Книга Охота на Вепря - Дмитрий Агалаков

И оба губернатора ринулись к железной сокровищнице купца Дармидонта Михайловича Кабанина, по пути вырвав у меня из руки драгоценный ключ. Они штопором ввинчивались в содержимое гигантского сейфа, раздвигая документы, пачки ассигнаций и золотые слитки.

– Проверните ключ три раза направо и надавите, – дал я последнее наставление, думая о том, насколько страх разоблачения дороже любого золота! – И после щелчка – один раз налево.

А дело с маскарадом двух высокопоставленных чиновников было в следующем! Три дня назад, когда во дворце губернатора Симбирска правители двух губерний уже готовы были отступить, забыть о проделках Кабанина, я переглянулся с Кураевым и был приглашен в личный кабинет графа Карячинского.

– Петр Ильич Васильчиков, самарский дворянин, известный детектив, – представил меня Кураев. – У него есть что вам сообщить, господа.

Я поклонился обоим губернаторам.

– Уважаемый Аркадий Аркадьевич, уважаемый Порфирий Порфирьевич, – начал я. – Хорошо понимаю вашу неуверенность, когда речь заходит о разоблачении такого страшного человека, с вашего позволения, – настоящего упыря, как Дармидонт Кабанин. И все же во благо дела я буду предельно откровенен. Не десятки, сотни людей он держит на своем крючке. Дело известное: долговые расписки, обязательства, любого вида компромат и так далее. Любой разумный человек, однажды попавший в сети Кабанина, испугался бы огласки подобных документов, а сколько было бы самоубийств, страшно подумать! Тем не менее несколько дней назад мне в руки попался казначей Дармидонта Кабанина – некий господин Нытин, и он… под дулом револьвера, разумеется, – вновь поклонился я, – рассказал, где стоит главный сейф его хозяина, в котором тот прячет самые ценные свои документы. У него я получил и ключи.

– Где этот сейф?! – шагнув ко мне, почти одновременно воскликнули оба губернатора. – Где он?!

– В его кабинете, за старым немецким буфетом, в кирпичной стене. Документы в синей папке за второй стеной. Там еще один хитрый замочек!

– А этот Нытин, он мог соврать?! – подался вперед Порфирий Порфирьевич Барбарыкин.

– Да, мог?! – вопросительно кивнул граф Карячинский. – Это важно!..

– Нет, – я отрицательно покачал головой. – Этот мерзавец не посмел бы солгать мне. Степан Горбунов, мой друг и слуга, с радостью подтвердит мои слова. У него особый подход к мошенникам. Главное, вы сможете узнать ваши документы и подписи?

– Да! – вновь почти что хором ответили оба губернатора.

– Отлично, – кивнул я. – Тогда дело за вами: велите трубить сбор!

К своим чиновникам губернаторы вышли из кабинета почти счастливыми. Какой груз они могли свалить со своих плеч! Но из лишней осторожности ехать губернаторы решили как частные лица. Два охотника на прогулке! Вдруг сейфа не будет? Не отыщутся документы, подписанные их кровью?

– Вот она, Аркадий Аркадьевич! – завопил Барбарыкин. – Вот она!

Граф Карячинский, на правах губернатора этой местности, почти вырвал синюю папку из рук коллеги и стал быстро расшнуровывать узелок.

– Вот они, вот они! – уже через минуту радостно бормотал Аркадий Аркадьевич. – Вот они, родимые!

– А вот и я свои документики вижу, – жарко кивнул Порфирий Порфирьевич Барбарыкин. – Вот и мои расписочки! Господи, Господи, облегчение-то какое!

– Петр Ильич, Петр Ильич, – приговаривал граф Карячинский, – и как вас благодарить-то за это? Как?!

– Да есть у меня все, как мне кажется, – пожал я плечами. – И ничего сверху и не надобно. Кабанина изловите, вот что! – вспыхнул я. – Все силы к тому приложите! Мстить ведь будет! Уж мне-то обязательно, – уверенно кивнул я.

– Об этом вы и не думайте! – воскликнул губернатор Барбарыкин. – Уж тут будьте уверены!

– Из-под земли достанем мерзавца, – кивнул граф Карячинский.

Свои документы два губернатора отыскали, но имелся еще и ворох бесценных бумаг, их не касавшихся, но куда им так любопытно было заглянуть! И одновременно страшно. Бывает и такое. Только любопытный дурак стремится стать сопричастником любых, самых черных тайн, связывающих знакомых и незнакомых тебе людей, человек умный подчас сам откажется влезать в чужие секреты. Еще лизнет адское пламя, обожжет ненароком! Кое-что следует оставить в сторонке – раз и навсегда. Сердцу, уму и душе легче выйдет!

Отдышавшись, оба губернатора уставились друг на друга и одновременно друг другу кивнули. И тотчас полезли в охотничьи сумки за патронами. Достали из ножен широкие ножи и стали расковыривать патроны. Меня они точно и не замечали! Впрочем, свое дело я сделал. Минут через пять на столе Кабанина была горка пороха. Оба губернатора вопросительно и одновременно повелительно посмотрели на меня.

– Вы не возражаете, Петр Ильич? – спросил граф Карячинский. – Это отчасти затруднит следствие, но… вы сами понимаете… Так не возражаете, капитан?

На всякий случай он давал мне понять, кто – он, и кто – я. Порфирий Порфирьевич Барбарыкин, как насторожившийся бойцовый кот, прищурил глаза:

– Нет, Петр Ильич?

Я улыбнулся:

– Ни в коме случае, господа. Вы поступаете мудро и честно. Как истинные джентльмены!

Губернаторы польщенно и торопливо кивнули, граф Карячинский взял ворохом все документы, в том числе свои и коллеги, и бросил их в пустой камин. А Барбарыкин сгреб с письменного стола порох и аккуратно обсыпал им бумаги. Затем вытащил спички, радостно чиркнул одной и направил язычок пламени в камин. Бумаги вспыхнули ярко и шумно. Запылали! Огонь с любовной страстью заливал их чернотой, съедал, закручивая в свитки и превращал в пепел. Туда же была брошена и синяя папка!

Всего через пять минут дело было сделано. Граф Карячинский не удержался, взял кочергу и стал смешивать еще охваченный огнем пепел, сразу пустивший сотни искр вверх. Я подошел к окну, точно ничего и не было.

– Кончено! – счастливо сказал за моей спиной граф Карячинский. – Скольких мы спасли!

– И подумать страшно! – вторил ему губернатор Барбарыкин. (Каминные щипцы так и скоблили каменное дно, вороша, дробя и смешивая пепел.) – Величайшее благодеяние мы совершили, Аркадий Аркадьевич! Аж дух захватывает!

– Воистину, Порфирий Порфирьевич, воистину так! – уже успокоенный, соглашался с ним губернатор Симбирска. – А я б и усадебку эту сжег! – упоенный моментом, вздохнул граф Карячинский. – Право слово, дотла бы сжег!

Слушая их, я смотрел на выбеленный снегом двор, на тихие ели, на прислугу, которую взашей выгоняли из дома, на довольных жандармов и веселых казаков, на лошадей, стрелявших через ноздри белым рваным паром. За спиной я услышал шаги, открылась дверь, и граф Карячинский сказал в коридор: «Полковник Старицын, будьте так любезны! – и когда тот вошел, и дверь закрылась, губернатор продолжал: – Упакуйте содержимое этого сейфа в один ящик и доставьте ко мне в кабинет. Банкноты и слитки по описи. И прочее. И чтобы ни одна бумажка не пропала, дорогой мой друг, ни один листочек! Я на вас надеюсь!» – «Будет исполнено, Аркадий Аркадьевич», – сухо ответил полковник полиции.