Книга Эхо войны - Леонид Гришин

– Ты уже целый месяц здесь работаешь, да еще вносишь рацпредложения… Смотри, как ты мне работу облегчил! Так что это тобою заработанные деньги. И не стесняйся, бери. Деньги стыдно воровать, а заработанные взять – нормально, так что бери, не стесняйся и трать на что тебе надо.

Счастью моему не было предела. Я по воскресеньям ходил в соседнюю аптеку и там помогал клеить для лекарств и порошков кулечки, там мне иногда давали целый пакетик глюкозы. Его, конечно, сразу весь есть нельзя было, потому что так слишком расточительно. Я потихонечку с одного края открывал пакетик и не указательный палец, а мизинец, слегка смоченный слюной, запускал внутрь, к нему приставали несколько кристаллов этой глюкозы, я их аккуратненько языком слизывал. Иногда меня кормили в аптеке, но, по большей части, давали немножко денег, говорили – заработал. Я с удовольствием их брал, правда, потом нужно было позаботиться, чтобы они остались целы, потому что старшие могли отобрать деньги, подсмотрев, куда спрятал. Я всегда прятал их в разных местах, но теперь, когда мне мастер дал довольно много, возникла сложность: где их хранить и как. Тогда я пришил к трусам карманчик и там спрятал. Но появилась другая проблема: нас каждую субботу водили в баню, и там приходилось раздеваться всем вместе. Я очень боялся, что кто-нибудь увидит, подсмотрит и, пока я моюсь, украдет деньги.

Вот так прошла неделя. Как-то мастер у меня спросил, потратил ли я уже деньги.

– Нет, – ответил я ему.

– А на что тратишь?

– Я не трачу, я их собираю.

– Собирают яблоки и ягоды, а деньги копят. На что копишь? – спросил он и посмотрел на меня поверх очков, держа в руках паяльник.

Я не хотел говорить, но как-то само вырвалось:

– Хочу купить глаз.

У мастера очки свалились на нос, он уронил паяльник, уставился на меня, как будто не знал, что у меня нет глаза.

– Как это – купить глаз?

– Да, вот мне в аптеке сказали, что сейчас делают стеклянные глаза. Конечно, настоящий глаз не купишь, а стеклянные делают, похожие на настоящий. И вот если такой вставить, то почти незаметно будет, что у человека нет глаза. Пусть он не видит, но одним-то глазом я вижу. Только такой глаз очень дорого стоит, и там еще очередь. Мне сказал аптекарь, что надо на очередь сначала встать, чтобы врачи сделали заключение, но пока у меня денег нет. А вот когда накоплю, тогда меня на очередь поставят!

– А где же ты хранишь деньги?

– Да вот с этим проблемы: я на трусы приделал карманчик и там держу, но боюсь, что старшие могут увидеть и отобрать.

Я посмотрел на него, он все рукавом по глазам себе водит, потом как будто что-то у него упало, он наклонился, а я все не пойму, что он так расстроился, из-за чего переживает.

– А вот смотри, видишь у меня сейф?

Я, конечно же, видел его каждый день: у него ключи интересные были и ручка смешная на нем, а сам он тяжелый, железный.

– Хочешь, можешь здесь хранить, как и я. Сейчас дам тебе коробочку.

Он нагнулся, достал из ящика красивую коробку из-под сигар, что-то оттуда выбросил.

– Вот смотри, какая коробочка, можешь класть сюда деньги и хранить их в сейфе, – сказал он и открыл сейф. – Вот на этой полке пусть лежит твоя коробочка, но если беспокоишься, можешь положить в сберкассу.

– Нет, в сберкассу не положу.

– Почему?

– Я заходил, хотел положить, а мне сказали, что положить-то можно, а вот снять только тогда, когда будет паспорт. А вдруг я накоплю раньше, чем получу паспорт? И у меня подойдет очередь, а денег не будет!

– Тогда здесь храни, отсюда в любой момент можешь взять, я всегда тебе открою, если нужно будет взять или положить, если еще откуда-то накопится.

Я обрадовался такому решению, вытащил из потайного карманчика в трусах деньги, сложил в коробочку, отдал ему.

– Нет-нет, ты сам вот сюда положи.

Вот так я и привык приходить туда, мастер мне объяснял схемы, объяснял, как найти повреждения и исправить их. Мне это было очень интересно, в конце концов, я научился сам неплохо справляться с ремонтом. Мастер зачастую оставлял мастерскую на меня. Люди приходили, приносили приемники, я их регистрировал, даже выписывал квитанции, народ постепенно привык ко мне. Наша санитарочка иногда стирала, а иногда дарила мне новую повязку на глаз. Я просил, чтобы сделала ее пошире, чтобы та закрывала часть моего уродства.

Однажды вызвал меня директор школы. Я удивился, потому что я не прогуливал, не хулиганил и вообще не нарушал никаких правил. Зашел, стою, он довольно вежливо спрашивает меня:

– Я слышал, ты часто бываешь в радиомастерской?

– Да, я там у Василия Степановича бываю.

– Что там делаешь?

– Помогаю, заодно и сам изучаю.

– И что, можешь ремонтировать приемники?

– Да, могу.

– А можешь мой приемник починить?

– Могу.

– Его что, надо в мастерскую нести?

– Нет, не надо. Если разрешите, я сейчас сбегаю, возьму инструменты и минут за двадцать починю.

Я открыл крышку и посмотрел.

– Да, трансформатор целый, а остальное, как говорится, дело техники. Минут за тридцать сделаю, если разрешите, я на урок не пойду.

– Ну, как директор, имею такое право. Что ж, давай.

Я побежал, сказал мастеру, что директор мне поручил отремонтировать его приемник в кабинете, он мне дал прибор, паяльник, канифоль, запасные лампы и сопротивления, конденсаторы – все, что нужно. Я пришел, посмотрел – дело пустяковое, всего-навсего сгорели одно сопротивление и лампа. Я все быстро почистил, восстановил, припаял, включил – приемник заработал исправно, немножко пришлось еще воздушный конденсатор подправить, поскольку там пластинка одна была изогнута, и был бы треск. Все это заняло пятнадцать минут, причем директор тут же сидел и наблюдал за моей работой, как это у меня лихо все получилось.

– Все, готово, – сказал я, закончив работу.

– Молодец, спасибо.

Потом он задумался и спрашивает:

– Слушай, а вот можешь собрать схему?

– Да, могу, – ответил я. – А какую? Могу схему приемника, усилителя; передатчика – нет. Мастер сказал, что лучше не лезть в передатчик, потому что на передатчик надо специальное разрешение иметь. Приемник – пожалуйста, я схемы знаю.

– А вот можно так, чтобы через микрофон?

– Здесь проблемы нет, достаточно усилитель и микрофон подключить и передавать. А что вы хотели?

– Я бы хотел из своего кабинета разговаривать с другими классами.

– Да это несложно, могу собрать схему усилителя, но для этого потребуются динамики, чтобы в каждом классе был, в крайнем случае, репродуктор и, естественно, провод, а усилитель я могу собрать. Потребуются лампы. Не знаю, может, выделит Василий Степанович из каких-нибудь старых приемников. Если поручите, я сделаю.