Книга Барин 2 - Роман Соловьев

дремала слегка полноватая брюнетка лет тридцати шести.

— Екатерина Кирилловна! — окликнула служанка.

Брюнетка тут же встрепенулась, приоткрыла глаза и удивленно взглянула на меня. Она обернулась к служанке и тихо произнесла:

— Пошла прочь!

Графиня оказалась некрасива, со слегка грубоватыми чертами лица. Но фигура вполне приятная, женственная, с круглыми покатыми плечами, тяжелой грудью и пышными бедрами под пестрой юбкой. Мне показалось, что у графини небольшой животик и тот час пронзили смутные сомнения…

Когда служанка удалилась, Волконская внимательно осмотрела меня с головы до ног и тихо произнесла:

— Вы не Андрей, хотя чрезвычайно похожи. Так кто вы такой, милостливый государь?

— Я его кузен. Кстати, меня тоже зовут Андрей Никитин. Такое вот странное совпадение. Андрей Иванович уехал на Кавказ, воевать с Шамилем и его нукерами.

— Уехал на Кавказ… это на Андрюшу совсем не похоже… раньше он не отличался патриотическим настроем. Я всегда считала его картежником и повесой…

— Андрей Иванович просил заехать к вам, передать извинения и сожаление о своем низком поступке.

Я достал бумажник.

— Кстати, сколько он у вас украл?

— Да вы с ума сошли…– покачала головой графиня.– Никаких денег мне не нужно. Волконские никогда не нуждались в деньгах…

— Но зачем тогда эти письма с жалобами?

— Да, я действительно писала подруге в Петербург, ее муж служит в Третьем отделении. Жаловалась дядюшке-министру… мне просто было обидно, что этот подлец сбежал… теперь время несколько смягчило мой пыл. Я вовсе не в обиде, что Андрей прихватил побрякушки из фамильных драгоценностей…– графиня печально вздохнула.– Если встретите Андрея Ивановича — пусть немедленно возвращается, он прощен.

Волконская улыбнулась и нежно провела по округлившемуся животу:

— Передайте еще, что у меня будет от него ребенок… может хоть это событие заставит Андрея вернуться…

Вот это новости…

— Екатерина Кирилловна, при встрече обязательно передам обо всем кузену. У меня к вам только одна просьба, отпишите дядюшке в Петербург, что не имеете материальных претензий к Никитину, а то князь Волконский рвет и мечет, уже самому императору пожаловался…

— Дядюшка действительно страшен в гневе… Хорошо, напишу, но только с одним условием. Если вы отобедаете со мной, милый кузин моего сбежавшего жениха…

— Всенепременно отобедаю…

Время уже приближалось к пяти часам, однако я прекрасно знал, что иные аристократы обедали в любое время, в какое им только заблагорассудится…

Служанка принесла в беседку тарелки с лапшой, мясные нарезки, кулебяки с капустой, вареники и блинчики с медом. Поставила на соседний столик пыхтящий самовар.

— Так вы тоже с Нижнего Поволжья? — спросила графиня.

— Да, имею небольшое поместье, копаемся понемногу…

Когда я опустошил тарелку с лапшой и приступил к кулебяке, графиня

неожиданно спросила:

— Говорят, у вас на Волге много смутьянов…

— Нет, это совершенно не так. По крайней мере, в нашем уезде все спокойно.

— Мужиков часто порете?

— Екатерина Кирилловна, я вовсе не сторонник физического наказания.

— Сажаете в сырую яму? В колодки?

— Да нет же… — рассмеялся я.– Нашел с крепостными общий язык. У нас почти не бывает конфликтов.

— Да бросьте вы, помещик… как можно найти с чернью общий язык? Они же ненавидят нас всей душой. Дайте им только слабину и волю! Да вспомните хоть Емельку Пугачева…

— Открою вам страшную тайну. Я даже женился на крепостной.

— Да вы просто сумасшедший,– покачала головой графиня.– Впрочем, все Никитины немного сумасбродны… скажите, когда вы видели Андрюшу?

— Месяца полтора назад. Он заезжал попрощаться, когда я лежал в больнице.

— А что произошло?

— Пустяки. В меня стрелял один безумный майор-революционер.

Графиня с восхищением взглянула на меня:

— Mon sher ami, какие удивительные события происходят у вас на Волге, не то что здесь, в скучной Москве…

— Уж вам- то в Москве скучать… да ни в жизнь не поверю…

Волконская задумалась.

— Знаете, когда я была еще девочкой, император Николай в честь коронации устроил народные гуляния на Девичьем поле… Все уставили огромными столами с окороками, телятиной и пирамидами с печеньями. Звучала музыка, выступали волтижеры в балаганах, поставили карусели и качели, фонтаны, все необыкновенно празднично украсили цветами и гирляндами. На праздник явилась толпа тысяч пять, среди них мелкие ремесленники, бродяги, чернь и простолюдины… одним словом, полный сброд. Дворян и мещян было в несколько раз меньше. Когда приехал император с кавалергардами, он тут же объявил: «Все для вас, мой любимый народ…» Веревки с ограждениями убрали и толпа страждущих сразу набросилась на угощение. Все смели, переломали столы и сломали фонтаны, разрушили балаганы. Чернь даже стала обдирать драпировку и уносить с

собой стулья. Начались драки, дамы визжали в ложах… Обер-полицмейстер Шульгин с эскадроном казаков принялись работать нагайками, но беспорядки не прекратились. Пригнали пожарных, которые разгоняли дебоширов водой. К счастью, обошлось без жертв. Но очень много тогда было ушибленных и покалеченных…

Графиня печально вздохнула.

— Для моего еще детского разума это было настоящим кошмаром… Кажется, писатель Дмитриев тогда возмущался: ' Русский народ жаден и не способен ни к спокойному наслаждению, ни к порядку; удовольствие для него всегда сопровождается буйством…'

— Русский народ — великий народ,– возразил я.– Россия это колыбель гениальных ученых, писателей, полководцев и политических деятелей… А это происшествие из вашего далекого детства… что же, такое иногда случается, тем более в пьяной бестолковой толпе, хорошо, что все же обошлось без жертв…

— Я тоже люблю все, что связано с Россией, наши вековые традиции, устои, историю. Прочитала даже все труды Карамзина. Но чернь я попросту презираю…

— Напрасно вы, Екатерина Кирилловна. Эта чернь, как вы выразились, пашет, сеет, выращивает скот и птицу, работает в поле и на фабриках. Служит, чтобы мы могли вкушать пищу и наслаждаться жизнью… крепостные тоже люди, они не отличаются ничем от нас, кроме происхождения… а если бы вы родились крепостной?

— Да что вы, mon амi… об этом страшно даже подумать… — испугано покачала головой графиня.

Я допил чай и посмотрел на часы.

— Ну что же… разрешите откланяться… нужно еще собираться в дорогу. Завтра с раннего утра выезжать…

Я поцеловал графине руку и поспешил по мощенной дорожке к калитке.

Когда выходил, на короткий миг обернулся. Графиня Волконская провожала меня слегка удивленным взглядом.

* * *

Заканчивался август, а с ним заканчивалось и жаркое короткое лето. Я проснулся и посмотрел в окно. Небо сегодня удивительное, светло-голубое, почти без