Книга Шиза, Хром и всякая хтонь - Влада Багрянцева

и закладывало уши в маленьком помещении. Смеялся дылда до тех пор, пока из глаз у него не потекло, и, утирая слезы пушкой и пальцем, все еще лежавшим на курке, тихо добавил: – П-поех-хавшим я был к-как раз д-до.

Он устало опустился на топчан, достал пачку и закурил. Огонек от частых тяг почти не гас. Хром тоже выдернул сижку из той же пачки и щелкнул Антошиной зажигалкой. Посидел с пару минут в тишине, пока не почувствовал, что дылда подуспокоился.

– Ну, чё случилось?

Он догадывался, какой будет ответ, но все равно хотел, чтобы Шиза сам рассказал. По глубине трындеца настроение у него сейчас было такое, как в ту ночь в поле с горящей тачкой, если не хуже. Хром даже не сразу расслышал его бормотание.

– Оля п-пропала.

– Чё?

– Чё-чё! Через п-плечо. Н-нету ее! Нету, блин, ее вот тут нету, сука!..

Он вдруг потянул себя за волосы, уронив голову на колени, и затрясся, едва не подпалив патлы. Хром спешно убрал бычок из его пальцев, затушил свой. Нужно было что-то с этим решать, дальше тянуть смысла нет. То, когда их срисуют на даче, лишь вопрос времени.

– Да там она, просто в этом, как его… астральном обмороке.

– Т-ты дебил, что ли?

– Ты в обмороке был – и она тоже. Очухается, будет как новенькая. Так что это ты тут дебил, – огрызнулся Хром. – Иди своим телепузикам расскажи уже все, а то они сейчас тут дыру в двери просверлят. А потом будем думать, чё дальше делаем.

И, словно в подтверждение своих слов, Хром быстро поднялся, толкнул дверь наружу, и Бабай с громким: «Ай!» – свалился на снег. Через пару мгновений из бани вышел и Шиза, во вполне приемлемом состоянии.

– А ч-чего это т-ты тут раскомандовался, не п-пойму?

Он несильно пихнул Хрома в плечо, убрал ствол за пояс и помог Бабаю подняться. Тот долго и виновато извинялся за профуканную тачку, которую бросил в центре. А за то, что уши грел, конечно, извиняться нужным не посчитал.

– Я сначала оторвался, затерялся в городе. Потом в кафехе напротив торчал, наблюдал, короче. «Гелик» подкатил минут через пять, прикинь.

– Маячок нацепили, пока вы прятались, – предположил Хром. – Я Шахтера видел, он по своему смартфону что-то смотрел, когда нас чуть не принял.

– Вот мудила! Шиз, реально, сорян за тачку. Там штрафов за превышение, это, ну, может, парочка будет.

– П-похеру, – махнул рукой Шиза. Потеребил Бабая за шкерик, как кота, и потащился обратно к дому. – Двигайте. Б-базар есть.

Собрались в большой комнате – Шиза сел в кресло, Винни залезла на диван, к стене, вытянув ноги в вязаных полосатых носках, Бабай с Хромом уместились с краю. Если не считать пыхтевшей печки, свет горел только в сенях: Шиза сказал не включать в комнате, потому что у него болит башка и от света она просто трескается, но Хром ему, конечно, не поверил. Инфа сотка, что Шизе очково было бы торчать под лампой, как на допросе, когда на него все смотрят, и рассказывать свою самую большую тайну. Поэтому он сидел в полумраке, рассказывая ее, и напоминал бы пионервожатую с фонариком у лица, если бы говорил зловещим, а не полупридушенным голосом. Поначалу, пока шло вступление к монологу в духе: «Базар серьезный, кто заржет – получит по тыкве», – Бабай ерзал рядом с Хромом, но получил от Винни тычок ногой в копчик и угомонился. Через несколько минут Хром, не видя его лица, мог точно сказать, что Бабай сидит с открытым ртом и выпученными глазами.

– Так это, типа… когда ты нормальный… это не ты? – воскликнул он после того, как Шиза замолчал.

– В с-смысле – н-нормальный?! – набычился Шиза, но Бабай заднюю тоже не врубил, слишком пораженный полученной инфой.

– Когда не рявкаешь ни на кого и глушитель на ствол не накручиваешь! Это не ты, да? Это она – Оля твоя?

– Выходит, что, когда ты мне комплименты делал, это не ты был? – Винни от возмущения быстро подползла к краю дивана, где сидел Бабай с открытым ртом. – Когда кофточку мне помог выбрать на Новый год? Когда…

– Какую, н-на хер, к-кофточку? – почти заорал Шиза. – Я р-разбираюсь, что ли, к-какая кофточка, у-у-у тебя их т-три шкафа!

Сунув пальцы в рот, Хром свистнул:

– Алло, господа психованные, давайте-ка потише.

На удивление команда подействовала успокаивающе.

– Да не м-мог я вам рассказать, п-поймите, – уже ровнее сказал Шиза, проводя рукой по затылку и приглаживая растрепавшиеся волосы. – Ситуевина т-такая, да, п-представьте, прихожу такой и г-говорю – ребята, у м-меня внутри б-ба-ба-баба. Шутки про, с-сука, с-страпон щас засуньте себе в то ж-же место. Малым был, б-боялся кому сказать, в п-психушке жратва хуже, чем в инк-к-кубаторе. Потом боялся, что па-а-атеряю а-авторитет – какой из м-меня крестный отец, если я сам, нах, себе запи-пи-писки пи-пишу?

– Так это твои трусы я тогда нашла в стиралке, – осенило Винни, и Хром почти хрюкнул от смеха. Видимо, тема трусов для Шизы, который застыл в кресле тенью Мефистофеля, никогда не теряла актуальности. – Помнишь, такие с банти…

– Это Оли, – холодно проговорил Шиза. – К-короче, за туеву х-хучу лет мы типа п-п-привыкли жить вместе. Она мне как с-сестра. И я д-думаю, что ищут ее. П-потому что она знает про т-ту шкат-т-тулку.

– Которую ты нашел в подвале нашего инкубатора? – Бабай снова заерзал. – Который выкупил и снес Сократович? И он же, получается, нашел в подвале остатки Ольги и еще чьи-то.

– Останки, – на автомате поправил Хром. – Николая Пряхина, на могиле же было написано. Ее жених. Нашел и прикопал с отказниками, как собак каких-то, чтобы шум не поднимать.

Шиза громко втянул носом воздух. Его этот факт, похоже, выбесил не меньше, чем Хрома.

– Вы не прикалываетесь? – Бабай вскочил и теперь вертел головой, глядя то на Хрома, то на своего помрачневшего командира. – То есть внутри у Шизы сидит какая-то древняя телка?

– Она не телка! – в один голос с Хромом произнес тот и пригрозил: – Еще р-раз вякнешь та-такое, волосы на жопе рвать б-будешь от сож-жаления.

– Стоп, стоп, стоп! – Винни