Книга Ледяной рыбак - Тата Олейник

процентов. Иногда полезен, если другие танки есть. Все, я его уже из активных к черту убрал! Ним, Люс рассказал, как ты клюквой дрался. Молодец, что! Когда человек молодец — я так и говорю, что человек — молодец, а я лох!

— Да норм, Дар, ща мы ее моментом разложим!

Моментом или нет — я так и не узнал, так как по сигналу Дарумы исправно опять получил прялкой и улетел во мрак.

Зато когда меня воскресили, вся группа стояла с крайне довольным видом — как родители в утро дня рождения перед твоей кроватью.

— Держи! Это твое!

«Одеяние Красного терема. Броня+10. +2 ко всем типам сопротивления. На десять процентов сокращает расход маны на заклинания. На 5 процентов увеличивает исходящий магический урон. Прочность 100 из 100»

— Конечно, тебе не очень нужно, раз маны у тебя нет. Но магический урон хотя бы есть? Не знаешь? Все равно — носи — броня, сопротивление…

Это оказалось платье. Ну, хорошо, длинная рубаха. Синего цвета. С узором из цветочков по вороту и рукавам. Эх…

— Зато розовых штанов меньше видно, — сказал Дарума, скептически оглядев меня.

— Я не видел, что они розовые! На аукционе купил, там цвет не пишут!

— Да что ты рассказываешь, я сам как-то чуть не две недели отходил в бронелифчике. Нет, серьезно, «латы тяжелые», статы нормальные, я знал, что это лифчик? Кузнец потом чуток переделал, кольчугу прибил снизу — все равно, пока не сменил броню — уже привык на «Эй, Сиськи!» отзываться.

— Потому что покупать нужно в нормальных магазинах! Где видно, что берешь.

— А деньги у нубов на магазин откуда?

Колдуна и торгового гостя убили без приключений. Колдун оказался мертвым стариком, который сам и не дрался — только выпускал на нас всяких дохлых мокрых зверей по очереди, а потом запросил пощады и выдал Сереге какой-то квестовый сундук, а нам — мешок с лутом, где нашлись кольчужные перчатки для того же Сереги и большая куча могильных червей.

Бой с гостем состоялся в полусгнившей ладье, из недр которой по команде гостя выбирались скелеты: и они тоже тоже особых проблем нашему отряду не доставили.

— Легкотня! — сказал Дарума.

Из гостя выпала серьга, увеличивающая выносливость, — ее Дарума вручил Люсу, сказав, что у него самого серьги лучше, а жирный лекарь — здоровый танк.

— А сейчас, Ним, будет крутейший прикол. Айда на площадь!

Когда мы сошли с ладьи — город оказался вымершим. Ну, в хорошем смысле слова. Пустые улицы, ни одного зомби.

На рыночной площади появился столб с маленьким колоколом. Дарума дернул за веревку била. Бомммм!

«Вы прошли подземелье «История Кижа Славного» Ваша награда 1 золотой. Вы получаете 1500 очков опыта»

— Грац с двенадцатым уровнем! А сейчас….

Остров содрогнулся и стремительно ушел под воду, под ногами забурлила пена, мир вокруг дернулся и тоже начал падать, а я взлетал все выше и выше в небо на пенных струях, пока пена не растаяла, и я не увидел, что опять лечу вниз с немыслимой высоты.

— Эге-гей! — проорал пролетающий мимо Люс, машущий руками, как крыльями.

— Обожаю этот момент! — откликнулся Дарума.

Нас выкинуло на стог сена в той самой конюшне, откуда мы и стартовали. На аукционе мы выставили дохлую собачку на быстрые торги и увлеченно смотрели, как за полчаса со стартовой цены в 900 золотых, она набирала и набирала ставок, пока не была выкуплена за 1245.

— Если бы подольше подержать — и за двушку, может, могла бы, — вздохнул Дарума. — А уж если в столицу, например, ее отвезти… Так, делим добычу. Проценты, конечно, бешеные, когда торговля не прокачана. Червяков, Ним, я всех тебе — это наживка, причем хорошая. Рецептов, увы, не было ни одного — тут не повезло. Люс, ты же алхимик? Тогда слизь тебе. У кого дом свой есть, кому трехногий табурет надо?

Из пати я выходил, обогатившись на 211 золотых монет чеком, сорок могильных червей, пять ржавых гвоздей, шесть бинтов и двенадцать обрывков веревки. Ребята желали мне удачи и говорили, что отличный был поход. Приглашение на дружбу никто из них мне не кинул.

Я закупился на аукционе пирожками с капустой и двумя бутылками молока. Поставил продаваться на максимальный срок — неделю — бинты, гвозди и веревки, исключительно ради эксперимента. После заглянул в банк, взял к наградному золотому — еще один золотой наличными, разменяв оба на мелочь, — Дарума говорил, что без внимательности и наблюдательности тут жить сложно, и подтвердил, что воры отлично это дело качают. Но воры сегодня меня игнорировали. Направился уже к ночлежке, так как после долгого дня уже очень хотел спать. Мыться — завтра, визит к Сологубу Толстомясому, или как его там зовут, — завтра, всё — завтра, но тут увидел на одном из домов знакомый логотип из трех бабочек.

«Официальное представительство «Lesto».

Ага. Это очень кстати. Накопилось у меня некоторое количество вопросов к этой замечательной компании.

Толкнул незаметную темную дверь и вошел.

Глава 20

В коридоре — очень небольшом — стоял деревянный короткий диванчик, стену украшала картина, изображающая надкушенный гранат. Диванчик стоял прямо перед дверью, на которой висела табличка с выжженными буквами.

«Наш сотрудник примет вас через 13 минут. Приносим свои извинения за ожидание.»

Пока я садился на диванчик, число 13 изменилось на 14. Еще через час там значилось «7 минут». Я даже пару раз задремал, — нужно было, конечно, встать и уйти. Но на табличке все же неохотно проступил ноль, дверь щелкнула и призывно приотворилась.

Сотрудник был одет в черную броню из металла, смахивающего на чугун. На его голове красовался двурогий шлем. Стол перед латником был уставлен чернильницами, стаканами с перьями и стопками пергамента.

— Что, на вас часто нападают?

— Бывает.

— А почему компания просто не сделает вас неуязвимым?

— Законы здешней физики весьма своеобразны, но это все-таки законы. Человеческое тело здесь так или иначе уязвимо всегда.

— А вам обязательно иметь именно человеческое?

— Оно вызывает больше доверия. Могу я узнать, какой вопрос привел вас сюда?

— Вы знаете, кто я… и каково мое положение в игре и вообще?

Сотрудник уставился в стену. По его движущимся зрачкам было понятно, что не все законы здешней физики чтились Lesto стопроцентно — мужик явно читал текст, то есть, имел распрекрасный выход в какую-то информационную сеть прямо из собственного черепа.

— Да, Никита Дмитриевич… я могу называть вас так?… я очень