Книга Будь моей мамой. Искалеченное детство - Кэти Гласс

К трем часам мы вшестером собрались в моей гостиной, пили кофе и угощались закусками. Эйлин опоздала на целый час и без объяснения причин просто сказала с порога: «Извините, меня задержали». Потом раздала нам копии повестки дня, и мы наконец приступили.

Джоди не понимала, почему вдруг она оказалась в центре всеобщего внимания, и, вполне естественно, устроила представление на публике. Она вставала в позу, то и дело подскакивала и опять садилась, выкрикивая указания, и перебивала всех и каждого, кто бы ни заговорил. Объявила, что играет в школу. Джилл бросила на меня красноречивый взгляд: мы-то с ней представляли, что будет что-то подобное.

Несмотря на помехи со стороны Джоди, Эйлин настояла на том, чтобы проработать ее план, и при необходимости повышала голос, перекрикивая Джоди. Очень скоро это стало походить на цирк. Адам Вест сделал свой отчет очень кратко — буквально несколько слов, — поскольку Джоди проучилась в его школе еще только три с половиной дня. Затем, поскольку ему пора было на очередную встречу, он извинился и оставил нас. Джоди это не понравилось. Почему ему можно вернуться в школу и веселиться, а ей нет? Она была на грани сильной истерики, предотвратить которую мне удалось, только угостив ее печеньем и пообещав, что она пойдет в школу завтра.

Из-за неуемной активности Джоди я то и дело вскакивала с места и с трудом могла уследить за разговором. В придачу мне было еще и неуютно: разговоры о Джоди в ее присутствии могут задеть девочку и даже повредить ее психическому здоровью.

— Не хочешь ли и ты посодействовать, Джоди? — спросила в конечном итоге Эйлин. — Мы здесь все же о тебе говорим.

— Посодействовать — значит сказать что-нибудь, — пояснила я, когда Джоди непонимающе заморгала.

— Нет! — закричала она. — Я же вам говорила, прекратите разговаривать, не то пропустите время игр.

Хорошо, что директор ушел и не видел этой убогой карикатуры на его призовую школу.

Полтора часа спустя встреча наконец подошла к концу, мы заполнили все полагающиеся бланки, но не пришли ни к какому решению. Я хотела бы, чтобы мы отправили Джоди на лечение, но, пока вопрос об опеке не решится окончательно, об этом не могло быть и речи. Судебный представитель и шеф Эйлии ушли первыми, потом засобиралась и сама Эйлин.

— Было приятно повидаться, Джоди. — сказала она, укладывая бумаги в портфель.

— Да? — спросила Джоди. — А почему?

Эйлин натянуто улыбнулась:

— Потому что ты очаровательная девочка.

Снисходительность и неискренность были очевидны даже Джоди. Спустя мгновение черты ее лица приняли так хорошо знакомое мне выражение, а Эйлин даже не подозревала о том, что сейчас произойдет.

— Нет! — загремела Джоди своим грубым мужским голосом. — Я Per, и я очень зол. Ты уже закрыла этого поганого отца? — Я не успела удержать ее, и Джоди со всей силы заехала Эйлин в голень.

Я поспешила увести ее в сторону. Эйлин стояла, потирая ногу.

— Я провожу. — Джилл вышла в коридор.

— Ты вела себя отвратительно. Ты не должна бить людей, кем бы ты ни была, — сказала я Джоди.

Но так же быстро, как Per появился, он и исчез, и, когда Джилл вернулась, Джоди уже сидела на полу, с довольным видом разбирая конструктор.

— Значит, это был Per, — нахмурилась Джилл. — Знаю, ты говорила, но я не ожидала увидеть это собственными глазами. Мурашки по коже. Несколько лет назад мне уже доводилось такое видеть… Но, боже мой, к подобным последствиям, да еще в таком возрасте, могла привести только очень глубокая травма…

— Это впервые, когда она становится кем-то в присутствии посторонних.

— Что ж, хорошо, что мне довелось пронаблюдать этот первый раз.

— Да уж, Эйлин, я так полагаю, тоже осталась довольна, — сухо ответила я.

Мы улыбнулись.

Теперь, когда Per уже показал себя во всей красе перед посторонними, его ничто не удерживало от очередного проявления, на сей раз, возможно, перед другой публикой. Я отвезла Джоди в школу и только вернулась домой, как мне позвонили:

— Здравствуйте, Кэти. У нас небольшие проблемы. С Джоди все в порядке, но директор спрашивает, не могли бы вы прямо сейчас приехать к нам.

Еще не успев раздеться, я сразу же поехала назад, лихорадочно соображая: что она могла натворить?

Когда я вошла, секретарша сразу проводила меня в кабинет директора. Он мрачно сидел за своим столом, и мне показалось, что он старается держать дистанцию между нами, чтобы подчеркнуть серьезность предстоящего разговора.

— Спасибо, что смогли приехать так быстро, — сказал он, приподнявшись и указав мне на кресло, чтобы я села. — Перейду сразу к делу. Этим утром у нас произошел весьма неприятный инцидент, в результате чего Джоди дала другому ученику пощечину. — Я подумала, что простая пощечина не стала бы причиной вызова в школу. — Буду с вами откровенен, миссис Гласс. Не столько сама пощечина так шокировала ученика, да и весь класс, как поведение, которым она сопровождалась.

Я вопросительно вздернула бровь.

— Из-за какого-то пустяка Джоди совершенно вышла из-под контроля. Она кричала и ругалась, а потом свалила все на какого-то Рега. У нас в классе нет учеников с таким именем, но она была непреклонна. Только двое сотрудников нашей школы смогли ее утихомирить. Понятно, что я недавно знаком с Джоди, но ее поведение очень насторожило всех нас и показалось совсем ей несвойственным.

Да уж, несвойственным. У меня не было другого выхода, кроме как выложить все начистоту. Я рассказала ему о расщеплении личности у Джоди и о том, что мы видели дома, и заверила, что с ней работает психолог. То, что психолог выполняет роль только посредника, а не терапевта, я уточнять не стала. Я также рассказала еще о двух ее персонажах, и он понимающе кивнул:

— Да, миссис Райс упоминала, что иногда Джоди говорит детским голосом. Мы все списали на нервы — вам ли не знать, как могут вести себя дети, когда нервничают?.. Значит, вы говорите, это все составляющие одной проблемы?

— Да, скорее всего.

— И надо полагать, ее социальный работник в курсе?

— Да. — А про себя я подумала: «Еще как, после вчерашнего-то!»

— И вы считаете, это может пройти само собой?

— Так мне сказали.

— После подобного происшествия мы должны отстранить ученика от занятий до конца дня, но в данном случае, кажется, в этом не будет смысла, раз она не сознает, что сделала. Пусть остается, мы проследим за ней.

Я поблагодарила директора и попросила извиниться от моего имени перед учениками и персоналом.

— С Джоди я поговорю позже, — сказала я, чувствуя себя ему чем-то обязанной. — Мне жаль, что мы доставляем вам такие хлопоты.

Я вышла из директорского кабинета, понимая, что чудом выкрутилась. Мистер Вест не станет долго терпеть выходок Рега. Вечером мы с Джоди поговорили, но все было без толку. Некоторые моменты она вообще не могла вспомнить, а иногда как будто понимала, о чем идет речь, но обвиняла во всем Рега и Эми. Если бы мы и дальше продолжали выяснять, что произошло, то обе могли свихнуться. Она знала лишь одно: я обвиняю ее в том, чего она не делала. А мне нельзя было давить на нее и подрывать доверие к себе. Просто очередной инцидент показал, что Джоди действительно необходима терапия, и чем раньше, тем лучше. Ждать конца слушаний нельзя — это может усугубить проблему. Я решила приложить все усилия, чтобы организовать ей наконец лечение.