Книга Резервисты - Егор Лосев

Поглядывая через ПСО на стометровку, Комбат поделился с Андрюхой воспоминаниями о том, как много лет назад сидел ночью в засаде на мусульманском кладбище. Прошло двадцать лет, опять мусульманское кладбище и снова засада. Странная штука жизнь. Все возвращается на круги своя.

На стометровке появились трое. Один в «американке» с куфией на шее, за ним двое в черных куртках, явно не по сезону.

— Андрюха, идут. Просмотри их. — Комбат снял «СВД» с предохранителя.

— У первого под американкой на груди «АК», второй и третий тоже вооружены, — поставил «диагноз» Андрюха. — Работаем, Комбат.

Выстрел прозвучал одновременно с последним словом Андрея. Боевик в американке рухнул, как от удара невидимым молотом. Двое его спутников метнулись в разные стороны.

— Астра, Астра! Вызывает Аталеф 1, — отложив винтовку, начал вызывать командный пункт Комбат. — 750 метров, восток, у «алеф ярок» уничтожен вооруженный боевик. Как понял?

— Аталеф 1, это Аталеф 3. «Белая шапочка» рванул в сторону «алеф ярок», — доложил Толян.

— Аталеф 1, вызывает Астра, подтвердите информацию! — отозвался командный пункт батальона.

— Астра, Аталеф 1, прием. Уничтожен вооруженный боевик у «алеф ярок». Как слышите?

— Уничтожен боевик у «алеф ярок», вас понял, Аталеф 1.

На позицию Комбата и Андрюхи приполз командир Каланита. Он понаблюдал в бинокль за погрузкой тела боевика на тележку, запряженную мулом. Затем лейтенант вернулся в ход сообщения и оттуда по радио сообщил об увиденном в штаб батальона. Через минуту он опять приполз и спросил снайперов о дальнейших планах.

Вопрос был, как говорят, интересный. Требовалось срочно менять позицию, но менять ее было просто не на что. Оставаться же на крыше восточного дота — глупо и опасно.

«Палы» моментально просчитали, откуда стреляли. В бинокль было видно, что «Белая шапочка» звонит по мобильнику и одновременно показывает жестами в сторону восточного дота. Он разговаривал по телефону минут пять, потом зашел в проулок и скрылся из виду.

— Так, Андрюха, валим отсюда, и чем быстрее, тем лучше. Они сейчас притянут гранатометчика или снайпера. Быстро меняем позицию! — подвел итог своим наблюдениям Комбат. — Ты давай с биноклем в дот, а я пойду к Толяну. Может быть, там найду где присесть.

Внизу в ходе сообщения собрались срочники. Они были возбуждены последними событиями и хотели поговорить со снайперами. Опустившись в ход сообщения, Комбат сначала принял у Андрюхи бинокль с треногой, потом пулемет и бронежилеты. Когда весь скарб был на месте, командир извлек из кармана комбинезона трубку и с наслаждением закурил. Потихоньку ход сообщения наполнился ароматом хорошего табака и кофе, который снайперам принесли из кухни.

Как всегда среди солдат — началось обсуждение боевых качеств «СВД», которую живьем они видели впервые в жизни. Белобрысый сержант, явно не выходец из Марокко, с чувством превосходства рассказывал своему товарищу эфиопу о том, что «СВД» — лучшая снайперская винтовка, а Василий Зайцев — лучший в мире снайпер.

Докурив трубку, Комбат направился к северному доту. Войдя внутрь бетонной коробки, он столкнулся с невысоким веснушчатым малым — наблюдателем, который пытался рассмотреть что-нибудь в бинокль через грязное бронестекло. Пользы это занятие не приносило, поскольку какой-то крупный специалист в маскировке покрыл стекло снаружи двумя слоями маскировочной сетки. Вид, открывавшийся через эту конструкцию, мало вдохновил Комбата.

Пришлось идти в северо-западный дот, и хотя он находился в пяти метрах от северного, чтобы добраться до него, требовалось вернуться по ходу сообщения к восточному доту, спуститься вниз и пройти через жилую часть бункеров в обратном направлении. Этот полет инженерной мысли никакой логике не подчинялся, и Комбат, вынужденный совершать эту прогулку, в сердцах сказал пару ласковых в адрес проектировщиков сооружения.

С нового места просматривались несколько улиц и переулков лагеря беженцев, а также часть разделительного забора. Отсутствие на крыше мешков с песком не позволяло устроиться на простреливаемом отовсюду железобетонном пятачке.

С горем пополам, спрятавшись за бетонным выступом дота, Комбат начал наблюдать. Хотя люди по-прежнему толпились на улочках, в воздухе, казалось, возникло нервное затишье. Появилось много бородатых молодых людей, которые то собирались в группы, то расходились, стараясь не высовываться на открытое пространство. Очевидно, опасались снайперского огня.

— Аталеф 1, это Аталеф 2. Слышишь меня?

— Аталеф 2, слушаю.

— Аталеф 1, наблюдаю «Белую шапочку» и с ним европейца в камуфляжной куртке. Прием!

«Только нам этого не хватало! — подумал Комбат. — Какого лешего тут надо европейцу? Придется идти смотреть».

То, что это не араб, он понял сразу, как только увидел человека, с которым разговаривал «Белая шапочка». Среднего роста, с прямыми русыми волосами, в камуфляжной куртке американских морпехов, он выделялся в окружающей толпе. «Белая шапочка» что-то объяснял ему, время от времени указывая в сторону Каланита. Они вместе прошли по улочке к забору, выложенному из блоков, на пару минут скрылись из виду и вновь появились в поле зрения в переулке напротив восточного дота.

— Андрюха, даю голову на отсечение — «палы» притащили снайпера, — недобро усмехнулся Комбат. — Аталеф 3, это Аталеф 1. Видишь человека рядом с «Белой шапочкой»?

— Аталеф 1, я его давно пасу! — Толян был начеку.

— Аталеф 3, это стрелок. Я иду к тебе.

Комбат схватил винтовку и рванул к северному доту. Только оттуда имелась возможность достать снайпера. Лезть наверх к Толяну не имело смысла, двоим там не уместиться. Значит, придется быстро устраивать позицию для стрельбы рядом с дотом.

Справа от бетонной коробки ничего не получилось. Сразу от стенки начинался земляной вал, на котором не спрятаться даже кошке. А вот с левой стороны, если прорезать камуфляжную сетку, можно было «прилечь» и стрелять.

Оставалась сущая ерунда: на несколько секунд высунуться из-за бетонной стены, и ножом разрезать сетку, натянутую над земляным валом.

«Пока они там ходят-бродят, я быстренько чикну сетку и заползу под нее. Всех дел — секунда», — примерно так рассуждал Комбат, прикидывая, как быстрее проделать эту операцию.

И-и раз, он, стоя на коленях, подался вперед и полоснул по сетке своим «свинорезом».

И-и два — но два не получилось.

Грохот выстрела и сильный удар в правое плечо отбросили командира назад.

В ушах зазвучал вопль Толяна:

— По нам стреляют! — и сразу же ответный выстрел.

— Чего орать-то? В нас уже попали, — констатировал Комбат. — Толян! Ты его сделал?!

Толян матюгался с крыши дота всеми известными ему украинскими, русскими и ивритскими ругательствами.