Книга Преферанс на Москалевке - Ирина Потанина

Морской вдруг понял, что, вместо того, чтобы подбадривать несчастную девочку, зачем-то задал прогулке меланхоличный тон. Пока он соображал, что бы такое ввернуть позадорнее, Галочка уже и сама придумала, как быть.

– Хочешь, покажу удивительный подъезд? Там прямо за дверью под потолком лепка с фигурками про знаки зодиака. Мы с дедушкой когда-то тут гуляли, и так замерзли, что зашли в подъезд, а там…

Морской прекрасно знал этот особняк с забитым нынче треснутой фанерой круглым окном на изогнутом эркере крыши. Дом строился в 1913 году по проекту архитектора Компанийца, но по колориту и запоминаемости вполне вписывался в ряд своих соседей – роскошных творений архитектора Бекетова. Один подъезд тут был одноэтажным, но с мансардой, другой – двухэтажным, но с высоченными полуподвальными окнами. Попав в подъезд, ты на миг переносился в другой мир – лепные фигурки, удивительная белизна стен, символично сохранившаяся только выше человеческого роста.

– Конечно, с интересом посмотрю, – сказал Морской вместо заготовленного «не знал, спасибо, буду рад узнать». С доверчивой Галиной даже ложь на благо казалась недопустимой.

В подъезде едко пахло коммуналкой. За второй дверью, отрезающей пространство с лепниной от остальной квартиры, как знал Морской, прямо напротив входа располагалась наскоро сооруженная и отгороженная от коридора фанерной перегородкой уборная, которая нещадно источала запахи и звуки.

Галочка смутилась.

– Бежим?

– Пожалуй, более предметно осмотрим этот домик в другой раз, – пробормотал Морской, выбегая наружу следом за Галиной.

А дальше были бекетовские особняки. Больше всего Галочку поразило, что тот, кто строил их, живет тут – тихо-скромно – по сей день. Узнав о том, что здесь проживает еще и 80-летний художник Николай Семенович Самокиш, преподающий рядом в художественном институте, Галочка поклялась ходить впредь на улицу Дарвина не только, чтобы поглазеть на домики, но и чтоб кланяться каждому проходящему мимо старику – вдруг это сам Бекетов или Самокиш.

До квартиры на Карла Либкнехта Морской с Галочкой дошли спустя еще час. Веселые, валящиеся с ног, все еще не наговорившиеся.

– Хорошо поболтали! – сказала Галочка напоследок.

– И поболтали, и поболтались, – согласился Морской. – Болтаться по городу с приятным собеседником – мое любимое занятие, если честно.

Ни о какой неловкости и уж тем более о бегстве к Нюте он не вспоминал. Рухнув в гостиной на топчан, Морской, чтобы не смущать еще снующую туда-сюда девушку, отгородился от внешнего мира газетой да так и уснул, уверенно изображая чтение. Огромный, едва помещающийся в свой плащ темноволосый человек с побитым оспой лицом стоял на улице и неотрывно следил за окнами Морского. Когда Галина подошла на миг задернуть шторы, он оживился, довольный подтверждением догадки, что это правильный этаж и адрес на бумажке написан тот же. Свет в нужной квартире довольно скоро погас, но, словно в отместку, на первом этаже соседнего дома кто-то тут же щелкнул выключателем: – Барсик! Барсик, где ты? Уже ночь, возвращайся домой тюльку жрать! Я тебе скелетики сохранила! – прокричал старческий голос в распахнутую форточку. – Кыс-кыс-кыс!

Темный человек тихонько выругался в светящееся окно, снова отпрыгнул в спасительную тень и затаился. В любом случае по всему выходило, что до утра подобраться к объекту невозможно. Хотя, конечно, в голове крутились всякие варианты…

Глава 11. Школы соцвывиха и прочие ошибки

В дверь постучали, и Морской открыл глаза. Что еще за гости в такую рань и при таких обстоятельствах? И почему не звонят в дверь? Ивановна, конечно, часто забывает запирать входную дверь квартиры на замок, что поделаешь, возраст, но, приличия ради, любой порядочный человек все равно нажал бы кнопку звонка, прежде чем проникать в квартиру.

Морской вскочил, покосился на дверь спальни (судя по тишине за ней, Галочку утренние посетители не потревожили), потом подошел к снова мелко подрагивающей от стука двери в коридор и, предварительно вооружившись палкой-рогатиной, испокон веков используемой в квартире для сдвигания штор, повернул защелку замка. И тут же отпрыгнул в сторону, с умным видом изображая, как пытается пристроить рогатину в углу.

– Доброе утро! – удивленно проговорила застывшая на пороге соседка. – Что это вы?

– Вечно падает эта штуковина, куда ни пристрой, – оправдываясь, Морской показал на палку. – Хочу найти место, чтобы она не мешала, но и всегда была под рукой. С нашими потолками, сами понимаете, так просто ни до штор не дотянешься, ни паутину с люстры не смахнешь.

– Да, буржуи строили будто нарочно, чтобы людям было хуже жить. Это ж додуматься – делать такие высоченные потолки. Как специально, лишь бы над жильцами своими издеваться… – дежурно поддержала светскую беседу соседка и, наконец, перешла к делу. – Но я к вам по другому поводу! Скажите, Галочка с Ларисой еще у вас? Я убегаю на работу, но передайте им, что я завтрак приготовила на всех. Отличную традицию они ввели! Скажите девочкам разогреть, как проснутся, и сами тоже присоединяйтесь!

Морской скомканно поблагодарил, немного опасаясь, что идея общих завтраков приживется. «Ты, Галочка, уйдешь, а обязанность периодически кормить весь дом останется. Причем на мне!» – собирался сказать он гостье, осторожно стучась в спальню.

Открыв дверь, Галочка после секундного замешательства стала делать вид, что пытается прислонить непослушную палку-рогатину к углу шифоньера.

– Ого! Ты этим думала обороняться? – не лукавя, поинтересовался Морской.

– Да, так и есть, – смущенно ответила Галочка. – Простите, я просто очень впечатлительная. Все утро, с перерывом, разве что, на утреннюю тренировку, сижу и дергаюсь от каждого звука. Сейчас услышала – от вас доносятся голоса, потом хлопок двери. Мне показалось, вы ушли, а тут стучат. Ну, думаю, добрались… – Галочка смеялась сама над собой так мило и непринужденно, что Морской не удержался и рассказал, как сам несколько минут назад тоже хватался за палку:

– Мне просто вчера вечером внезапно показалось, что из-под дома через дорогу кто-то наблюдает за нашим домом. На улице кто-то что-то кричал про кота, я выглянул и увидел под окнами крайне подозрительную личность. Через миг незнакомец уже исчез, но я, конечно, насторожился. А сегодня вдруг – стук в дверь…

– Постойте! – всполошилась Галочка. – Но ведь мне тоже это показалось. Одних предположений про Саенко я бы не испугалась, но тут – когда своими глазами увидела громадного мужика, явно пялящегося на меня, – почувствовала себя очень неуютно.

Морской уже выглядывал из-за шторы на улицу.

– На прежнем месте слежки нет, – отчитался он. – Хотя…

Похожий на вчерашнего великан нелепо топтался на углу с Бассейной улицей, старательно изображая, что рассматривает газету и ничего вокруг не замечает.