Книга Смерть и немного любви - Александра Маринина

Утром она очнулась от непривычного ощущения чужого теларядом с собой. Испуганно повернулась и обмерла от ужаса. Она провела ночь ссанитаром из морга. Господи! Она, внучка аристократа, дочь образованнейшегоинтеллигентного человека, известного архитектора, она, доцент медицинскогоинститута, лишилась девственности в объятиях пьяного мальчишки. Как это моглопроизойти? Нет, нет, нет!

Она быстро растолкала крепко спящего Павла, которыйспросонок никак не мог понять, почему она так сердится и почему выгоняет его.

– Уходи, Паша, – говорила она, не глядя ему вглаза, – уходи, пожалуйста, поскорее. Мне нужно на работу.

Он разозлился, но виду не подал. Подумаешь! Пусть скажетспасибо, что хоть на старости лет мужика узнала, а то так и померла бы целкой.Уходя, успел незаметно для хозяйки сунуть в карман лежащее в открытой шкатулкедорогое кольцо с бриллиантами и изумрудом.

Тогда он ушел и, учитывая унесенное с собой кольцо, больше уВероники Матвеевны не появлялся. Через год примерно его посадили в первый разза хулиганство – в лесопарке он подкарауливал женщин и распахивал перед нимиплащ, под которым из расстегнутых брюк на них гордо взирал его возбужденныйчлен. Отсидев положенные ему два года, он вернулся в тот же морг. На такуюработу желающих днем с огнем не сыскать, поэтому брали всех, даже и с десяткомсудимостей, не то что с одной. Прописку, правда, удалось пробить толькоподмосковную, но это Павла не смущало. В восьмидесятом году он снова попался,на этот раз за то, что удовлетворял свои сексуальные притязания прямо нарабочем месте, с трупами женщин, как молодых, так и не очень. Адвокат тогдапопался молоденький, очень хотел себя перед судом показать, старался, убеждалсуд, что признаком хулиганства является совершение действий, оскорбляющихобщественную нравственность, то есть действий, которые общественность можетнаблюдать, видеть. А подсудимый Смитиенко совершал свой грех тайком, стараясь,чтобы его никто не увидел, и совершенно не имел в виду эту самую нравственностьоскорблять. Но суд его плохо слушал, потому что даже если адвокат и был прав,то все равно по какой-то статье нужно же было отреагировать на содеянное. Вот иотреагировали сроком за особо злостное хулиганство по признакам особогоцинизма. На восемь лет, на полную, стало быть, катушку отвесили.

Вернулся он в восемьдесят пятом, вышел условно-досрочно, беззубов, почти без волос, весь насквозь прочифиренный и парами ацетонапропитанный. И встретил случайно на улице Веронику Матвеевну Турбину, которуюне видел к тому времени без малого два десятка лет. Вероника почти неизменилась за эти годы, только стала, кажется, еще меньше ростом да усохла какбудто. Впрочем, она и тогда, в шестьдесят седьмом, была стройной и миниатюрной,с фигуркой, как у девочки, узкими бедрами и плоской грудью. Рядом с ней шелвысокий красивый черноволосый парень, который кого-то сильно напоминал Павлу,только он никак не мог вспомнить, кого именно. Он подошел к Турбиной, гадкоухмыляясь. Про украденное когда-то кольцо он уже давно забыл, поэтомусовершенно не смущался.

Она узнала его сразу. Узнала – и в ужасе шарахнулась всторону, кинув быстрый затравленный взгляд на идущего рядом парня. И в этот мигПавел Смитиенко все понял. Конечно, парень-то – вылитый он сам двадцать летназад. Рост, масть, фигура, глаза – все в нем от него, от Павла.

– Как поживаете, Вероника Матвеевна? – вежливоосведомился он. – Рад снова вас встретить.

Она смешалась. Говорить, что он ошибся и онинезнакомы, – глупо, раз он назвал ее по имени.

– Спасибо, у меня все в порядке, – нервно ответилаона.

– Это сынок ваш?

– Да.

В ее глазах Смитиенко увидел такую явную панику, что плансозрел у него в голове мгновенно.

– Хороший парень, – одобрительно кивнул он. –А вы все там же живете, не переехали никуда?

– Нет, живем все там же, в том же доме, на соседнейулице, – ответила она уже спокойнее. Видно, решила, что Павел ни о чем недогадался.

Они поговорили еще минут пять о каких-то пустяках. Турбинараспрощалась с ним, не скрывая своего облегчения. Но радость ее оказаласьпреждевременной. Павел правильно сообразил, что она все отдаст, лишь бы скрытьот этого рослого красивого парня – своего сына – правду об отце. Интересно,какую легенду она ему втюхала? Папа – полярник, погибший во время выполненияответственного задания Родины? Или пожарник, отдавший жизнь, спасая людей? Илиеще что-нибудь душещипательное?

Веронику Матвеевну он подкараулил на улице, когда та шлаодна. И сразу же без обиняков высказал ей свои требования. За тунеядство нынчестатьи нет, потому работать он больше не будет, а на то, чтобы жить тихо-мирно,попивая водочку всласть, деньги ему будет давать Вероника Матвеевна. А иначеона сама знает, что будет. Вот мальчонка-то обрадуется! Папку родного наконецобнимет. Естественно, для полноты картины Смитиенко рассказал ей не только отом, что был дважды судим, но и о том, за что конкретно. В красках рассказывал,не стеснялся. Чтоб знала заранее, какие приятные известия может принести Павелее дорогому сыночку.

С тех пор так и пошло. Турбины переехали, потом еще раз, иеще, и каждый раз от этих переездов у Вероники Матвеевны оставались деньги,которые уходили в бездонный карман Павла Смитиенко. А теперь сынок единственныйжениться собрался. Павел, конечно же, полюбопытствовал, что да как. Приехал кдому, где жила Вероника с сыном, выследил парня, дождался, когда тот со своейдевушкой встретится, глянул оценивающе, да потом не поленился – посмотрел, гдеона живет, вызнал, кто такая. От услышанного аж слюнки потекли. Если всесладится, можно больше не трогать старуху, которую трахнул много лет назад попьяни. Можно будет за сынка приняться. Тот небось тоже не захочет, чтобы новаяродня узнала, какой у их зятя чудный папашка, так что отстегивать станет попервому требованию – только успевай карман подставлять. Вот так-то лучше будет…

Глава 10

Плешивый бизнесмен, которого приятели называли Степашкой,отстегнул поводок от ошейника своего огромного лохматого «кавказца» Пини иприсел на лавочку. Сейчас подойдут эти кровососы и начнут его терзать – как, дачто, да почему. У него было что им ответить, но только неизвестно, удовлетворитли их то, что ему удалось узнать.

Вчера после встречи в Сокольниках он разыскал ЛарисуСамыкину, любовницу сбежавшего Сереги Артюхина. Лариса клялась, что не знает,куда делся ее дружок, и рассказала, что сначала они с Серегой соорудиликрасивое и ничем не опровергнутое алиби. Якобы в тот момент, когда где-то там,на другом конце города, какой-то подлец насиловал женщину, Артюхин был совсем вдругом месте. Ему нужен был дом, в котором находилась аптека, и он спросилдорогу у нее, случайной прохожей. Все было продумано тщательно, чтобыследователь мог потом эту случайную прохожую найти. Артюхин заявил, чтодевушка, несмотря на холодную погоду, была в джинсах и майке, без головногоубора, из чего можно было сделать вывод, что она живет прямо в том доме, возлекоторого ее и остановил Сергей. Наверное, выскочила в булочную за хлебом или вкиоск за сигаретами. Конечно, девушку нашли, тем более что Артюхин описал ееочень подробно, и, конечно же, она вспомнила молодого человека, которыйспрашивал у нее дорогу. И даже время, когда это случилось, назвала точно. Она,дескать, смотрела по телевизору двухсерийный фильм, а в перерыве, пока шелвыпуск новостей, выскочила на минутку в магазин. Следователь посмотрелпрограмму: в тот день действительно шел двухсерийный фильм (еще бы ему не идти,ведь Сергей с Ларисой тоже эту программу чуть не наизусть выучили), и перерыв свыпуском новостей был как раз в то время, когда было совершено изнасилованиепотерпевшей Петричец.