Книга Избранница волка - Алеся Лис

Он продолжает целовать мои волосы, поглаживать обнаженную спину, посылая толпы колючих мурашек по позвоночнику, и даже после всего вызывает желание повторить все заново.

– Ты как? – слышу тихий шепот.

– Хорошо, – поспешно уверяю, понимая, что он беспокоиться обо мне. Тем более, что мне действительно хорошо – ни боли, ни дискомфорта я не чувствую. Рейн и в самом деле был осторожен и деликатен.

Интуитивно понимая, что я чувствую неловкость, мужчина не развивает дальше эту тему, лишь крепче прижимает меня к себе. Между нами снова повисает тишина. Но это не напряженная тишина, когда нечего сказать, а мягкая, уютная, как фланель, когда настолько хорошо, что слова излишни. Я даже придремываю слегка, но сразу же просыпаюсь, когда ощущаю шевеления рядом.

– Спи-спи, – ласково говорит Рейн, проводя ладонью по моим волосам.

– Мы же собирались позавтракать вместе и поговорить, – сонно хлопаю глазами и тоже сажусь на постели, придерживая покрывало на груди.

– Потом поговорим, – обещает Рейн и откидывает одеяло, совершенно не стесняясь своей наготы.

– Э, нет! – категорически заявляю, старательно отводя взгляд от обнаженного мужа, и тоже вскакиваю на ноги, но, в отличие от супруга, тщательно прикрывшись покрывалом. – Ты обещал, что мы поговорим!

От сонливости не остается и следа. Знаю я эту замечательную черту герра канцлера – уходить от ответов.

Муж меряет меня нечитаемым взглядом, но клянусь, в уголках его глаз таятся смешинки.

Наш увлекательный диалог прерывает легкое постукивание в дверь и негромкий мужской голос.

– Герр канцлер, вам помощь нужна?

Помощь? У меня брови ползут наверх, и я тихо прыскаю. В чем помощь? В приструнивании излишне болтливой и непослушной жены?

– Все в порядке, Вим, – откашливается Рейнхард, тоже глотая смешок. – Подожди меня в гостиной.

– Но-но, – заикается таинственный Вим. – Как же вы без меня оденетесь? Это… это моя служба!

Теперь я уже удивленно воззряюсь на самого канцлера. Ты посмотри, какой услужливый камердинер, как о хозяине печется, небось, переживает, чтоб рубашку задом наперед не надел.

– И завтрак! Я принес… – чуть ли не всхлипывает слуга.

– Накрывай на две персоны! – коротко приказывает муж, многозначительно поглядывая на меня.

– Две? – осекается камердинер. И торопливо добавляет. – Да-да, сейчас, герр канцлер…

В гостиной чем-то шуршат, звенят, скрипят входные двери, слышаться тихие голоса. А я внезапно понимаю, что Рейн, конечно, справится с одеждой и спокойно предстанет за столом в лучшем виде,  у меня же из нарядов смятая сорочка, валяющаяся на полу, и покрывало, нагло утащенное из дома Дитриха. Как показаться людям на глаза?

А пока я судорожно раздумываю над этим вопросом, Рейн скрывается в недрах гардероба, и спустя минут десять выходит оттуда почти полностью одетый. За это время я успеваю натянуть на себя давешнюю сорочку и осмотреться в покоях мужа на наличие какого-нибудь дополнительного покрова.

– Вот, возьми, – муж протягивает мне собственный черный атласный халат, который я сразу же накидываю на себя.

– Спасибо, – искренне улыбаюсь, потуже затягивая пояс и подтягивая немного вверх подол одеяния, чтоб при ходьбе не наступить ненароком на край.

Халат хоть и смотрится на мне несуразно, но все же лучше легкой батистовой ночнушки, которая настолько тонкая, что легко демонстрирует все мои прелести окружающему миру.

В гостиную мы входим вместе, рука об руку, и я, наконец, могу разглядеть загадочного Вима, который был столь озабочен помощью своему хозяину, что его горькие стенания периодически слышались все то время, которое мы одевались.

Надо сказать, что вид друг друга нас с камердинером откровенно впечатляет.

Я лично, даже не знаю почему, рассчитывала увидеть тщедушного невысокого мужчину в возрасте, возможно даже седого и до мозга костей утонченного. Передо мной же возвышается самый натуральный шкафообразный лысый амбал, бицепс которого толщиной не меньше моего бедра. По габаритах Вим уступает разве что Рейну, и я с испугу немного прячусь за спину мужа. Что именно ожидал увидеть Вим, остается тайной за семью печатями, но выглядит он не менее удивленным, нежели я.

– Вим, это фройляйн Цветана. Моя невеста, – веско произносит Рейнхард, и я перевожу на мужа ошеломленный взгляд.

Невеста? Он сказал невеста? Не жена? И сердце дергается от тревожного предчувствия.

Глава 61

Цепляю на лицо ледяную маску и в ответ на глубокий поклон камердинера лишь слегка киваю, копируя Николь. Ладно, с невестами-женами разберемся. Да, неприятно. Да, непонятно. Но нужно доверять Рейнхарду, так ведь? Он явно это сказал по какой-то веской причине, и позорить мужа скандалом и выяснением отношений я не намерена. Мы лучше потом, наедине, разберемся.

Вим услужливо отодвигает стул, я величественно, насколько это возможно в мужском халате, в сопровождении Рейна шагаю к нему и аккуратно присаживаюсь за стол. Муж устраивается напротив и жестом отпускает верного камердинера восвояси, давая понять, что и за столом его помощи не требуется. Несчастный слуга хоть и подчиняется беспрекословно, но с видом такой вселенской скорби на лице, что ну просто – обнять и плакать. А я уже не первый раз отмечаю, насколько любят герра канцлера простые люди. Вон даже та самая Лизхен всячески следила, чтоб я ни словом, ни делом не расстроила уважаемого Рейнхарда Вольфа. Осуждать, осуждала мое положение любовницы, а как до дела доходило, чуть ли не сама под любимого канцлера готова была подложить.

– Невеста? – поднимаю брови, когда за камердинером закрываются двери, и мы, наконец, остаемся одни.

Рейнхард невозмутимо разливает по чашкам ароматный кофе и подсовывает поближе ко мне блюдо с пышными булочками.

– Для других пока да, – спокойно объясняет. – Тебя даже в роли моей любовницы пытались похитить, что уж говорить о жене.

– А статус невесты лучше? – прихлебываю горячий напиток из чашки, чтобы хоть как-то успокоиться. Не нравиться мне все это, но никто не обещал, что будет легко.

– Не намного, но все же, – заявляет новоиспеченный супруг, щедро намазывая сладким сливочным маслом пышную булочку и протягивая мне. – Пока ты невеста, тебя попытаются обойти более-менее безвредными путями, обыграть, скомпрометировать. От жены же будут избавляться радикальными методами.

– Те волки не выглядели безвредными, – озадаченно хмурюсь, принимая угощение. Не отказываться же мне, муж старался…

– У тех волков, полагаю, были другие заказчики… – задумчиво изрекает Рейнхард и ненадолго замолкает.

Так и не откусываю булочку, а кладу ее на край белоснежной тарелки. Что-то аппетит совсем пропал.

– Рейн, давай по порядку. А то я не успеваю отслеживать, кто хочет от меня избавиться, – фыркаю, стараясь говорить с юмором. Но холодок в сердце все же поселяется, и гложущее чувство беспокойства все еще не позволяет насладиться завтраком, вызывая тошноту.