Книга Двое строптивых - Евгений Викторович Старшов

им ряды прочих нехристей.

Великий бальи был доволен своим воинством, спускавшимся по сходням с кораблей. Сам высокий, дородный, не согнутый прошедшими годами, тяготами и полученными ранами, он стоял на корме, словно вековой дуб, глядя на своих людей, рыцарей-добровольцев, и теплый ветер играл прядями его седых волос.

Немецко-скандинавское рыцарство пестрело гербовыми хищниками на одеяниях и щитах — отовсюду скалились львы, барсы, медведи, и высовывали языки из открытых клювов орлы. Современные датский и шведский флаги до сих пор хранят расцветку своих средневековых воинов, прибывших на Родос — красно-белую, сходную с боевой иоаннитской, и сине-желтую.

Доспехи северо- и западноевропейских крестоносцев были разнообразны и невольно выдавали степень финансового благосостояния их владельцев. Некоторые рыцари были экипированы по последней военной моде — носили оперенные шлемы с изящными забралами, либо круглые "саллеты" с прорезями для глаз и длинным выступом сзади, надежно прикрывавшем шею. Кожаные перчатки блестели множеством нашитых на них металлических пластиночек, чтобы обеспечить кисти одновременно и защиту, и гибкость. Латы этих рыцарей состояли из очень многих деталей и были покрыты чеканными узорами — очень дорогая вещь именно из-за чеканки, бесполезной в бою.

Иные воины были обряжены попроще. Они облачились в довольно старые итальянские "носатые" шлемы, бывшие в широком распространении еще лет пятьдесят назад (в Германии и Скандинавии их называли "собачьими черепами" или "песьими лицами"). И эти рыцари (в отличие от богатых собратьев, сопровождаемых многочисленными оруженосцами, тащившими за хозяевами груду всякого добра) явились на остров лишь с одним слугой, иногда двумя.

А уж совсем реликтами выглядели рыцари в кольчугах и пращуровских шлемах "ведрами", но насмешки здесь не были приняты. Люди явились не к какому-нибудь праздному европейскому двору, а собрались принять смерть во имя идеи. И это в то самое время как в Европе расчетливость готовилась повсеместно одержать верх над рыцарскими идеалами чести. Уже через считанные годы Никколо Макиавелли сочинит во Флоренции свой трактат "Государь", констатируя, что его современники "скорее забудут смерть отца, чем лишение имущества", и "больше дорожат богатством, чем почетом".

Те, кто прибыл на Родос, невзирая на пороки Церкви, кто отдал последнее на помощь гордому острову, кто противопоставил себя тем своим собратьям, оставшимся глухими к призыву д’Обюссона и продолжавшим жировать в своих замках — они явились красой и славой угасающего Средневековья.

Вот они продолжают высаживаться. Наблюдательный глаз наверняка отметил бы одну интересную особенность, касавшуюся рыцарского вооружения. Наряду с обычными — даже, скажем, непременными — остроконечными мечами и копьями, бросалось в глаза обилие топоров — порой узорчато украшенных, порой совершенно простых, годящихся одновременно и для плотницкого дела, и для рубки врага. А особенно много было бронзовых булав, палиц, шестоперов и прочего такого рода ударного оружия.

В ту же категорию причислялись боевые молоты, именуемые на Руси "клевцами", напоминавшие, скорее, не кузнечный инструмент, а кирку, только ополовиненную. Убить им с одного раза было, пожалуй, сложно, а вот оглушить или вскрыть доспехи для того, чтобы "достать" врага иным оружием, — это запросто.

Простая пехота носила шлемы, называемые "котелковыми" — иной раз с защитными железными полями, имевшими прорези для глаз, а порой островерхие. Для защиты тела использовались кольчуги с надетыми поверх "бургундскими куртками", либо кирасы. Некоторые, впрочем, обладали доспехом из пластин, очень напоминавшим древнеримский.

Шведские артиллеристы были в желто-коричневых кожаных "бургундках" поверх кольчуг, но поверх бургундских курток надели кольчужные воротники-нагрудники.

Рядами шли датские арбалетчики в синих "бургундках" — только безрукавных. На поясах виднелись крючки для натягивания тетив, деревянные коробочки для стрел-"болтов" и причудливые мечи — со старомодными "яблоками" на концах рукоятей и обращенными книзу концами перекрестья. Дополняли это вооружение маленькие круглые деревянные щиты. Смешная деталь — некоторые держали в руках теплые меховые шапки. Ну не думали северяне, что весна на Родосе такая!

Вспомогательными воинами при скандинавских рыцарях были финны — либо в кирасах с кольчужным воротником, поножах и вооруженные длинными алебардами с крючьями на концах, чтобы стаскивать конников на землю, либо арбалетчики, подобные датским и шведским.

Особую категорию составляли шведские "длинные лучники", называемые так, конечно, не по своему росту, а по длине луков, доходящей, подобно английским, порой до 2 метров. Эта категория вояк носила все те же котелковые шлемы с опущенными полями и прорезями для глаз. За спиной в чехле был их длинный лук, а вот стрелы к нему — удивительное дело! — лежали не только в колчанах, но и были с избытком уложены… на их спинах! Точнее, их доспехи на спинах были прорифлены рядами сверху вниз таким образом, чтобы в эти ряды, как в колчаны, можно было класть стрелы, выпасть которым не давали поперечные ремни! Более того, подобные ложбины были и спереди. Насколько практично!

Датские стрелки — владевшие уже огнестрельным оружием — были обмундированы наподобие артиллеристов, в желто-коричневые бургундские куртки поверх кольчуг, поножи, как у финнов, и котелковые остроконечные шлемы с полями. Тяжелые ручные короткоствольные аркебузы с шомполами, пороховницами, пулями и прочим занимали на стрелках столько места, что из всего оборонительного оружия они владели только лишь описанными выше боевыми молотами.

Воины из южнонемецких земель шли в шляпо- или колпакообразных боевых шлемах, кольчугах с широкими рукавами, покрытых кожаными куртками со свисающими по подолу прямоугольными "хвостами". Вооружены эти воины были мечами и длинными кинжалами, прикрепленными цепями к поясу, чтобы не потерять во время битвы. Щиты носили за спинами.

При помощи блоков, канатов и деревянных портовых кран-балок с кораблей уже выгружались пушки и сопутствующее им добро. Кто-то из зевак отметил нечто непостижимое: количество "задов" (казенных частей с прилитыми сверху полукруглыми ручками) к пушкам значительно превышало число стволов, многие из которых были открыты с обоих концов. Ну, устье дула — это понятно, а с другой-то стороны что и как?

Это была очень интересная немецкая выдумка по артиллерийской части. Следовало установить орудия, изготовленные без зада (а таких казенных частей иметь надлежало при нем много, десяток-полтора), затем одновременно их зарядить и, как по конвейеру, при помощи клина зады подгонялись к дулу, производился выстрел, использованный зад отсоединялся и тут же заменялся новым, готовым к выстрелу. Это обеспечивало изрядную скорострельность, по крайней мере, пока сам ствол не нагревался чрезмерно. Уж в чем немцу веками нельзя отказать, так это в инженерном таланте!

После орудий сгружали аркебузы и сарбатаны[38]. Интересны были шестигранные дула некоторых, украшенные литыми изображениями людских или звериных голов.

Несомненно, в толпе присутствовали и трудившиеся на турок шпионы, ведшие возможно более тщательный учет пополнению рыцарского арсенала, и довольно