Книга Принцесса Трои - Гейл Карсон Ливайн

улыбка мгновенно исчезла. Схватив меня за руку, она потащила меня за собой.

Я легко вырвалась из ее хватки, так как была гораздо сильнее.

– Если ты вернешься в бой, в следующий раз мы с Эвром можем и не успеть спасти тебя.

Мужчина – Эвр – сказал:

– Когда я не смогу тебя спасти, то стану винить в этом себя. – Нас обдало горячим ветром. – Но виновата в этом будешь ты сама. И она, – он кивнул в сторону Кассандры, – больше никогда не навестит меня снова.

Я не понимала, о чем он говорит.

К моему изумлению, он добавил:

– У твоей Кибелы преимущество в битве. Сейчас ты ей не нужна.

Да кто он такой?

Заметив мое замешательство, он объявил себя богом восточного ветра и добавил:

– Малым богом.

Вокруг происходило слишком много всего, но ничто из этого не имело значения. Я точно знала, что должна сделать.

– Рин, – взмолилась Кассандра, – пожалуйста, пойдем со мной. Если считаешь меня своим другом, идем. Это недалеко и не отнимет много времени, а если у меня ничего не получится, мы вернем тебя к грекам, и Эвр поднесет тебя ближе к Ахиллу. Я обещаю. – Она махнула рукой в сторону неба. – Через мгновение мимо пролетит ястреб.

Нет, этого не произойдет.

– Ястребам еще рано охотиться.

– Тем не менее.

Высоко в небе над нами пролетел ястреб.

– Разве ты не замечаешь, что я всегда права?

– По чистой случайности. Ты ошиблась, когда сказала, что я умру. – Ха! Вот я ее и подловила. – Но я пойду с тобой.

Она взяла меня за руку, затем отпустила и поспешила к алтарю. На нем стояли большая миска и блюдо, засыпанное веточками и косточками, и еще одна маленькая миска, все еще доверху наполненная грецкими орехами.

– Эвр, можно?

Он явно был недоволен.

– Завтра их будет вдвое больше. Даю слово.

Помедлив, он кивнул.

Мы пошли по тропинке, обдуваемые легким ветерком, следом за нами шагал Эвр.

Наш путь устилали анемоны и колокольчики. Где-то пел жаворонок. Я чувствовала запах лавра и замечала за кустами другие алтари. Кассандра свернула налево, и мы вышли на большую поляну с мраморным алтарем. Статуя из черного мрамора, пронизанного розовыми прожилками, изображала красивую женщину, ростом выше любого из нас. Рядом с ней стояли статуи коровы, льва и павлина – союз, невозможный в живой природе.

Кассандра поставила на алтарь чашу с грецкими орехами и вскинула руки, как поступали троянцы, когда хотели о чем-то попросить своих богов.

– Прекраснейшая богиня, ты обещала мне дар и сказала, что я могу подождать, прежде чем просить о нем. Время пришло.

Ветер стих.

Розовые прожилки на статуе исчезли. Она моргнула. Я почувствовала, как кожу покрывают мурашки. Статуя превратилась в богиню!

Ее голос отдавался эхом, как голос Кибелы, но был немного выше.

– Ты полагаешь, что время пришло. О чем ты хочешь просить меня?

Кассандра немного замялась.

– Э-эм… Это Рин, девушка-амазонка, – она поспешно продолжила: – Раньше ты отказалась выступать против Аполлона и снимать с меня проклятье. Но я прошу тебя освободить от действия проклятия только ее одну, чтобы она могла поверить моим пророчествам. Она не одна из нас. Аполлон ничего не потеряет.

– Пожалуйста, – голос на секунду подвел меня, – снимите любое проклятие и с других амазонок, прибывших сюда со мной. Нас всего двенадцать – что бы ни происходило, я хотела, чтобы мы все могли стать частью этого.

– Если она не поклоняется нам, я ничего не могу сделать. – Мгновение она словно к чему-то прислушивалась. – Ах, нет. Могу. – Она повернулась ко мне. – Твоя Кибела не против того, чтобы я одарила вас этим даром. Дело сделано. – С этими словами она нас оставила.

А у меня резко разболелась голова. Глаза горели, в ушах звенело.

В моем измученном сознании проносилось каждое предсказание Кассандры, и теперь я видела, что они были правдивы: как сиюминутные, так и отдаленные, начиная с ястреба в небе и заканчивая смертью Пен – и моей собственной.

Постепенно боль начала стихать. Кассандра могла видеть будущее. Почему я не поняла этого раньше?

Если бы я ей поверила, Пен была бы жива. Я упала на землю, не в силах сдержать рыдания.

10

Кассандра гладила меня по спине. Легкий ветерок обдувал мою голову.

Пока я плакала, вопросов становилось все больше, но остановить слезы я не могла. Наконец, они иссякли сами. Выпрямившись, я задала самый важный вопрос:

– Вы не знаете, все ли в порядке с моим отрядом?

– Все они переживут сегодняшнюю битву, которая скоро закончится. Одна амазонка будет легко ранена, но ничего серьезного. Вот только долго они не продержатся.

Продержатся! Мы превосходные воины.

Но теперь я ей верила.

– Греков слишком много. Вам всем следует уйти. Завтра погибнет Зельке.

Завтра! Я их царица, и я должна забрать их домой.

Или отправить их домой. Ведь Ахилл до сих пор был жив.

– Что случится со мной, если я пойду в бой завтра?

– Вероятно, ты умрешь, но точно сказать не могу. Теперь, когда ты мне веришь, я могу рассказать тебе о будущем, и ты можешь попробовать изменить его, сделав что-то иначе. Но, скорее всего, ты все равно умрешь.

– Но успею ли я перед этим убить Ахилла?

– Сомневаюсь. Его убьет Парис.

– Парис!

– Парис? – с не меньшим удивлением переспросил Эвр.

Она рассмеялась.

– Подозреваю, это бог направит его стрелу.

Мой следующий вопрос прозвучал сердито:

– Почему ты не спасла Гектора и Пен, как спасла меня? – Она обожала своего брата. Я любила Пен.

Эвр присел, его лицо оказалось в дюйме от моего, глаза навыкате.

– Она спасла тебя. Ты поблагодарила ее за это?

Нет! Я поблагодарила Кассандру и принесла свои извинения.

– Но почему ты не спасла Гектора?

– Я не могла спасти никого из них. В тот день там был кто-то из богов, помогал Ахиллу, сохраняя ему жизнь. Я поняла это, глядя на то, что происходило с твоими стрелами. – Она заплакала.

О, так его щит не был волшебным, на его стороне сражалось одно из их божеств. В любом случае это было нечестно и несправедливо!

Эвр похлопал Кассандру по руке.

– Надеюсь, Гектор видел твою мать. Иначе он умер, считая, что никто не пришел ему на помощь. – Она вытерла слезы. – Даже не будь мы друзьями, я бы навеки была благодарна амазонкам за то, что она сделала.

Эвр заявил, что голоден, и указал подбородком на алтарь Геры.

– Жадная богиня.

Грецкие орехи исчезли, но миска осталась.

Кассандра забрала ее, и мы последовали за