Книга Беспутный лорд - Маргерит Кэй

Ольчестер стоял, прижимая окровавленный платок к лицу, глаза его горели ненавистью и бессильной яростью, но он понимал, что придется повиноваться. Он коротко поклонился Клариссе и вышел, бормоча под нос ругательства. Мало того что его план потерпел крах, теперь Кит узнал всю правду, и он будет настороже. Маркиз слишком хорошо знал репутацию Кита, чтобы продолжать спорить. Если тот захочет его уничтожить — он это легко сделает.

Кит закрыл за ним дверь и повернулся:

— Теперь, моя прекрасная Кларисса, нам никто не помешает.

— Кит, отвези меня домой. Мама волнуется.

Короткая улыбка мелькнула на его лице.

— Ты и представления не имеешь насколько. Она обвинила меня в убийстве, потом в том, что я разбил твое сердце и ты умерла от горя, а я спрятал твое тело на чердаке.

— О, не может быть, я сейчас умру от стыда.

— Еще она назвала меня мерзким похитителем и еще как-то.

— О нет, Кит, перестань. — Она засмеялась.

— Уверяю тебя. А также чудовищем. Так что вчерашний соблазнитель померк. Я не стану отрицать, что отношения между нами оставляют желать лучшего, но даже она будет мне благодарна, узнав, что в этом похищении ее вина и ее долги заманили тебя к Ольчестру под предлогом их обсудить. О чем ты думала, моя бедная наивная Клэрри, когда шла к нему на встречу.

— Я поздно поняла, что это ловушка.

— Надеюсь, после того, что он пережил сегодня, он не станет ее преследовать. Но тем не менее долги надо платить. И разобраться с этим будет моей обязанностью как твоего мужа.

— Кит, не начинай все снова. Ты не хочешь жениться, и не заставляй меня снова спорить, я не хочу, чтобы ты меня возненавидел.

— Но, милая Клэрри, ты не права. И не понимаю, что тебе мешает самой сказать мне то, о чем уже сказали твоя тетя, а потом мать, — что ты умираешь от любви ко мне.

— О, не надо. — Она покраснела. — Какой ужас, что ты мог после этого подумать! Я просто им твердила снова и снова, что сама во всем виновата, но они не хотели слушать.

— Вот и я был так глуп, что не слушал тебя. Но постепенно мне открылась правда, я понял, почему ты отказывала мне, любовь моя, прости меня.

— Но тебе не о чем просить прощения. Мы должны вернуться. А потом ты забудешь обо мне.

— Но разве ты еще не поняла, что я никогда не смогу забыть о тебе? Пойми, я делал предложение выйти за меня не из-за чувства вины, или под давлением сестры, или из-за того, что твоя драгоценная тетя станет обо мне думать, я сделал это по причине вполне эгоистичной. Мне нужна ты. И я хочу, чтобы ты была со мной каждое утро, когда я просыпаюсь, в моей постели, рядом. Всегда в моих мыслях и в моем сердце. Дорогая моя, любимая Кларисса, как я могу оставить тебя, если я люблю тебя, так, что не мыслю жизни без тебя? Я не сказал тебе самого главного вчера, но больше не допущу такой ошибки. Я люблю тебя, Клэрри. И прошу, больше не отвергай меня.

Не давая ей времени ответить, он прижал ее к себе и поцелуем скрепил свое признание. Оторвавшись, заглянул в любимые изумрудно-зеленые глаза, которые не могли лгать и сказали все, что он хотел знать.

— Я люблю тебя, Клэрри. Скажи мне да. Говори, потому что я стану повторять вновь и вновь и сведу тебя с ума.

Надежда разгоралась в ее сердце. О, она так хотела поверить ему. И он как будто прочитал ее мысли.

— Ты сейчас думаешь, что это просто временное увлечение, страсть пройдет и потом я устану от тебя и пожалею об этом дне, так?

Она смогла только кивнуть в ответ.

Он вдруг по-новому увидел ее. Бледное лицо, измученное страданиями последних дней, темные круги под глазами, под ее чудесными зелеными глазами, смотревшими на него с такой надеждой и сомнением, она как будто хотела найти в его глазах уверенность. Он хотел стереть поцелуями сомнения, обнимать, целовать ее, заниматься с ней любовью.

Но она заслужила ответ. Вся их будущая жизнь зависела от этой минуты.

— Если бы я обладал магическим словом, я поклялся бы. Но если хочешь правду, я и сам не знаю, почему так уверен. Я не смогу все объяснить, облечь в правильные слова, но мое сердце говорит, что ты нужна мне и только с тобой я найду свое счастье.

Он прижал ее к себе, намотал по привычке на палец каштановый локон и поцеловал в губы нежным и продолжительным поцелуем, в который вложил всю свою любовь. Когда дыхания не хватило, он оторвался от нее.

— Мы оба чувствуем, что это правда, хотя это трудно объяснить. Я знаю, что люблю тебя, и все. Я знаю, что никогда не покину тебя, потому что мне никто не будет нужен. Ты моя вторая половина, я искал тебя всю жизнь и теперь больше не отпущу тебя.

Она никогда не слышала таких слов. Ей не верилось, что это говорит Кит. Слезы выступили на глазах, но это были слезы радости. Она верила ему. Она и сама чувствовала, что их объединяет всепоглощающее истинное чувство.

— Поцелуй меня, Кит, я так тебя люблю.

Она прильнула к нему, страсть вспыхнула с такой силой, что они не могли ее больше сдерживать. И они любили друг друга на плиточном полу перед камином в случайной загородной гостинице, таким необычным образом скрепив свои клятвы.

Много позже, утомленные и счастливые, они стали приходить в себя. Кларисса, поправляя одежду перед зеркалом, сказала с улыбкой:

— Кажется, ты оставил следы нашего безумия на всем моем теле, и у хозяйки не будет сомнений в том, чем мы занимались.

Глядя на ее томные глаза и разгоревшиеся щеки, он вновь почувствовал желание.

— Я тебя отметил как свою собственность, прекрасная Клэрри, и хочу закрепить это право как можно скорее, скрепить кольцом и обвенчаться с тобой по специальной лицензии — завтра или самое позднее — послезавтра. Мы потом купим приданое, пока тебе не понадобится много одежды.

Она засмеялась:

— Давай все-таки уточним последний раз. Так на что именно я ответила — да?

— Но это так очевидно! — Он замолчал, потом тоже улыбнулся так нежно, что у нее перехватило дыхание. — Ты сказала да жизни со мной, тому, чтобы быть со мной рядом каждый день, каждую ночь, той страсти, что возносит нас к небу. Тому, чтобы разделить со мной радости и горе, быть моей лучшей половиной. На предложение стать моей женой. Ты согласна?

— Да, да и еще раз да.

Сомнения окончательно развеялись, их поцелуй был полон нового чувства, он был как предисловие к новой жизни. Они обрели друг друга, и уже никто и ничто не сможет их разлучить.