Книга Кремль 2222. Замоскворечье - Максим Хорсун

Мух же стоял среди замоскворецких и его дружески похлопывали по плечам.

– Отличная работа, Мухолов! – говорили ему. – Еще двое попались в твою паутину! Везунчик, Мухолов! Считай, что премия в кармане!

Лан недоуменно поглядел на Титана: киборг апатично пожал плечами и опустил взгляд, словно это он был предателем, а не Кривой Шрам. А может, Титан чувствовал за собой вину, потому что не разглядел иуду.

Дружинник поднял взгляд на Муха.

– Они ведь убили твоих соплеменников! – проговорил Лан разбитым ртом. – Расстреляли их из засады!

Бандиты рассмеялись. Было видно, что они расслабились, полагая, будто дружинник и киборг в их нынешнем положении не представляют угрозы.

– А как же Долг Крови? – продолжал взывать к совести Кривого Шрама дружинник. – Мы ведь спасли тебе жизнь!

– Да плевать! – Мух смачно харкнул. – Плевать на Кривых Шрамов! – бандиты одобрительно загудели, снова похлопали его по плечам. – Общины, по ходу жизни, не существует с тех пор, как она пошла в услужение Кремлю за солонину! Кривых Шрамов больше нет! И те, кто уцелел, прибиваются к другим бандам, чтоб сохранить свою честь.

Лан покачал головой. Ему очень хотелось вытереть с лица кровь, но – увы…

Мух порывисто шагнул к Лану.

– Я был связным Ворона! Это я сделал так, что твой брат оказался совсем не там, куда собирался попасть. Жаль, что тебе удалось улизнуть…

Один из замоскорецких бандитов стянул балаклаву, открыв лицо. Впрочем, лучше он бы этого не делал. Лан увидел одутловатую физиономию умственно отсталого с крошечным вздернутым носом, толстыми губами, маленькими бесцветными глазками и ушами, похожими на трубочки. Стопроцентный мутант, к тому же – совершенно не похожий бойца.

– Ты убил наших пацанов! – проговорил бандит картаво, его нижняя губа обвисла, приоткрыв мелкие и неровные зубы. – Ты понимаешь, как с-с-сильно ты попал?.. – и он с силой пнул Лана мыском ботинка в плечо.

– Эй! Полегче с пленниками! – возмутился Титан, но на его ворчание никто не обратил внимание.

– Я был человеком Ворона в Новоарбатовке! – продолжил плеваться слюной Мух, наседая на Лана с другой стороны. – Это меня он послал к Арене с заданием выяснить, что с тобой произошло! Ворон был слеп, как курица! В его самонадеянную голову даже не приходило, что какой-то вонючий Кривой Шрам, которого якобы купили с потрохами за солонину и сухари, может водить его за нос! – Мух наклонился. – Вы – сдохните! Все до одного! Рано или поздно вас развесят на стенах вашей же крепости! Полагаете, будто дружинник – это безотказное оружие? Да вы скоро, по ходу жизни, все выкусите – и ваш Князь и ваша хваленая дружина! Любое оружие можно либо развернуть в другую сторону, либо сломать! И мы разберемся, как это сделать, ведь ты и твой брательник – у нас…

Хок предупреждал, что посланник Ворона – «знатная двуличная скотина». И еще искалеченный шам говорил, что этот «осведомитель» является двойным агентом и успешно морочит разведчику Кремля голову… Вот только все позабылось в водовороте последующих событий. Лан покачал головой, мысленно возвращаясь на Арену. Неравный бой с Мрагом и его нео, затем хаос в Новоарбатовке, убийство Кудесника, схватка с шамами… Хок ему все рассказал, а он прохлопал ушами… Обидно, блин. Сам влетел в паутину Мухолова, еще и Титана втянул. Обидно…

Мух оскалился, его большие зубы влажно блестели в непривычно ярком электрическом свете. Лан рванул на предателя и от души врезал ему под дых защищенной шлемом головой. Мух скорчился, а Лан рывком распрямился, попав макушкой предателю в челюсть. Громко хрустнули кости, Мух отпрянул, ноги его подкосились, и Кривой Шрам с глухим стоном рухнул, на пол рядом посыпались выбитые зубы. Эдакой прыти от скованного и избитого дружинника не ожидал никто. Лан сгруппировался, полагая, что на него снова набросятся всей сворой, однако вместо этого бандиты принялись смеяться, показывая на Муха пальцами. Что ж, предатели в любой среде не пользуются уважением. И терпят их лишь до поры, до времени.

Двое замоскворецких вцепились Лану в плечи и принудили его снова сесть. Один при этом продолжал добродушно похохатывать, глядя, на кровавые пузыри, которые выдувал губами Мух.

Бандит с лицом юродивого встал перед Ланом.

– Нас много, – сказал он весомо. А потом повторил, округлив глаза и вскинув куцые брови: – Нас. Много.

Еще бы… То же самое внушали кремлевским жителям со школьной скамьи. Слишком много желающих видеть Кремль в руинах, а его общину – в рабстве или же вовсе вырезанной под корень. Бандиты, мародеры всех мастей, не способные ни пахать, ни сеять, само существование которых – суть причинение зла. Трупоеды, которые куда теперь ближе к зверью, чем к людям. Разношерстные племена мутантов, которые из года в год становятся все многочисленнее и сильнее. Прожженные в Полях Смерти нео… Шаманы, в рядах которых все больше Старших… А еще био – враги всего живого, – действующие независимо или в связке со своими «друзьями»-нейромантами. А еще – тьма всяких мутантов-животных и мутантов-растений, одинаково враждебных как ко всем сторонам, так и друг к другу.

Их действительно много. И как выстоять против этой орды?..

Лан не знал. Но он – всего лишь рядовой бесконечной войны. Ему было известно, что так происходило испокон веков. Кремль – самая большая крепость Европы, рассказывал отец Филарет на уроках. И где теперь та Европа? А Кремль живет.

Яркий свет померк, включенными оставили лишь несколько ламп, да и те – вполнакала. Энергию надо было экономить.

Пленников повели по широкой лестнице наверх. Лан мало что видел из-за спин и голов сопровождающих. Ясно было только, что банда хозяйничает в этой башне давно: замоскворецкие более или менее очистили строение от мусора, восстановили почти все двери, а помещения за ними – или обжили, или использовали вместо хранилищ. Там – какие-то коробки, здесь – всякое ржавье… Молодчики, не задействованные в конвоировании пленников, деловито сновали туда-сюда, выполняя какие-то поручения. Не все носили одинаковую черную униформу, зато, как один, были при оружии: будь то старинные автоматы, пистолеты в поясных кобурах или же короткие мечи в неброских ножнах. Кто-то прятал лица под балаклавами, но в основном обходились без масок. Лан предположил, что лица закрывают только те, кто находится на боевом задании. Хлопали двери, стучали каблуки сапог и «берцев», слышались непривычные звуки работающего электроинструмента. Лан, несмотря на свое положение, старался фиксировать увиденное в памяти.

На появление Лана и киборга встречные бандиты реагировали чаще всего безразлично. Ну, ведут двух каких-то неудачников, – мало ли кто решил побродить на свою голову в окрестных болотах… Лан подумал, что называть замоскворецких бандитами – не совсем верно, а воинами, что, очевидно, было ближе к истине, – язык не поворачивался. Безусловно, они представляли преступную организацию, но это не был опустившийся сброд, вроде тверских мародеров или завсегдатаев Арены. Это была военизированная группировка, что сродни маркитантам, только более расположенная к силовым действиям, нежели к торговле.