Книга Затонувшие города - Паоло Бачигалупи

Фасады зданий покрывали ползучие побеги кудзу. Деревья росли на крышах и подоконниках, склоняя зеленые кроны над водой и накрепко впиваясь корнями в кирпич и бетон. Самые невысокие здания ушли под воду целиком, но многие все еще торчали из соленого болота, уровень которого падал и поднимался вместе с прибоем.

Парни Объединенного патриотического фронта гоняли по каналам на лодочках или бежали по бамбуковым настилам, которые сколотили сами. Войска были везде. Они переходили из квартала в квартал по мостам, шли – или плыли – по улицам. Иногда они отбирали дизельные лодки у одной из тех компаний, которые платили за доступ к мусору.

Мыш видел, как живет город. Здесь были не только солдаты, выстрелы и драки, хотя и их хватало. Помеченная цветами территория, кордоны, эхо выстрелов, пушки вдоль спорных границ. Номера секторов были небрежно наляпаны на стенах рядом с названием каналов: река Штерна, Простой канал, Золотая улица, Канал К, Зеленый канал, аллея Миротворцев. Этого он ждал. Пуль и зданий.

Мыш совершенно не ожидал увидеть стаи птиц, влетающих в разбитые окна. Или орлов, парящих над головой и пикирующих в каналы за рыбой. Он не ожидал, что по открытой воде может проплыть олень, что в ночи может заскулить койволк, призывая сородичей.

Война, руины, жара, пот, москиты, соленая вода… Кроме всего этого, в Затонувших городах была странная своеобразная жизнь, как будто джунгли хлопотливо отвоевывали свою территорию, все глубже и глубже проникая в город, прежде принадлежавший только людям.

Еще везде был мусор.

Мыш всегда полагал Затонувшие города в первую очередь зоной военных действий, но на самом деле это была какая-то мусорная шахта.

В первый же день он увидел, как целый квартал просто разбирают на составные части. Облака каменной и бетонной пыли висели в воздухе, кучи труб, сталь, медь, железо – все растаскивали в разные стороны. Проводку сортировали по толщине, материалу и цвету.

Некоторые старые здания были выстроены из розового и белого мрамора. Мрамор вывозили на баржах, а остальной камень и бетонные блоки сбрасывали в каналы, создавая новые улицы и поднимая уровень города выше прибоя.

Мальчик смотрел на людей, копавшихся в мусоре. Их были сотни. Они катили вперед тачки с камнями, собирались вокруг массивных стальных балок, поднимали их при помощи прочных побегов и складывали на баржи.

Отряд псов, к которому причислили Мыша, отвел пленников из Баньяна трудиться.

– Давайте, – орал Пузан, – приносите пользу!

Другие солдаты смеялись над пленниками и подгоняли их бамбуковыми палками. Мыш знал всех этих людей. Знал Лилу и Тую, знал Джо Сэндза и тетку Селиму, которая была так добра к нему. Мистер Сальваторе, который потерял дочь и внука, посмотрел на Мыша, как на грязь под ногами.

Сержант Ошо дал Мышу подзатыльник.

– Ай!

– Не смотри на них слишком долго. Лейтенант может подумать, что ты не хочешь быть солдатиком. Что ты хочешь пойти с остальными отродьями войны.

Конечно же, лейтенант снова смотрел на Мыша холодными серыми глазами. Кажется, он все время глядел на мальчика. Мыш чувствовал Сэйла, даже когда он не делал ничего плохого. Даже когда не фантазировал о побеге.

Он выдал себя?

Может, лейтенант видел его во время марша к Затонувшим городам? Видел, как Мыш сидел у костра и снова и снова смотрел в джунгли, ища способ убежать. Рядом всегда был кто-нибудь с ружьем.

– Отвернись, Призрак, – сказал Ошо, – потому что они больше не люди. Это просто отродья. Тебя это не касается.

Солдатики гнали пленников к кучам мусора, поднимая бетонную пыль.

Когда Мыш осмелился снова посмотреть на них, они уже затерялись среди остальных. Несколько грязных точек вдалеке. Ошо перехватил его взгляд и ткнул Мыша в ребра прикладом.

– Последнее предупреждение, Призрак. Никто не должен заподозрить, что ты не предан нам всем сердцем, иначе ты никогда не станешь рядовым.

Мыш, к своему вечному стыду, отвернулся от пленников и сделал так, как ему было сказано.

Мальчику до сих пор было противно от самого себя. Стоя на посту на крыше, он видел облака бетонной пыли и слышал грохот в полумиле.

Щеку все еще жгло там, где красовалась метка Гленна Штерна, но боль уже проходила. Хотя его все еще звали половинкой и спихивали на него всю работу – принести воды, почистить котлы, приготовить оленя, которого они подстрелили, – ему уже дали мачете и кислоту, и он стоял в карауле наравне со всеми.

Да, он стал их псом, но это было лучше, чем трудиться на сборе мусора. Его кормили, ему дали оружие, а стоять в карауле было несложно.

Его пугали эти мысли. Пленников поглотило море работы, а он был свободен. Ему это не нравилось.

Все это не имело ровно никакого смысла. Он ничего не сделал, чтобы оказаться там, где оказался. Поток войны подхватил его и понес, и городок Баньян тоже. Всех их поглотил прибой. По непонятным ему самому причинам он вынырнул на поверхность и смог дышать, а остальные тонули.

Его родители были глубоководными христианами и всегда говорили, что мир движется таинственным путем, который запланировал для него Бог.

Глядя на шум, рев и грязь, на мусор, на покрытых пылью рабов, Мыш думал, что даже если какой-то план и есть, то этот план глуп и жесток.

Где-то вдалеке послышались выстрелы.

Он не знал, кто сражается сейчас. Это мог быть и Объединенный патриотический фронт, и Армия Бога, и Туланская кампания, и Волки Тейлора, и Ополчение свободы. Догадаться нельзя. Просто очередные выстрелы.

Пузан подошел сзади и хлопнул парня по плечу:

– Пошли, Призрак. Мы идем в патруль. Догадайся, кто пойдет первым? – и рассмеялся, потому что ему это казалось забавным.

Глава 4

К середине второго дня Маля с Тулом добрались до Моховой земли. Дважды им приходилось делать крюк и огибать патрули, которые почувствовал монстр, поэтому путь их получился извилистым. Однако в конце концов их глазам предстала широкая топкая долина реки Потомак.

Маля два раза бывала в Моховой земле вместе с доктором, но каждый раз она оставалась на отшибе, пока доктор уходил вглубь выменивать лекарства у солдат, которые привозили сюда товары с черного рынка.

Пока есть река, есть и транспорт, говорил доктор. Лекарства возили вверх по реке, оттуда, где большие мусорные компании и их рабочие продавали лекарства войскам, а вниз по реке возили оружие. Волшебным образом оно пересекало линию фронта, чего никогда не случалось с армиями и бунтовщиками.

Еще больше оружия и пуль для борьбы.

– Почему они продолжают сражаться? – однажды спросил Мыш. – Разве не проще перестать? Все начнут зарабатывать больше денег.

Маля чуть не рассмеялась. Он повторил слова, которые ее отец твердил каждый вечер много лет подряд.