Книга Злейший друг - Ирина Лобановская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сын молчал.
— Мама, я очень тебя люблю. Но у тебя так много всего: театр, кино, Варя, Денис, Маруся, Даша, Глеб… А у папы только я один. Ты понимаешь?
Она понимала.
Говорят, ни одна, даже самая великая актриса не сможет по-настоящему сыграть королеву. Королеву сыграет окружение.
Точно так же роль матери. Ее не сыграть никому с той полнотой и отдачей, на которую она рассчитана. Но ее вполне могут сыграть дети. Легко и свободно. Почти гениально.
— Так я приеду в субботу. Пока!
Ксения встала проверить Дашку. Денис опять уткнулся в компьютер. Когда заходила речь о компьютере, Денис обнаруживал знание таких вещей и задавал такие вопросы, на которые даже продвинутые пользователи порой не находили ответов. Сам запросто ставил игры, разбирался в антивирусах.
— Как это Ксения и Варвара постоянно оставляют тебя дома одного? — однажды возмутился Георгий Семенович. — Безобразие!
— Почему одного? — искренне удивился Денис. — Всегда с компьютером. А еще иногда с Дашкой.
Услыхав, что дед не умеет пользоваться компьютером, Денис страшно удивился. И заявил Георгию Семеновичу:
— Пещерный ты человек!
Тот разобиделся всерьез и выговорил Варваре, которая флегматично заметила:
— А чего зря ломать веники? Это ведь не ребенок, а вошь на гребешке. Сегодня меня уморил. С шести вечера до девяти носился как заводной. А потом начал тренировки «пол — кресло — пол». И так два часа. Вверх-вниз. А я что? Стой рядом и лови в случае чего? И жди, пока либо кресло сломается, либо пол проломится? Вот сейчас уложила, аж перекрестилась. Точно двигатель у него в одном месте. Он такой с малолетства был: отпусти его — и встреча с асфальтом гарантирована. Вечно лоб в клеточку. У-у, спиногрыз!
И отправилась дочитывать очередной роман. За окнами исходил синевой умирающий короткий зимний день. Ксения снова взяла трубку…
— А его нет, — проворковала МК. — Он уехал. Куда — не сообщил.
— И когда вернется?
— Я тоже очень хотела бы это знать. Сказал, после двенадцатого. Ориентировочно. А сегодня у нас какое?
— Десятое, — буркнула Ксения. — Благодарю за информацию!
— И я вас тоже, — промурлыкала Милочка.
— Ксения, а почему Ришар в фильме — блондин? Ведь он рыжий! — прокричал из соседней комнаты Денис.
— Через почему… — проворчала Ксения.
— Ты вечно твердишь одно и то же! — возмутился Денис. — Я тут видел фото Кейт Уинслет после съемок в «Титанике» — такая худенькая стала, а в фильме была прямо толстуха.
— Много бегала по тонущему «Титанику», в трюме барахталась и все остальное — вот и похудела! Денис Валентинович, помолчи хоть три минуты…
Оставался мобильный…
— Это я, которая Ксения… — сказала она. И задохнулась от счастья…
В те годы впервые кто-то другой — незнакомый, неведомый — легко набился Ксении в помощники по уродованию жизни. Кто? Она не раз задавала себе этот вопрос, и Ольга грозила костлявым кулачком и кричала, что уничтожит всех Ксениных врагов… Смешная Оля… Смешная и любимая…
Только Ксения не умела любить. И не понимала, что это такое. А когда поняла… Вот тогда она и бросилась помогать Варьке и Марусе, сидеть с детьми, таскаться по магазинам и поликлиникам…
Первую отметину неведомого врага Ксения обнаружила на премьере в Доме кино. Хотя разве этого не было в ее жизни и раньше? Навалом! Но как-то размыто, довольно предсказуемо и даже вяло и кисло — козни тоже надо творить с умом и фантазией, иначе получается переваренный кисель, а не настоящая острая интрига. О-о, интриган — это натура, суть, призвание! Это жизнь, полная динамики и бешеного ритма, страсти и размаха эмоций, простора воображения и радости мести, напряженная, сложная, активная жизнь! А то, что было у Ксении раньше…
Ну, дрязги, конфликты, ссоры из-за театральных уборных… Возмущения из-за неверного распределения ролей… И каждая — буквально каждая — актриса считала это несправедливым, оскорбительным. Обиды, слезы, крики, скандалы, обвинения — ложные и не очень… И ты живешь в этом мире, ты в нем купаешься, этаким сладким и сочным ананасом в шампанском, ты его любишь, обожаешь, лелеешь… Ты уходишь в него с головой, хуже — с душой и не понимаешь уже, как можно жить иначе… Есть ли она, другая жизнь? Без рытвин на дороге… Но малые люди хорошо умеют ставить палки в колеса большим, говорил когда-то Валентин.
И не почести, не титулы и величие составляют для человека реальную ценность, а мнение публики.
Истерики в театре…
— Ты с ним спишь, сука, вот потому тебе и роль!
— Ах, как же иначе? Да у тебя муж служит в Госкино! И он большой чиновник от искусства! Ну как ему не подсобить родной женушке!
— Нет, вы подумайте, подумайте! Опять эта блядища на самом верху! Снова роль у нее! Кому она только так нравится, эта страшила?! Нос оглоблей, рот скрепкой! Волосы как шерсть у дворового пса! А потом от нее разит! Никакие дезодоранты не берут! Хоть бы мылась почаще!
И так постоянно.
Рецензии, к которым был неравнодушен Сашка, Ксения старалась читать пореже. И всегда хорошо знала, кто из критиков начнет вновь рассыпаться в похвалах, а кто — стараться укусить побольнее. Даже неинтересно. А таланты всегда притягивают к себе ненависть, лишь посредственность не заводит себе врагов.
Читая эти критические рецензии, она нередко вспоминала легенду о царе Соломоне.
Он задумал устроить такой пир, чтобы накормить всех животных земли. Уже заготовил полный запас еды для этого пиршества, по расчетам все сходилось, думал созвать всех животных со всей земли. Как вдруг… Из моря-океана выползло некое чудище, в три приема слопало все заготовленное и спросило царя, что это, собственно, было?
Шокированный Соломон честно ответил, что хотел устроить пир для всех животных всего мира. Чудище искренне удивилось:
— Гм… Я самый малый из моего семейства, которое живет в пучине морской. Но каждому из наших требуется в три раза больше еды для легкого второго завтрака перед нормальным обедом.
Читаешь рецензию, очень внимательно читаешь, и чувствуешь, по сути, то же, что чувствовал в тот момент, видимо, царь Соломон.
И сознание, убеждение, что жизнь устроена именно так, а не иначе. Но кто ее так устроил? И зачем, и почему… А через почему… Святитель Григорий Палама говорил, что слово можно опровергнуть другим словом, аргумент опровергается аргументом, но чем можно опровергнуть жизнь?
И этот новый враг… Явившийся нежданно, хотя Ксения всегда была готова к появлению злобных. Тех, которые злопыхатели… Однако такого она не ждала.
В Доме кино была почти сорвана премьера, потому что сразу — сразу! — это больше всего потрясло Ксению — не сумели приехать ни режиссер, ни представители Госкино, ни другие важные лица. Премьера, правда, состоялась — отменять не стали, — но как жалко и уныло она выглядела! Изначальным провалом.
