Книга Князь Благовещенский - Виталий Останин

– С вами мы увидимся в моем номере через час.

Отпустил. Как господин лакея. Хотя, почему «как»? Мавр сделал свое дело… Люда покорно кивнула, поднялась и, не глядя ни на кого, покинула компанию. Серьезный все-таки мужик! В ежовых рукавицах барышню держит!

Взгляд Нарышкина вновь переместился на меня, черные глаза пистолетными стволами навелись на мою переносицу, и я тут же почувствовал давление. Будто кто-то тянулся к моему узлу, пытаясь рассмотреть его повнимательнее. Как дядя Ваня, только не в пример грубее. Не размышляя, я врубил щит. Черт его знает, способен ли он помочь, но ничего другого, без опасности для себя и окружающих, я делать не умел.

Едва видимый голубой фильтр покрыл весь окружающий мир, в этом цвете лицо Нарышкина сделалось похожим на морду утопленника. Губы которого сложились в довольную улыбку, будто бы он уже схватил свою жертву – меня – и вот-вот утащит на дно.

«Максимилиан Антонович Нарышкин». - возник мой «электронный секретарь». – Крупный предприниматель. Активов очень много, перечислять не буду, но основные сосредоточены в Московском княжестве и подконтрольных оному. «Близкий человек к Бестужеву». - вторгся в начинающийся разговор Глеб. – «Богатый и влиятельный негоциант. Носитель боярского дара, но уровень силы неизвестен – нет упоминаний».

– Не получилось? – в этот миг спросил москвич. Даже не спросил, а проговорил наполовину утвердительно, а на вторую половину – сочувственно.

«Что – не получилось?» – чуть не выдал я в ответ. Напяленный еще на входе «покерфейс» едва не дал трещину. Каким-то чудом я удержал сползающую маску невозмутимости, чуть склонил голову набок и взглянул на негоцианта с вопросом. Что-то вроде: не пойму, о чем вы, господин хороший?

– Что же пошло не так? – Нарышкин продолжал буравить меня взглядом.

О чем он спрашивает? О сделке по мосту? Или еще о чем-то? Мне почему-то кажется, что вернее второе. Но – о чем? Бли-и-ин! Да они знакомы!

«Игорь и Нарышкин знакомы! Они уже встречались!»

«Не исключено». - не удивился Глеб. – «Мы, конечно, считали, что твой двойник вел дела только с Людой, но могли и ошибиться. Информации-то с гулькин нос».

«Ладно, приоткроемся чутка!»

– Вы о чем конкретно спрашиваете, Максимилиан Антонович? По мосту?

– По нему, Игорь Сергеевич, ты чуть позже скажешь. – отозвался негоциант, ясно показывая степень отношений. Он был по-прежнему расслаблен. – Интересно, конечно, но идет все штатно. Что не так пошло с переносом?

И до меня дошло. Понимание лавиной обрушилось на меня, снося все выстроенные схемы разговора, намерения и планы. Все было не так, как я думал. Вернее, так, но не совсем. И эти нюансы меняли все. Чтобы мысли уложились четче, я проговаривал их для Самойлова.

«Он как-то прощупал меня. Я закрылся щитом. И он сделал вывод, что я настоящий Игорь. Здешний. А сейчас спросил, что не так пошло с переносом? Он знал про то, что Игорь хотел свалить. И прощупывал сперва – с кем говорит? С настоящим или подменным Игорем! Молчи! Ничего не говори, с мысли собьешь!»

– Кабы знать… – с недовольным видом ответил я Нарышкину. – Сперва вроде получилось, а потом…

В специально оставленную негоцианту паузу он и вклинился:

– Обратно вернуло?

И глазки заблестели возбужденно. Даже вперед подался. С этаким интересом настоящего ученого. Массивные очки усиливали этот образ.

– Угу. – неопределенно отозвался я, внешне изображая недовольство и неуверенность. Мозг же работал, как пятилитровый движок на максимальных оборотах.

Он в курсе! Но, как? Зачем двойнику ему говорить? Затем, что он не сам до этого додумался! Как такое могло вообще в голову прийти – свалить в другой мир и подставить свое тело под удар пульсара? Логичнее заметать следы, устранять свидетелей! Да, но… Что «но»? Он и устранял и заметал! Посла убил, окружение зачистил – никого же вокруг, хотя фигура-то значимая! Даже секретарши – и той нет! Но этих мер оказалось недостаточно! И он…

– Игорь Сергеевич, можно поподробнее? Техника не опробованная, мы с тобой об этом знали и ты согласился пойти на риск. Хотелось бы коррективы внести…

И он пошел к союзнику! Вывалил на него свои проблемы, а тот предложил выход. Без гарантии. Неопробованную технику какую-то. Перенос сознания в тело своего двойника в альтернативной вселенной. Или параллельный мир – неважно! Вероятно, он же предложил положить тело в кому и увести возможное расследование в сторону – на триаду и минцев. Ну, да! Сходится! А сейчас московский негоциант и исследователь, хочет получить отчет. Он ведь и на встречу прибыл не ради обсуждения вопросов по мосту! Сам же сказал – все идет штатно. Его интересовал эксперимент! Как все прошло и каковы побочные эффекты? Люда доложила о нападении триады и о том, что Антошин его благополучно пережил. Вот он и отправил ее на встречу – прощупать! Получил ее доклад и, скорее всего, удивился. Не мог сообразить, с кем она говорила: с подлинником или подменышем? Игорь же перенес нападение… И это прощупывание…

– Странно. – вслух отозвался я. Говорить старался короткими фразами, как человек, который до конца не уверен в том, что случившееся с ним правда. – Мало что понял. В сознание пришел в теле двойника. Было утро. Дар не откликался. Пошел к машине… Часа два в себя приходил…

– На что похожа Параллель?

Параллель? Вероятно, он так называет другой мир. Что ж, можно и так, в принципе. На что похоже? Тут лучше не врать, непонятно, что ему известно об иных мирах, а что нет.

– На наш мир. Я пришел в себя в парке, в теле двойника…

И я скормил ему собственную историю вывернутую наизнанку. Как удивился, увидев японские машины, как выяснил, что Благовещенск не суверенное государство, а провинция огромной России. Нарышкин слушал меня по-детски приоткрыв рот и поблескивая глазами, в которых плескался самый настоящий восторг. Он точно был исследователем, этот прагматичный негоциант. Встречал я такое, хоть и редко. Живет человек, занимается, например, бизнесом. И все у него хорошо, предприятие растет и развивается, обрастает новыми контрактами и связями. Денег – вагон и маленькая тележка. Но своим настоящим достижением, человек тот считает совсем другое. Выведение сорта помидоров, устойчивых к заморозкам. И это для него мерило успеха.

Про магию тоже сказал примерно в таком ключе:

– Не уверен, но там, кажется, нет носителей дара. Ни князь… губернатор, ни присные его чиновники, дара не имеют. Я не успел разобраться, как раз собирался посетить общественную библиотеку, но тут меня выдернуло обратно.

– Как это произошло? Что стало пусковым механизмом? – тут же стал сыпать вопросами москвич.

– Поди знай. – я пожал плечами. – Но в своем теле я оказался сразу после нападения триады.

– Хм! – Нарышкин чуть из-за стола не вскочил. Куда только девалась вся его вальяжность? Сейчас передо мной был одержимый ученый, эксперимент которого хоть и провалился, но он уже понимал почему. – Пульсар!