Книга Поджигатель - Питер Мэй

Глава 6

I

Среда, вторая половина дня

Едва сдерживая злость оттого, что ее услуги вновь оказались невостребованными, Лили Пэн с надменной усмешкой наблюдала за тем, как Маргарет усаживается в темно-синий джип детектива. Когда машина выехала за ворота университета, констебль зашагала к административному корпусу, обдумывая на ходу планы мести.

После разговора в секционном зале Ли Янь оставался отчужденно-холодным. Неужели, думала Маргарет, его обидела фраза о нерасторопности китайской полиции? Или это был один из перепадов его труднопредсказуемого настроения? Несмотря на то что Ли сам предложил ей отправиться в город вместе, интуиция подсказывала Маргарет: ее соседство тяготит водителя. Джип мчался по Западной Сюаньумэнь на восток; ближе к полудню машин на шести полосах движения стало меньше. Оба молчали. За окошком мелькали бамбуковые остовы строительных лесов, по ним на фоне голубого неба ползали крошечные фигурки рабочих. Подобные доисторическим динозаврам, тянули к бетонным коробкам длинные шеи башенные краны. Не в силах больше выносить гнетущее молчание, Маргарет заставила себя произнести:

— Послушайте, если я вам мешаю, просто скажите об этом. Я выйду и доберусь до университета на такси.

— Вы о чем? — озадаченно спросил Ли, явно не намереваясь притормозить.

— О том, что вам неприятна каждая минута, проведенная в моем обществе. Может, это окажется для вас новостью, но у меня и мысли не было участвовать в уголовном расследовании. Я свою помощь никому не предлагала, о ней просили вы.

— Не я. — Ли Янь покачал головой. — Мой шеф.

— Ну конечно. Вас ведь помощь иностранки унижает.

— Во всяком случае, она мне не нужна. — Старший инспектор бросил на пассажирку неприязненный взгляд.

— Отлично! И сколько времени вы возились бы с установлением личности Чао Хэна?

— Не больше, чем потребовалось бы. — Голос Ли звучал спокойно и ровно.

— То есть месяца полтора, при этом считая, что имеете дело с самоубийством. Остановите машину!

Старший инспектор нажал на педаль газа.

— До сих пор не могу понять, зачем вы сюда приехали. — Ли запомнил, что эта тема делала его собеседницу уязвимой.

— Вас мои планы не касаются.

Но раздражение Маргарет не сбило его с толку.

— Я о другом. Перед поездкой в США я три месяца готовился. Читал вашу конституцию, юридические справочники, книги по культуре… Ха! Если, конечно, логика допускает такое сочетание: «американская» и «культура». — Маргарет поджала губы. — Итак, вы решили приехать в Китай. И что вы сделали? Купили билет на самолет? Все? Что вам известно о нас — о китайской истории, о нашей культуре? Вы не успели пробыть в стране и пяти минут, но тут же обвиняете мужчину в неуважении к водителю-женщине. Вы завязываете ссору в ресторане, позорите людей, которые не пожалели денег, чтобы радушно встретить гостью.

— Радушно? — Лицо Маргарет вспыхнуло от негодования. — Я действительно не успела пробыть здесь и пяти минут, как во всех сторон только и слышала: не делай того, не говори этого, упаси тебя Господь задеть чувства ранимых китайцев! Пора осознать: в двадцать первом веке Китаю следует быть ближе к остальному человечеству. — Она предупреждающе взмахнула рукой. — И не надо лекций о пятитысячелетней истории. Это я уже проходила: бумага, порох, печатный пресс…

— Да, а еще арбалет, зонтик, сейсмограф. О силе пара мы узнали за тысячу лет до европейцев.

— О Боже! Избавьте меня от этого.

Однако Ли Яня было не остановить.

— А что дала миру Америка? Гамбургеры? Сосиски в тесте?

У Маргарет перехватило дыхание.

— Вы забыли про электрическую лампочку, телефон и кино. Мы первыми отправили человека на Луну, создали микрочип и компьютер. Мы разработали технологии, которые обеспечивают мгновенную связь с любой точкой земного шара. Наши снимки поверхности Марса лучшего качества, чем картинка китайского телевидения. Опомнитесь! Да все ваши достижения в прошлом! Вы можете только оглядываться, мы же идем вперед!

Костяшки державших руль пальцев Ли побелели от ярости.

— Вот как? Вперед? Вы носитесь по миру как рассерженные мухи, пытаясь повсюду установить свои порядки. Вы учите людей жить! И если кому-то хваленая американская мораль не нравится — бей его в лоб! Вы поете осанну свободе и демократии, а на практике придерживаетесь расовой и политической дискриминации.

— Браво! Как приятно слышать такие слова из уст китайца, чья родина — оплот защиты прав человека!

Ли Янь бешено лавировал в потоке машин. Оставив позади громаду Дома памяти Мао Цзэдуна, джип выкатил на площадь Тяньаньмынь; сквозь густой смог засверкала оранжево-золотистая черепица Ворот Небесного Спокойствия.

— Прошу вас, не заводитесь. — Острые споры с дядюшкой Ифу подсказали детективу, что может последовать дальше. — Сейчас вы начнете утверждать, будто правительство США не оказывало никакой поддержки режиму иранского шаха и абсолютно не замешано в свержении законно избранного президента Чили. Напалм во Вьетнаме тоже был оправдан, он часть вашей глобальной стратегии, сожженные дети вполне устраивают американцев.

— А как насчет сотен тысяч политических заключенных, которые томятся в ваших тюрьмах без приговора суда?

— Это недостойный вымысел. Миф.

— Неужели? — Маргарет указала на площадь. — Но разве не здесь правительство Китайской Народной Республики давило танками беззащитных студентов? Это тоже миф?

— Это история. Как история и то, что в 1968-м отряды американской Национальной гвардии расстреляли мирную студенческую демонстрацию в Кентском университете штата Огайо. Одно отличается от другого только масштабом. — Обоими кулаками Ли в отчаянии ударил по рулю. — Черт возьми, я вовсе не пытаюсь оправдать события на площади Тяньаньмынь, но Запад их слишком романтизировал. Молодежь призывает к демократии! Как же! Объективы камер зарубежной прессы почему-то отворачивались от банд юнцов, громивших магазины в пригородах, расправлявшихся с солдатами и полицейскими — которым был отдан приказ не стрелять. Что, интересно знать, предприняло бы ваше правительство, если бы на улицы Вашингтона высыпала стотысячная толпа, требуя от президента и членов конгресса публично объяснить людям их политику? Если бы пролилась кровь военных и полиции, а семена раздора понесло ветром по всей стране? Правительство, скажите на милость, сидело бы сложа руки? — Ли смахнул со лба бисеринки пота. — Это был настоящий кошмар. Я видел его своими глазами!

В памяти детектива возникла картина июньских дней 1989 года, щеки Ли вновь обожгло слезами пережитого стыда за собственное бессилие, страха за будущее родины.

— Но сейчас я вижу нечто совершенно иное. Я вижу новостройки, довольные лица людей, слышу звон монет в их карманах, радостный смех детишек. И тогда я перевожу взгляд на бывший Советский Союз, на Югославию: экономика в руинах, продовольствия не хватает, повсюду вспышки эпидемий. Я вижу войну, рост преступности, смерть на улицах городов. В Китае найдется очень немного таких, кто променял бы то, что они имеют, на пресловутые свободы. Вам может не нравиться коммунизм — Запад по-прежнему находится в плену у предрассудков, — но китайцам он принес стабильность и достаток. За всю свою историю мы никогда еще не были такими счастливыми, здоровыми и богатыми.