Книга Возвращение злодейки любовного романа - Кира Иствуд

— Ты как? Он тебе что-то успел сделать?

— Нет… Всё нормально, — бормочу, а у самой на глаза наворачиваются предательские слёзы. — Я хочу уйти…

— Мой принц, — торопливо бормочет Хайт, не смея подняться с пола, — эта девушка — ведьма! Она готовилась к чёрному ритуалу. Я думаю, она…

— Она — больше не твоя забота, — обрывает его Алан. — Почему меня не позвали? Я предупреждал, любые зацепки и подозреваемые по культу должны сначала проходить через меня. Почему ты игнорируешь приказы, Хайт?

Голос Алана такой холодный, что способен заморозить море. Лысый оборотень краснеет, бледнеет, не знает, куда спрятать взгляд.

— Из-за праздника я не смел вас беспокоить, — выдавливает Хайт. — Этого больше не повториться.

— Надеюсь, — рычит принц. — Иначе ты сам займёшь одну из камер.

Алан подхватывает меня на руки, а я прячу лицо в его груди. Неожиданно ловлю себя на мысли, что, кажется, привыкла, что принц постоянно таскает меня на руках.

Мне хочется спросить, почему он не пришёл раньше? А ещё, зачем сбил ленту Ри? И что он думает обо мне? Верит ли?

Обнимаю принца за шею, и он выносит меня из кабинета.

Глава 18

Обнимаю принца за шею, и он выносит меня из кабинета.

У входа ловлю ошарашенный взгляд охранника. Заключённые вытягивают шеи, пытаясь рассмотреть, что происходит. Меня потряхивает от напряжения, а сердце тяжело бухает в груди.

Бережно прижимая, Алан проносит меня через тюрьму, поднимается по лестнице, потом сворачивает в коридор, а спустя несколько минут заносит в незнакомую мне комнату. Шторы в ней задёрнуты, свет едва проникает. На стене я замечаю часы. Судя по ним, до ритуала инициации ещё больше часа, а значит время есть.

Вместе со мной принц садится на широкий диван. Обнимает, закапываясь носом в мои волосы, вдыхает. Его горячие руки поглаживают мою спину успокаивая.

— Теперь всё хорошо, — шепчет он.

Я жмурюсь, слушаю его сердце, вдыхаю его запах, цепляюсь за сильные плечи. Чувствую себя такой маленькой в его объятиях. И одновременно смущение заливает жаром щёки. Как же мы глупо, наверное, выглядим со стороны: будущий Король Руанда укачивает на руках невзрачную служанку.

Мы просто сидим так несколько минут. Но мне хочется навсегда остановить этот миг. Чтобы понимать друг друга, нам не нужны слова… даже наоборот, слова всё испортят. Как я смогу объясниться? Что услышу в ответ?

— Ну, чего ты? — шепчет Алан мне в макушку, а потом туда же целует. Это до того неожиданно, что я поднимаю лицо и заглядываю в серые глаза.

Принц аккуратно убирает локон с моего лица, бережно стирает слезу с щеки.

— Испугалась? — спрашивает.

Я киваю. Мне никак не собраться с мыслями. Не знаю, что делать! Оттолкнуть или прижаться, сохранять холодность или, не стесняясь, наконец, расплакаться в голос. Слишком большая пропасть между нами, и я вовсе не уверена, что через неё получится перекинуть мост.

В конце концов, я ведь преступница. Обманщица. Меня подозревают в покушении на принца. Моя мать — культистка, её обвиняют в смерти матери Алана. Я скрыла лицо, пробралась на черномагический склад, маскировала запах волчьим корнем, и вдобавок теперь меня обвиняют в воровстве! И это не говоря о губках для крови. Видел ли их Алан?

Будь я на месте принца, ни за что бы не доверилась кому-то настолько подозрительному. Но вместо того, чтобы оставить меня в темнице, принц, не стесняясь взглядов, вынес меня на руках. А теперь обнимает так, словно я для него нечто дорогое… Нечто ценное.

— Тебя ни на секунду нельзя выпустить из виду, — тихо говорит принц.

— Нельзя, — шепчу. Алан хмыкает, его руки медленно скользят по моей спине, волнами разгоняя мурашки.

Не получается связно думать пока принц на расстоянии вздоха, пока всюду его запах, и я чувствую его прикосновения.

Пробую отстраниться. Алан выпускает из объятий, позволяет отсесть чуть дальше, но взгляда не сводит. Я хватаю диванную подушку и ставлю её как барьер между нами, нервно сцепляю руки в замок. Говорю:

— Спасибо, что помогли… Но как вы узнали, что я в темнице?

Алан чуть улыбается уголками губ.

— Заметил, что тебя долго нет, и сразу почувствовал неладное. Спросил у охранников. Они сказали, что какую-то служанку недавно поймали на воровстве.

— И вы сразу поняли, что речь обо мне?

— Да, как ни удивительно. Тебе нет равных в способности находить неприятности. Кстати, кто подставил тебя с подвеской?

— Так уверены, что я её не крала? — поднимаю я брови.

— Уверен, — отвечает принц. — А даже если бы украла — это бы ничего не изменило, Виктория.

Внутренне вздрагиваю. Слишком давно никто не называл меня этим именем.

— Когда вы узнали? — спрашиваю, вскидывая взгляд.

— Почти сразу… Но трюк с волчьим корнем удался, — серые глаза принца затягивают меня точно омут. — Знаешь, что выдаёт тебя сильнее всего?

— Что?

— Взгляд.

— А что с ним?

— Слишком гордый, слишком оценивающий. Служанки так не смотрят. А ещё в нём таится страх, точно ты ждёшь, что тебя вот-вот ударят в спину. Когда я нашёл тебя и Джареда в подземелье, ты смотрела именно так… Словно ждала, что я накинуть на тебя с мечом. Ты боялась меня сильнее, чем полумёртвого монстра. Сильнее, чем осыпающегося камнями потолка. Но почему? Это напомнило мне кое о чём..

— О чём? — шепчу.

— О нашем давнем разговоре. Ты тогда сказала, что согласно некой книге, я должен убить тебя.

По телу пробегает дрожь. Обхватываю себя руками.

«А ведь и правда, — думаю я. — Когда-то давно я говорила это принцу. Словно тысяча лет прошла…»

Алан встаёт и проходится вдоль дивана и обратно, останавливается напротив меня.

— После подземелья я нёс тебя на руках… — говорит он. — И, знаешь, прятать книгу в кармане — не лучшая идея.

— Вы видели её? — шепчу, холодея нутром.

— Да. Она была абсолютно пустой, но от страниц пахло черно-магическим проклятием, таким же, каким раньше пахла и ты. А потом я застал тебя в саду с крайне подозрительным осколком зеркала в руках, и сомнений не осталось. Надо сказать, что шпионские игры — это не твоё.

— Просто мне достался сильный противник, — криво улыбаюсь я. — И что вы теперь сделаете со мной? Сдадите?

— Кому, интересно? Властям? — поднимает брови Алан.

— Ну…

— Я вот как раз представитель власти, — ухмыляется он. — Сдашься мне?

— А пытки будут? — нервно шучу я.

Из глаз Алана выглядывает зверь.