Книга Загадка Ситтафорда - Агата Кристи

– Я принесу их, мисс.

– Нет-нет, я сама. – И она легко взбежала по лестнице иотворила дверь.

– О-о! – сказала Эмили. – Прошу прощения. Извините. Моиперчатки. – Она демонстративно взяла их и, одарив двух обитателей комнаты,которые сидели рука об руку, очаровательной улыбкой, быстро спустилась полестнице и вышла из дома.

«Это забывание перчаток – такой примитив, – сказала себеЭмили, – и вот срабатывает второй раз. Бедная тетя Дженнифер! Интересно, знаетли она? Вероятно, нет. Надо спешить, а то Чарлз уж заждался».

Эндерби ждал ее в «Форде» Элмера в условленном месте.

– Есть успехи? – спросил он, подтыкая вокруг нее плед.

– В некотором смысле – да. Впрочем, я не уверена.

Эндерби с недоумением взглянул на нее.

– Нет, – сказала Эмили. – Я не собираюсь тебе об этомрассказывать. Понимаешь, скорее всего, это не имеет к делу никакого отношения.А раз так, не стоит и говорить.

– Ну и строгости, – вздохнул Чарлз.

– Прости, – сказала Эмили, – но тут уж ничего не поделаешь.

– Тебе виднее, – холодно отозвался Чарлз.

Они ехали молча. Чарлз чувствовал себя оскорбленным. Эмилиодолевали новые идеи. И уже показался Экземптон, когда она все-таки нарушиламолчание неожиданным вопросом:

– Чарлз, ты играешь в бридж?

– Да, играю. А что?

– Я вот что подумала. Как игроки обычно оценивают своикарты? Если ты отбиваешься – считай выигрывающие, если нападаешь – считайпроигрывающие. Мы сейчас нападаем, а поступаем, видимо, не так.

– Почему это?

– Ну ведь мы же считаем «выигрывающие карты», верно? Я хочусказать, проверяем людей, которые могли бы убить капитана Тревильяна. Вероятно,поэтому мы так и застряли.

– Я не застрял, – возразил Чарлз.

– Ну, значит, я так застряла, что уже не в состояниисоображать. Давай посмотрим на все это с другой стороны, посчитаем людей,которые, скорее всего, не убивали Тревильяна.

– Давай… – Эндерби задумался. – Для начала мать и дочьУиллет, Барнэби, Рикрофт, Ронни и… Дюк.

– Да, – согласилась Эмили, – мы знаем, что никто из них немог убить его, потому что во время убийства они находились в Ситтафорд-хаусе ивидели друг друга. Не могут же они все врать.

– Фактически все живущие в Ситтафорде вне подозрений, –сказал Эндерби. – Даже Элмер. – Он понизил голос, чтобы шофер не услышал его. –Ведь дорога в пятницу была непреодолима.

– Он мог пройти пешком, – сказала Эмили так же тихо. – ЕслиБарнэби смог добраться в тот вечер, Элмер вполне мог, выйдя во время ленча,дойти до Экземптона в пять, убить его и вернуться назад.

Эндерби покачал головой.

– Не уверен, что мог вернуться. Вспомни, снег пошел вполовине седьмого. Во всяком случае, ты же не обвиняешь Элмера? Или обвиняешь?

– Нет, – сказала Эмили. – Хотя, конечно, он ведь мог бытьодержим мыслью об убийстве…

– Тсс! – поднял палец Чарлз. – Он обидится, если тебяуслышит.

– Во всяком случае, – сказала Эмили, – ты не можешь с полнойуверенностью говорить, что он не мог убить Тревильяна.

– Но он не мог сходить в Экземптон и вернуться так, чтобыникто в Ситтафорде не заметил и не стал бы говорить, что это странно.

– Да, тут уж действительно знают обо всем, – согласиласьЭмили.

– Точно, – подтвердил Чарлз. – Потому-то я и говорю, чтообитатели Ситтафорда вне подозрений. Сидели дома мисс Персехаус и капитанВайатт, но оба – инвалиды и не в состоянии идти по колено в снегу. А вот еслибы кто-то из Куртисов сделал это, они, конечно, отправились бы в Экземптонзаранее и со всеми удобствами, будто на уик-энд, и вернулись бы, когда все ужеулеглись спать.

Эмили рассмеялась:

– Нельзя незаметно уехать из Ситтафорда на уик-энд.

– Куртис бы обошел молчанием этот факт, если бы он касалсямиссис Куртис, – сказал Чарлз.

– Конечно, наиболее подходящая личность – Абдулла. В книжкебы написали: «Этот индус был матросом, а капитан Тревильян во время мятежавыбросил за борт его любимого брата…»

– Я отказываюсь верить, что этот несчастный, забитый туземецмог кого-нибудь убить, – сказал Чарлз. – А, знаю, знаю! – вдруг воскликнул он.

– Что? – неторопливо спросила Эмили.

– Жена кузнеца. Та, которая ждет восьмого. Отважная женщина,несмотря на свое положение, совершила пешком этот путь и пристукнула капитана.

– Господи, а зачем?

– Потому что, хотя кузнец и был отцом предыдущих семи,Тревильян был отцом ее будущего, восьмого ребенка.

– Чарлз, – сказала Эмили, – нельзя ли поделикатнее? Ивообще, тогда уж убивает вовсе не она, а сам кузнец. Вот это история! Ты толькопредставь себе этот рулон в мускулистой руке! А жена могла и не заметить егоотсутствия: не так-то просто управляться с семью детьми.

– Это превращается в какое-то идиотство, – заметил Чарлз.

– Да, пожалуй, – согласилась Эмили. – Подсчет проигрышей необещает успеха.

– А как насчет тебя? – спросил Чарлз.

– Меня?

– Да. Где ты была во время убийства?

– Ну и ну! Такое мне в голову не приходило. Где? В Лондоне,конечно. Но не знаю, сумела ли бы я доказать. Я была одна в квартире.

– Вот-вот, – сказал Чарлз. – И мотив есть. Твой женихполучает двадцать тысяч фунтов. Что тебе еще надо?

– Ты умница, Чарлз, – сказала Эмили. – Я понимаю, что я и насамом деле самая подозрительная личность. Как я не подумала об этом раньше?

Глава 27

Нарракот действует

Миновало еще утро и еще одно. На третье Эмили сидела вкабинете инспектора Нарракота. Она только что приехала из Ситтафорда.

Инспектор Нарракот смотрел на нее с восхищением. Емуимпонировало мужество Эмили, ее решимость не сдаваться, ее неиссякаемаяэнергия. Она была борцом, а инспектор восхищался борцами. И он был убежден, чтоона уж слишком хороша для этого Джима Пирсона, даже если он и невиновен вубийстве.

– В книжках обычно пишут, – сказал он, – что полициястремится поскорее найти виноватого и не очень-то заботится о том,действительно виновен этот человек или нет. Лишь бы хватило доказательств дляобвинения. Это неправда, мисс Трефусис. Нам нужен именно виновник.