Книга Закон шагов. Книга первая - Екатерина Годвер

Магистр Юин Дьяр пожал плечами.

Бонар подумал, что Дер Кринби все же еще отвратительно молод, а он, Мэл Бонар, уже отвратительно стар; но промолчал.

— Будь я проклят, если что-нибудь понимаю! — Кринби сплюнул. Казалось, больше всего на свете в эту минуту ему хочется спалить склад вместе со всеми загадками. — Теперь еще меньше, чем раньше. У леди Анны достаточно мечей, чтобы править Шином, если она пожелает… Зачем ей порох?

— Чтобы возвести отступника Руда Недобитого в Предстоятели Ордена, одних мечей недостаточно, — сказал Бонар. Осушив половину фляжки, он почувствовал себя значительно лучше. В голове прояснилось — И Анна Нодаб, все же, не равно «Руд Нарв», пусть они и пользуются поддержкой друг друга… Пока — пользуются.

— Не только Желтые Платки: оба торговых союза слишком многочисленны и плохо подконтрольны лордам. — Дьяр пожевал губу. — Что, если тут действует третья сила? Кому на Шине нужнее всего оружие?

— Икменскому Хромому и его парламенту нечем расплатиться с рудокопами, — сказал Бонар. — А все же, и эту возможность нельзя сбрасывать со счетов. Похоже, пока этот клятый порох еще где-нибудь не взорвется — мы ничего не узнаем.

— Но тогда может оказаться слишком поздно. — заключил Дер Кринби. — Я предупрежу командора. Будем искать.

Глава 16

Нодаб

Большой словарь поговорок и крылатых выражений, имеющих хождение среди народов острова Шин, страница 359:

[ «С антенский переполох»: путаница, суматоха, имевшая катастрофические последствия.

Третьего числа пятнадцатого года правления Мика в округе Галш среди оседлых и бродяг случились волнения; как выяснилось позже, мятеж произошел при потворстве лорд-канцлера города Сантен и смотрителя Сантенской резиденции Ордена.

Уже седьмого числа отряд переподчиненной хьор-гвардии округа Икмен, направленный в Галш для наведения порядка, вошел в предместья Сантена. Среди заговорщиков началась паника. По свидетельствам выживших, ксен-лорд заподозрил лорда-канцлера намерении сдаться и приказал заключить под стражу. Верные лорду-канцлеру силы обвинили ксен-лорда в сговоре со смотрителем Сантенской резиденции и желании выдать лорда наступающим гвардейцам. В то же время часть служителей Сантенской резиденции, возмущенные склочничеством и бездействием гражданских властей, без ведома смотрителя осуществили попытку захвата канцелярии Порядка. Отдавая противоречивые приказы и атакуя друг друга, за несколько дней заговорщики потеряли большую часть бойцов: люди были дезориентированы, растеряны и сдавались подошедшим гвардейцам без боя. В ночь на двадцатое число хьор-гвардия Икмена получила над Сантеном полный контроль; уцелевшие руководители восстания укрылись в резиденции Ордена. Численность защитников резиденции была велика, тогда как хьор-гвардия, удерживая город, не могла выделить для атаки сколь-либо существенные силы. Однако паника и недопонимание в кругу восставших продолжались, и уже утром двадцать второго числа гвардия взяла резиденцию штурмом. К началу осады за стенами резиденции укрывалось около пятисот человек (включая беженцев, слуг, подневольные отряды государственных бродяг), из которых по окончании штурма в живых осталось менее трех десятков. Восстание было не только дискредитировано, но и жестоко подавлено.]

— Занятный рассказ! — Хьор-командор Иргис Саен захлопнул «Словарь, издание новейшее и дополненное». — На твой взгляд, сколько здесь правды, Заон?

— Даже и не знаю, — сержант Заон Брин почесал неаккуратно выбритый подбородок. Отряд прибыл в Нодаб накануне, поздно вечером, и не все еще успели привести себя в должный вид. — Дело ведь сравнительно недавно было, Иргис-гьон. Так что если и наврано, то, надо думать, не сильно.

— А тут и вовсе не наврано, — сказал с усмешкой Иргис. — Просто половина из того, что важно, не сказана. Так и творится история… А ведь дело было меньше двух десятков лет назад.

— И о чем же…. не сказано? — неуверенно спросил Заон. Он был молод, но уже хорошо усвоил, что тайны обычно не сулят ничего хорошего. Слишком много вокруг командора Саена было тайн!

Иргис взглянул на часы:

— Вечером расскажу вкратце, если хочешь. А сейчас пора выходить — прием скоро начнется.

«Офицерский дом», подаренный ксен-лордом Милтом Нодаб своей хьор-гвардии, находился в дальней от дворца части центрального квартала.

На улицах толпился народ. Через гвалт пробивались разрывы бумажных хлопушек, перезвон и свист от праздничного хьохи, музыка, песни… Хотя в городе уже пошли слухи, что у соседей, в Галше, опять неспокойно — тревога терялась в праздничном многоголосье; только кто-то — и у Иргиса были догадки, кто — оставил в общей гостиной дома «Словарь» и заложил сухим кленовым листом «сантенскую» статью.

Нодаб был вторым — наравне с Дакеном — политическим центром Шина. Город, раскинувшийся на огромное, на пределе дозволенного Книгой, расстояние, объединил вокруг себя множество мелких поселений и — если верить летописям — все восемь веков своей истории управлялся одним родом. Город Нодаб, столица округа Нодаб и цитадель лордов Нодаб. Великий, красивый город!

На вкус Иргиса, по красоте с ним не могла поспорить даже Сабда, городок книжников.

Дакен, стольный город Шина, угрюмыми громадами укреплений вгрызался в землю, Сабда с ее необычно узкими улицами и резными шпилями тянулась вверх с женственной хрупкостью, а Нодаб — приземистый, но не лишенный изящества, суровый внешне, но приветливый с изнанки — соединял в себе лучшие их черты.

Традиция осеннего Фестиваля, «карнавала технологий», насчитывала четыре века. Пока кланы бродяг обустраивали зимние стоянки, а оседлые землепашцы собирали с полей последний урожай, в Нодаб съезжались мастера хьорхи, художники, музыканты, актеры, знать — все, кто имел силы или средства преодолеть ограничения Закона. Здесь продавали диковины и выставляли на суд людской изобретения, давали балы и ставили скабрезные спектакли, на которые стража смотрела сквозь пальцы… Среди этого разгула: за столами на приемах, в сутолоке танцевальных залов, в дворцовых переговорных комнатах — шла жестокая борьба. Распадались и возникали союзы, тайно принимались решения, от которых зависела жизнь не только округа, но и всего острова.

Нодаб наслаждался политическими схватками и безудержным пьянством на улицах, впитывая жизнь ненасытным, постоянно обновляющимся деревянным нутром. Богатые города, как давно заметил Иргис, отличались от бедных запахами: гарью и пробивавшемся сквозь нее ароматом свежей древесины: в них всегда что-то жгли и строили, жгли и строили… В Нодабе эти запахи чувствовались даже через праздничные ароматы еды и парфюма..

— Получите свой портрет за пять минут! Полная точность! Всего за десять грошей! — зазывал людей уличный светописец. Черный ящик-камера не простаивал без работы: многим хотелось подержать в руках свой портрет, пусть и недолговечный.

Иргис скользнул по ящику взглядом и отвернулся. В таких камерах использовались пластины из хьорхи, которое реагировало на засветку, но эта простая и дешевая технология годилась только для ярмарочного развлечения: изображение, если его не поддерживать специально, быстро портилось даже в зоне стабильности хьорхи, и сразу же распадалось, если из нее выехать.