Книга Изабелла Прекрасная - Маргарет Кэмпбелл Барнс

«На очереди станут наши беспомощные младенцы», — шептались родители, бдительно наблюдая за детьми, ибо ходили самые страшные слухи.

— И это случилось именно тогда, когда вы, Ваше Величество, больше всего нуждаетесь в хорошей пище и прекрасном настроении, — сетовала Бинетт.

Но Изабелла испытывала нужду недолго. Когда Роджер Мортимер проезжал Лондон по пути к Дувру, чтобы оттуда переправиться в Бордо, целая процессия тщательно укрытых повозок въехала в королевский двор. Хотя жители Лондона голодали, они не осмелились коснуться припасов — они сразу поняли, что в повозках привезли провиант — или украсть их, так как повозки защищали маленькие и злобные жители Уэльса, на одеждах которых были вышиты гербы их хозяина лорда Мортимера. Повозки были подарком от него королеве. Это был молчаливый ответ лорда Мортимера на ее предостережение.

— Я постараюсь, чтобы вы не голодали, — обещал он наполовину в шутку, наполовину всерьез в тот день, когда Эдуард собирался в поход против шотландцев, а они разбили его при Беннокберне.

Это было задолго до того, как в Англии воцарился голод. И он выполнил свое обещание. Изабелла чувствовала себя счастливой и понимала, что о ней заботятся, когда наблюдала, как ее слуги разгружали мешки с мукой, куски засоленного мяса, окорока горных козлов, сыры и кувшины с медом. Все это им так пригодилось. Она попросила своего управителя, чтобы он поделил припасы между ее двором и, поскольку она не могла их послать Маргарите, добрыми монахами из Братства Серых Монахов в Ньюгейте. Церковь для них построила Маргарита. Королева просила им передать, чтобы они раздали припасы среди самых бедных и больных.

Хотя Мортимер провел ночь в Лондоне, она не видела его. Изабелла стала неуклюжей из-за беременности и бледной из-за плохой пищи. «Мне нужно, чтобы он всегда вспоминал меня только красивой, — решила она, — иначе сравнение будет не в мою пользу, когда он станет сравнивать меня со своей женой-француженкой».

«После того, как родится мой ребенок, я поеду на север к Эдуарду и забуду обо всех моих мечтах», — постоянно твердила она себе. Она позвала Неда, игравшего в солдатики, и велела ему собрать самый душистый розмарин, чтобы положить его в подушечку, которую она вышивала для Маргариты.

— Мы пошлем ей подушечку ко дню Святого Валентина в знак нашей любви к ней, — сказала она ему, вспоминая деда мальчика. Он был суровым воином, но никогда не забывал в этот день сделать подарок своей второй жене. Она также помнила, как Маргарита, рано овдовевшая, всегда говорила: «Когда умер Эдуард, для меня перестали существовать все мужчины».

Вскоре после того, как подушечка была отослана, пришла весть, что Маргарита неизлечимо больна. Страшная болезнь приковала ее к постели, и у врачей не осталось никакой надежды. Немедленно послали вести Томасу и Эдмунду Плантагенетам, но они были далеко, на границе с Шотландией.

Изабелла все бы отдала, чтобы быть рядом с ней, но день ее разрешения от бремени был уже близок. К тому времени, когда родилась ее дочь, из замка Мальборо пришла весть, что королева Маргарита скончалась.

Она умерла в день Святого Валентина, и ее голова покоилась на приятно пахнущей подушечке. Изабелла и маленький Нед были счастливы, что она успела получить весточку их любви к ней.

Изабелла прижала к сердцу свою новорожденную дочку. Странно, но она так была рада и счастлива с малышкой, гораздо больше, чем когда у нее родились старшие сыновья. Может быть, потому, что она сама стала более взрослой?

— Где будет погребена наша дорогая королева? — спросила у нее Бинетт.

— В церкви Братства Серых Монахов. Она выражала желание, чтобы ее облачили в одежды францисканского ордена. Ее старший сын должен доставить ее тело в Лондон. Король приказал привезти из Италии побольше прекрасного полосатого шелка, чтобы покрывать ее гроб во время путешествия. Шелк должен быть самого хорошего качества.

— Почему побольше, мадам? — спросила Жислен, забирая девочку и отдавая ее кормилице, чтобы та покормила малютку.

— Кажется, в этой стране существует обычай: в каждой церкви, где будет всю ночь стоять гроб, оставлять покров от гроба. Путешествие слишком долгое, и понадобятся несколько покровов, — грустно объяснила Изабелла.

— Он так сильно любил ее, как будто она была его родной матерью, — вздохнула Бинетт.

— А она была больше похожа на его старшую сестру. Бедняжка, ей было всего тридцать шесть лет — не намного больше, чем мне. И теперь мне придется жить без нее…

Изабелла разрыдалась, и Бинетт поспешила ее успокоить:

— Ну, ну, моя красавица! Добрый Бог послал тебе дочку в утешение.

— Тогда мы назовем ее Маргаритой, — решила Изабелла.

К ее отчаянию, ей не разрешили сделать это. Хотя Эдуард оплакивал свою мачеху, как родную мать, он настоял, чтобы малышку назвали Элеонорой в честь его племянницы. Леди Деспенсер была оказана честь стоять у ее купели.

— Это чтобы было приятно Хьюго Деспенсеру, но если бы Эдуард был здесь, я бы сумела отговорить его, — бушевала Изабелла перед Бинетт. Она не осмелилась ослушаться короля, и ей пришлось пережить нескрываемое торжество его племянницы во время крещения ребенка.

Как только Изабелла оправилась после родов, она предприняла путешествие на север в надежде пресечь влияние Деспенсера на короля. На сей раз она остановилась в Братертоне. Замок так любила Маргарита! И теперь, в соответствии с условиями ее обручения с Эдуардом, он перешел к Изабелле. Стены были очень толстыми, и охрана — надежной, как и говорила Маргарита. Но пока она была здесь, случилось непредвиденное. Черный Дуглас тихо просочился на юг с отрядами в 10 000 воинов, пытаясь захватить ее и детей заложниками. Это был необычайно смелый план, который вполне мог привести к успеху из-за его неожиданности.

«Веди себя хорошо или Черный Дуглас заберет тебя к себе», — грозили все матери своим непослушным детям. Но только те, кто жил к северу от Йоркшира, дрожали от страха, услышав эту угрозу. Изабелла никогда по-настоящему не боялась шотландцев. Но когда она услышала о его замыслах, то с ужасом поняла, что если бы этот страшный человек забрал в заложники Неда, наследника короля, он мог бы диктовать выгодные для себя условия его любящему отцу.

Каждый солдат в Йорке поспешил в Братертон, чтобы увезти оттуда королеву и ее потомство. Они так волновались о ней и ее детях, что половина ее добра осталась в замке, и после ночной остановки в доме архиепископа ее перевезли в Ноттингем, где она была в большей безопасности. Это был хорошо укрепленный пункт в центре Англии. Она возненавидела его и была уверена, что будет ненавидеть до конца своих дней.

— Это такое мрачное место, оно плохо действует на меня, — заявила она, дрожа, словно от холода. Она плотнее закуталась в плащ, когда Мессаджер, который был ответственным за ее безопасность, показывал ей укрепленные башни.

— Но здесь не так плохо и мрачно, как могло бы быть в Братертоне, — отвечал он со смехом, чтобы успокоить ее.