Книга Барин 2 - Роман Соловьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Какой броней предлагаете сделать защиту? — поинтересовался инженер.
— Борт на всю длину двумя поясами брони из кованых железных плит. Нижний пояс из плит толщиной 4–5 дюймов обеспечит плавучесть и защитит важные части корабля. Верхний пояс для защиты надводного борта и батареи из пушек. Но двигатель понадобиться мощный, не менее 1000 лошадиных сил…
— Да, господин Никитин…– усмехнулся князь Меншиков.– Если бы вы только знали, сколько это все стоит…
— Не волнуйтесь, Ваша Светлость, император Николай Павлович пообещал выделить значительные средства на Флот…
Вскоре Меншиков и контр-адмирал уехали в Адмиралтейство. Мы с инженером Бронским прошлись по судоверфи и остановились на причале. День сегодня выдался солнечный и ясный, что довольно большая редкость для Петербурга. С Финского залива дул легкий бриз.
— Андрей Иванович, как можно сочетать три фактора: скорость, бронированный вес и стрельбу? Думаю это совершенно нереально…
— Я думал над этим вопросом. И уже объяснял министру Меншикову, что скорость для броненосца не так уж важна. Мое предложение строить казематные броненосцы. Шестидюймовый пояс по ватерлинии, выше бронированный каземат с траверсами для восьми десятидюмовых орудий, плюс два орудия в носовом броневом щите и одно в корме.
— Десятидюймовые орудия? Это просто невероятно…
— Все это вполне возможно. Но чтобы тащить такую махину даже относительно небольшого размера, саженей на сорок, нужна паровая машина на пять тысяч лошадок.
— Пожалуй, таких еще нет даже во всем мире.
— Ничего, у нас еще целый год впереди… что-нибудь точно придумаем…
— Извините, господин Никитин, а что случится через год?
— Предположительно война с османами. Поэтому готовиться будем серьезно, по-взрослому…
* * *
Когда мы возвратились из Петербурга в Москву, сразу заехали на постоялый двор, где неделю назад оставили Герасима с экипажем. Вещи лежали в комнате, но самого Герасима нигде не было.
— Вы своего извозчика ищете? — в комнату вошел пожилой хозяин постоялого двора.– Он в полицейском участке, уже второй день.
— Где этот участок?
— Через площадь пройдете, сразу увидите.
— А за что его забрали?
— Там все и расскажут,– пожал плечами хозяин.– А за лошадок не беспокойтесь. Лошади накормлены и карета ваша в полной сохранности.
Вскоре мы вошли в желтое здание полицейского участка.
Сонный квартальный в помятом синем кителе оторвался от бумаг и подозрительно взглянул на нас.
— Мы за нашим извозчиком. Герасим, здоровенный такой…
— Он холоп ваш? — спросил квартальный.
— Так точно. Где он сейчас?
— Известно где. В камере. Позавчера в ямщицкой бузу затеял. Двух мещян помял изрядно…
— Понятно. Я готов компенсировать все издержки.
— Это вам к капитану-исправнику Шварцу. Последняя дверь по коридору налево.
Я показал супруге на кресло.
— Аглаюшка, посиди пока немного здесь.
Капитан-исправник Шварц оказался худощавым носатым мужчиной с маленькими хитрыми глазенками. Когда я изложил свою просьбу, он удивленно покачал головой.
— То есть как это отпустить? Ваш холоп побил двух добропорядочных граждан. Уже ведется расследование… Вы вообще откуда?
— Из Саратовской губернии.
— Дело это очень серьезное господин…
— Никитин.
— Господин Никитин. Это вам не провинция, где многое дозволено…
— Я готов встретится с пострадавшими, компенсировать моральный и физический ущерб.
— То есть вы действительно считаете, что можно вот так запросто приезжать в Москву, устраивать пьяные дебоши, а после спокойно компенсировать все деньгами. Или вы думаете, что в нашем участке сидят одни казнокрады?
Похоже, я нарвался на честного, да ещё отмороженного полицейского, ей-богу, иногда проще иметь дела с такими, как пристав Самохвалов… тем более, это дело не стоило и выеденного яйца. Как говорил мой приятель: «суслик в поле агроном», и этот капитан явно набивает себе цену.
И тут у меня промелькнула мысль. А что если воспользоваться Императорской печатью?
Я вытащил из кармана кожаный футляр, извлек медный жетон и показал капитану-исправнику:
— Нам нужно немедленно забрать своего извозчика и уезжать. Дело государственной важности.
Капитан-исправник внимательно осмотрел печать и тут же подскочил со стула. Он приоткрыл двери и выкрикнул:
— Ефрейтор, немедленно освободить Герасима Копылова!
— Что? — переспросил полусонный квартальный.– Как это освободить?
— Выполнять!– взвизгнул капитан и повернулся ко мне. Его взгляд сразу превратился из надменного в подобострастный.– Господин Никитин, можете забирать своего извозчика, не смею вас задерживать…
Надо же. И вправду сработало. Прямо волшебная палочка, даже денег не пришлось платить…
Через несколько минут привели растрепанного и растерянного Герасима, в слегка порванной рубахе.
Он увидел меня и тут же начал падать в ноги:
— Барин! Простите!
— Все, успокойся! Пойдем отсюда…
Когда мы вышли из участка, Герасим грустно спросил:
— Много за меня внесли, Андрей Иванович?
— Ни копейки. Просто поговорили по душам. Ты что там начудил, Герасим?
— Позавчера ужинал в ямщицкой, взял заодно шкалик для аппетита. Тут двое гавриков подошли и пристали: «продай коня!» Очень им кони ваши приглянулись. Я так и сказал: ' Никак не могу. Кони барина, он должен из столицы вскорости вернуться' А они: ' Не продашь — тогда украдем!' И давай мне шилом в ногу тыкать. Ну я тут и вмазал одному да второму «леща» для проформы… Сразу полицейские образовались, скрутили и в участок повели… Я пока сидел, все время думал, как бы эти ухари и вправду наших лошадок не стибрили…
— Лошади вроде в порядке, так сказал хозяин постоялого двора.
Я вытащил часы и посмотрел время:
— Уже половина второго. Герасим, приводи себя и лошадей в порядок. Завтра, как рассветет — сразу выезжаем. А мы пока в гостиницу устроимся…
После небольшого отдыха в гостинице, я вспомнил, что у меня имеется незакрытый гештальт. Нужно обязательно посетить графиню Волконскую, пока мы в Москве. Поговорить по душам и отдать долг за своего нерадивого двойника…
Глава 21
Мне пришлось немного обмануть Аглаю. Я сказал, что нужно съездить по тайному поручению и оставил супругу в гостинице. А сам направился в усадьбу к графине Волконской. Дом графини я нашел без особого труда, Волконская оказалась весьма популярной личностью в Москве. Да и Москва в это время была еще далеко не мегаполисом.
Дом с мезонином и уютным садом стоял чуть в стороне от широкой улицы. У калитки встретила круглолицая женщина-служанка и всплеснула руками:
— Андрей Иванович? Божечки мой… пойдемте…
Она подвела меня к деревянной беседке в саду. В кресле-качалке