Книга Сердце красавицы склонно к измене - Марина Серова

— Железная выдержка, — решила я.

Вышедший из кабинета по делам Конюков, заметив наряд Довлат, сделал ей замечание:

— У нас тут банк, между прочим, а не кабаре. Извольте завтра же иметь приличную одежду. Вот посмотрите на Наталью Ивановну, — он указал на женщину из бухгалтерии с мужеподобным лицом в строгой темно-синей двойке и белой блузке, — надо выглядеть примерно так же.

— Да я лучше наложу на себя руки, — дерзко пообещала в ответ девушка.

— Я предупредил, — строгим начальственным тоном заявил Конюков и, развернувшись, пошел прочь, чтобы не уронить своего престижа в сомнительной перепалке с подчиненной. Довлат, похоже, на угрозы шефа не обращала внимания. Вместе со Сливянской они отправились в кафетерий, весело хихикая. Оставшееся до конца рабочего дня время я толкалась по различным кабинетам в здании, общалась с людьми, слушала разговоры в надежде узнать какую-то полезную информацию. Но так ничего и не узнала. Лишь начальник службы безопасности здания, за чашечкой кофе с подброшенным в него мною пентоталом натрия, признался, что Портняжный частенько задерживался на работе с кем-нибудь из сотрудниц или к нему приходили на работу даже дамы со стороны. Утром он всегда просил стереть запись и забыть о том, что было. Начальник службы безопасности дорожил своей работой, поэтому хранил тайну свято, а охранникам наказал: того, кто откроет рот, он удушит собственными руками. Чаще всего Портняжный задерживался на работе с Довлат. О той, кто сменил ее, он ничего не знал.

Вечером, по пути домой, в машине я спросила у Конюкова, что он думает о начальнице департамента по связям с общественностью.

— Разгильдяйка форменная, иначе не назовешь! Видели, как она выглядит, — взорвался он раздражением, — ничего, я ее обломаю! Собью спесь! Портняжного теперь тут нет! Она еще не знает, с кем тягаться решила.

— Вообще-то мне интересно, как она с работой справляется, — уточнила я вопрос, — какая она, я и сама вижу.

— С работой справляется, нареканий нет, — буркнул Конюков недовольно, — но я проверю, конечно, ее департамент поосновательнее. Не укладывается в голове просто, как так можно гонять целый день чаи и при этом все успевать. Переложила, наверное, все на своих девчонок, а сама болтается по кабинетам. Будет время, я с ней сяду, и по каждому пункту отчитается мне без бумажки. Посмотрим тогда, как она владеет информацией о всех проектах. Я вот сегодня заметил, она четыре раза выходила из кафетерия. Один раз удалось засечь время ее пребывания там. Представляете, двадцать пять минут.

— Да за такое расстреливать надо! — поддакнула я, имитируя подлинное возмущение, а в голове словно счетчик сработал — прибавила в общую кучу фактов против Довлат еще один. Она отнюдь не глупа, справляется с работой, а посему вполне может считать себя достойной места председателя правления.

— Наверное, мы с ней не сработаемся. — Он задумался на секунду и спросил: — Кстати, почему вы так ею интересуетесь? Уж не она ли…

— Пока не знаю, — перебила я его, — но советую на нее не давить на всякий случай. Мало ли что.

— О, то-то она мне сразу не понравилась, — протянул со значением Конюков.

Дома Конюкова ждала Анжела с каталогом мебели. На столе в кухне дымился горячий ужин. В квартире пахло сдобой. Очевидно, она еще что-то пекла. Нежно поцеловав супруга, она показала ему каталог и сообщила, что уже кое-что выбрала и хотела бы посоветоваться с ним. При этом я удостоилась ее косого враждебного взгляда.

— Сначала бы поесть, а то я уже слюной исхожу, — пробормотал Конюков, переобуваясь. — Евгения Максимовна, а вы не хотите зайти, чаю попить? Анжела пекла что-то вкусное, чувствуете? — Он говорил, а руки Анжелы медленно, как змеи, обвивали его шею. Пальцы с перламутровыми короткими ногтями забрались в шевелюру. Звонкий поцелуй в шею — просто море страсти. С видом собственного превосходства Анжела посмотрела на меня, прижимаясь к его груди.

— Спасибо, я уж как-нибудь в другой раз, — ответила я, ощущая себя нежеланным гостем, застрявшим на пороге, — если вам, Андрей Кондратьевич, ничего от меня не надо, то тогда до завтра.

— Да вроде ничего, — пожал плечами Конюков, а Анжела что-то прошептала ему на ухо, от чего он сделался страшно суетливым: — Все, все, до свидания, Евгения Максимовна, заезжайте утречком.

Закрывшаяся входная дверь едва не щелкнула меня по носу. Он, верно, мгновенно забыл о моем существовании. Да, красота — страшная сила. Вспомнив недобрым словом прекрасную Анжелу, я для верности проверила подъезд, выход на крышу и только после этого пошла к ожидавшей меня машине.

На следующий день, ближе к обеду, мое терпение лопнуло окончательно. Довлат упорно не предпринимала никаких действий. Молчал и Тычков. Ясно, Лера прекрасно понимала: если она сама не признается в организации покушений, никто обвинить ее не сможет. Свидетелей нет. Доказательств нет. Только косвенные улики, которые грамотно построенная защита отметет на суде как мусор. Доказать факт заказа вообще очень трудно. Даже если прибегнуть к химии и выбить у нее признание, потом, на суде, она все равно сможет вывернуться.

— Надо спровоцировать ее на действие, — решила я, и ответ на вопрос «как?» пришел в голову мгновенно. Под неодобрительным взглядом секретарши я прошла в кабинет Конюкова и сообщила ему, что есть план, позволяющий выманить заказчицу.

— Ну так выкладывайте, чего вы медлите, — потребовал он нетерпеливо.

— Все очень просто, — начала я, села к столу, взяла бумагу с ручкой и, набрасывая план вопросов и ответов, пояснила: — Сейчас я уйду, а вы пошлите новую секретаршу куда-нибудь по делам, а на ее место посадите Сливянскую. Скажите, что вы заняты, и попросите ни с кем не соединять. Сотовый отключите. Через полчаса я звоню в приемную и говорю ответившей Сливянской, что вы мне нужны по очень важному делу, немедленно. Думаю, что после этого она не откажет себе в удовольствии подслушать наш с вами разговор и передать его потом куда нужно.

— А что такого будет в этом разговоре? — спросил Конюков, силясь понять мой замысел.

Я протянула ему исписанный листок:

— Вот, выучите текст, а листок потом съешьте.

— Что?! — изумился Конюков.

— Шучу, можете не есть, но уничтожьте сразу же. Это уже без шуток. У нас есть только один шанс, и если дело провалится, то к заказчику потом не подберешься гуманными способами. Умоляю, не рассказывайте о нашем плане никому, даже жене. Малейшая утечка информации, неосторожно оброненное слово, и все, конец! Поняли?

— Все я понял, не дурак, — кивнул он с обиженным видом. — Я так, для сведения говорю: я далеко не все жене докладываю, как вы себе навоображали. — Выдохнув, клиент добавил: — Хорошо, ладно, сделаем. Надеюсь, ваш план сработает.

В вестибюле банка перед постом охраны я села на диванчик для посетителей, чтобы выжидать положенное время. Рядом на столике лежали всевозможные рекламные буклеты об услугах, которые банк оказывает населению, и меня очень заинтересовал красочный глянцевый журнал об ипотечном кредитовании. Стянув журнал со столика, я бегло просмотрела его. Условия кредитования на первый взгляд показались сносными. Было несколько проблем, но их можно уладить, переговорив с Конюковым. Неужели он мне откажет?