Книга Невеста рыцаря - Эми Фетцер

— Тебе надо лечь.

— Тсс… — Она переплела пальцы с его пальцами. — Ты винишь себя в ее смерти. Зачем? — спросила она, прижавшись щекой к его плечу.

— Потому что я дал ей повод.

— У тебя хорошая улыбка, Коннал, но, смею уверить, не настолько, чтобы девушки при одном взгляде на тебя сходили с ума от любви.

Он ухмыльнулся:

— Спасибо за правду.

— Да не за что. — Она подтолкнула его в бок локтем. — Пинар знала обычаи своей страны и знала, что ей запрещено покидать отцовский дом без разрешения. — Шинид посмотрела на него. — А ты знал об этом до того, как все случилось?

— Догадывался.

— Ее отец разрешил бы вам видеться?

— Никогда.

— Тогда она сама виновата в своей смерти.

— Но такая жестокая смерть!

Он хотел было встать, но Шинид удержала его.

— Она знала правила, Коннал. И решила рискнуть жизнью ради мужчины, которого увидела впервые. Как ты можешь винить себя?

— Я должен взять часть вины на свои плечи.

— Вся твоя вина в том, что ты оказался там в тот момент. Тогда уж вини Ричарда за то, что он послал тебя в Сирию. Так случилось. Прими это как должное и живи с этим. Но не бери ее смерть на свою душу. — Шинид покачала головой. — Она не по справедливости взвалила на тебя эту ношу. — Шинид принялась водить пальцем круги у него на ладони, и Коннал почувствовал, как напряжение оставляет его. — Пинар уже воплотилась в другой девушке и живет своей жизнью.

Коннал поцеловал Шинид в губы. Как легко у нее все получилось.

— Ты действительно в это веришь?

— Конечно, верю. Так происходит всегда. Кто-то умирает, кто-то рождается. Жизнь возрождается при каждом умирании. Из умирающего цветка рождается семя для многих других. Умирает олень, оставляя после себя потомство. Мать-земля возвращает назад то, что берет. Зима прячет то, что оживает с весенним теплом. — Шинид слегка отстранилась и, нахмурясь, спросила: — Разве мать не говорила тебе все это, когда ты был ребенком?

Коннал улыбнулся. Ему показалось, что тяжкий и ставший привычным груз соскользнул с его плеч.

— Она была слишком занята тем, что правила Донеголом от моего имени, пытаясь не дать кланам истребить друг друга.

Ирония заключалась в том, что он никакой власти не имел. Никогда. С самого рождения. А женщина, которую он считал матерью, властвовала над Донеголом от его имени.

— К счастью, на наших землях таких проблем не было.

— Если не считать проблемой Уэстберри.

— Да, но до твоего прибытия и с ним все было в порядке.

— Ты слишком часто мне об этом напоминаешь, — вздохнул Коннал.

— Это для того, чтобы мы не забывали о том, что ответственны не только за свои судьбы.

— А мне кажется, у тебя есть иные причины.

— Да, но поскольку я женщина, я придержу их в секрете.

— Расскажи мне о твоих секретах, Шинид.

В голосе его звучала такая нежность, такое терпеливое понимание… Она подняла голову и заглянула ему в глаза. — Я…

Коннал замер, приготовившись услышать что-то сокровенное.

— Я голодна, а от тебя пахнет темницей, — серьезно проговорила она.

Он засмеялся и вдруг почувствовал себя свободно и легко. С чего бы? Он и не знал, что так жаждал освобождения.

И, почувствовав однажды вкус свободы, он захотел еще большей свободы, свободы полной и беспредельной.

Он стоял один, прислонясь к стене, и наблюдал за празднеством. Найти их было нелегко. Пендрагон со своими воинами рассекал Ирландию словно рука, месившая глину. Он был всего лишь в двух днях пути от них, когда на них напали, и вскоре узнал, что проклятая ведьма приняла на себя стрелу, предназначавшуюся Пендрагону. Геройство язычницы дорогого стоило — он был рад тому, что теперь сам сможет свершить правосудие над этим отродьем — любимцем короля.

Принц Иоанн все еще желал заполучить ведьму и требовал от своих подручных найти кого-то, кого он мог бы использовать как приманку для поимки колдуньи. «Возьми ее отца, — говорил он, — возьми одну из ее сестер, но только не Пендрагона. Пендрагона ты должен оставить мне».

Он не думал о том, чем обернется для него предательство; не думал о том, что навлекает позор на свое имя, на свою семью, ибо большая часть его родных погибла из-за Пендрагона, из-за его дурацкого стремления угодить своему королю, даже если ради Ричарда ему пришлось бы уничтожить добрую половину соплеменников. Он, ирландец, убивал ирландцев для англичанина! Не важно, что англичанином был король. Месть предателю! Такие грехи смываются только кровью, и тот, кто стоял в стороне — неприкаянный гость на чужом празднике, — был готов умереть и попасть в ад, но утащить с собой в бездну и Пендрагона. Впрочем, он был не прочь остаться в живых, убив королевского любимчика, ибо тогда он сможет убивать других. Карать других. Принц Иоанн уже успел привить ему вкус к убийству. Он жестоко расправился с Уэстберри за то, что тот провалил порученное ему дело. Англичанин хныкал как девчонка, умоляя пощадить его, и умер как баба, а не как солдат.

Он окинул взглядом лестницу. Пендрагон спускался в зал с довольной улыбкой. Будь он проклят за эту улыбочку! Рыцари его кинулись к своему господину, и один из них, по имени Монро, впереди остальных. Он что-то сказал им, и все вздохнули с облегчением. Итак, ведьма выжила. Принц Иоанн будет доволен.

И все же, когда придет время ее убить, он сам воткнет клинок в ее сердце. Убьет колдунью, а потом вырежет сердце Пендрагона — как трофей.

Глава 13

— Ты хочешь сказать, что все еще не желаешь выходить за меня замуж?

Шинид смотрела прямо перед собой. Направляясь к лестничному пролету, она с королевской грацией придерживала подол платья.

— По-моему, я ясно выразилась, Коннал.

— Но ведь вчера ночью… — Коннал шел рядом с ней. Внизу их ждали.

«Таковы мужчины», — подумала Шинид.

— Разве ты не помнишь, что сказал мне? — Она подождала, давая ему время освежить память. — «Я не могу дать тебе любви, которой ты хочешь». Вижу, что помнишь. И чтобы уговорить меня выйти за тебя, одного поцелуя мало. Кроме того, муж мне не нужен и… Не надо! — Она взмахнула рукой, чтобы остановить поток слов о приказе короля и верности долгу, который, она знала, сейчас последует. — К тому же остается открытым вопрос о пленниках, которых ты пытал.

Можно было догадаться, что она об этом узнает, черт возьми.

— Это к делу не относится. Шинид взметнула изящную бровь.

— Уважение к человеческой жизни имеет прямое отношение к браку.

Гордость его была ущемлена.

— Я добыл важную информацию единственным доступным мне способом. — Он схватил ее за рукав, махнув тем, кто хотел подойти, чтобы поприветствовать ее. — Разделяй и властвуй, как говорится.