцевой уплотнитель в ракете дает течь, мы меняем ее дизайн, с тем чтобы уплотнителя не было вообще. Однако не все проблемы могут быть решены путем устранения причины. Причину можно не найти. Или ее удается найти, но устранить невозможно (землетрясение или засуха). Или может быть целый клубок причин, устранить который опять-таки весьма трудно (межобщинная рознь).

Устранить причину — это лишь один из постулатов решения проблем, однако очень много сил у нас тратится на данный конкретный подход вследствие нашей культурной традиции в сфере логики и даже концепции греха. Примитивная связка «причина и следствие» в нашем сознании подразумевает, что всегда должна иметься причина — поэтому давайте найдем и устраним ее.

Какими еще могут быть подходы? Например, дизайн. С таким подходом мы говорим себе: «Имеется ситуация. Как нам двигаться вперед?» Задумав построить новый город в болотистой местности, мы могли бы сказать: «Давайте уберем причину — болото». Но если мы хотим построить город в пустыне, нам не надо убирать весь песок, а вместо этого мы говорим себе: «Здесь пустыня. Каков должен быть дизайн домов, чтобы они прочно стояли на песке?» Поэтому в случае с проблемами вроде той, что имеет место в Северной Ирландии, можно было бы попробовать устранить причины, однако это весьма сложно сделать, поскольку те уходят корнями в далекое прошлое, или вы могли бы использовать дизайн и придумать выход из сложившейся ситуации.

Другой подход, имеющий много общего с дизайном, состоит в том, чтобы изменить систему. В сложной интерактивной системе можно менять связи и отношения: некоторые убирать, вводить новые, изменять параметры отношений. Очень часто бывает, что, когда вы изменяете правила игры, человеческая природа и жадность быстро находят способ управлять новой системой вполне эффективно. Когда американские страховые компании пожелали сократить быстро растущие больничные расходы, они ввели в практику «Diagnosis Related Groupings» (DRG)[28]— систему, гарантировавшую возмещение будущих расходов больницам по твердой ставке за каждую диагностическую группу. Больницы в скором времени обнаружили, что они заработают больше, если будут отпускать пациентов домой раньше, чем если будут держать их долгое время (возможность судебного иска на предмет врачебной ошибки является определенной защитой против практики слишком скорой выписки пациентов).

Вместе с тем наши мыслительные традиции всегда отдавали анализу предпочтение перед дизайном. Довод тут следующий: если мы как следует проанализируем нечто, то обязательно найдем причину, после чего сможем устранить ее. Такой постулат не является неверным, однако область его применения ограничена. Мы, однако, продолжаем учить других анализу, но не дизайну. Это потому, что анализ видимым образом требует только логики (что является заблуждением, поскольку ему также нужно творческое восприятие), тогда как дизайн подразумевает творчество, с которым мы пока не научились обращаться.

На данном этапе некоторые философы могли бы спрятаться за словесную игру: «Все должно иметь причину. Проблема должна иметь причину. Если проблема решена, тогда по определению ее причина также была устранена. Неважно, как вы устранили причину, главное — причина была устранена». Такого рода описательные умозаключения в ретроспективе поддерживают интеллектуальное развитие. Ситуация в точности та же, что мы видели в использовании слова «интеллект». «Всякое поведение, которое морально, эффективно и полезно, является интеллектуальным, и поэтому мышление интеллектуального человека не может быть неэффективным. Если человек мыслит плохо, тогда по определению он не является интеллектуальным человеком». «В логике не может быть ошибок, потому что по самому своему определению она свободна от ошибок, иначе это не истинная логика». Такого рода доводы можно слышать вновь и вновь, и они, по правде говоря, являются чистейшей описательной словесной игрой.

Существует, вероятно, много причин для традиционного британского хулиганского поведения на футбольных матчах и в других местах. Данные причины, возможно, включают непрочные семейные узы, низкую дисциплину, стремление следовать моде и подражать сверстникам, скуку, поп-культуру с ее свободой самовыражения, стремление отрешиться от сложностей жизни в обществе, юношескую агрессию, не находящую выхода, насилие на экранах телевизоров и так далее. Можно либо попробовать устранить все эти причины, либо попытаться придумать способ движения вперед посредством дизайна.

Таким образом, традиции решения проблем и устранения причин вполне действенны в пределах своих возможностей, но они лишь часть требуемого мышления. Как и вообще с большей частью традиционного мышления, оно корректно вплоть до какого-то момента, после которого оно перестает быть адекватным. И при этом мы по-прежнему удовлетворены тем, что имеем.

Многие мужчины в Америке бреют каждое утро область лица над верхней губой. Задумывался ли кто-нибудь, кто пользуется обычной безопасной бритвой, над тем, что, быть может, легче будет бриться, если бритву держать неподвижно, а вместо нее двигать головой. Надо сказать, получается действительно лучше. Но никому это в голову не приходит, потому что нет «проблемы, которую надо решить». Однако прогресс не приходит путем простого решения проблем.

Анализ

Существует история о том, как директор супермаркета в Нью-Джерси обнаружил, что убытки магазина (от выноса товара) составляют 20 процентов. Он распорядился провести тщательнейшее служебное расследование. Все цифры были внимательно изучены. Каждому кассиру было поручено внимательно следить, чтобы все покупки тщательно фиксировались. Детективы смешались с покупателями с целью выявить возможный масштабный вынос неоплаченного товара, но ничего не смогли обнаружить. Система работала как следует, без мошенничества с чьей-либо стороны. Однако потери по-прежнему имели место. Однажды владелец лично посетил супермаркет. У него появилось странное чувство, будто что-то не так. Внезапно он понял, в чем дело. Изначально в торговом зале были установлены четыре кассы, а теперь их было пять. Оказалось, что из пятой кассы сотрудники брали всю выручку. Итак, система работала исправно в каждом своем узле, но это была уже другая система.

Анализ работает с закрытыми системами. Как много можно назвать по-настоящему закрытых систем? Где провести черту? Казалось бы, легко было предположить, что анализ деятельности мошенников в супермаркете должен был предусмотреть количество имеющихся касс. Как просто все представляется задним числом.