Книга Ягодное лето - Катажина Михаляк

Габриэла стояла в свете софитов, смертельно уставшая, она репетировала до самой последней минуты, до самого выхода на сцену, но невероятно счастливая, такого счастья она еще никогда не испытывала. Она сделала это! Она вышла на сцену и на глазах миллионов телезрителей со всего мира станцевала партию Сахарной Феи. Всего после месяца занятий! Она сделала это!

Бриллиантики, украшающие розовый тюль пачки, рассыпали тысячи искорок по залу, диадема сверкала в каштановых волосах девушки будто своим собственным светом. Никогда еще Габриэла не выглядела более красивой…

Она поклонилась с благодарностью и направилась в сторону кулис, где ее ожидали члены съемочной группы, взволнованные, радостные. Пан Тадеуш – несносный Гном, Зося – визажистка, Янек – хореограф, парикмахер, стилистка, психолог, костюмер и даже Оливер – они все были здесь и все откровенно, не прячась, вытирали слезы с глаз, слезы гордости и счастья, и обнимали свою дорогую девочку. Она поклонилась им еще раз до самой земли и послала воздушный поцелуй.

Выиграла она конкурс или нет, Габриэле было не важно. Она не подвела. Она станцевала. И это единственное, что ее волновало. Две минуты и три секунды – от первого и до последнего такта, за которые она доказала себе самой, что может все. Две самые прекрасные минуты в ее жизни.

Она слышала аплодисменты зала и крики восторга и понимала, что заслужила их: тяжелым трудом, превозмогая себя, преодолевая сопротивление собственного организма, стиснув зубы, бесконечно репетируя, бесконечно упражняясь… Это была обратная сторона этих двух минут ее триумфа.

В конце своего выступления она улыбнулась улыбкой победительницы и легко, словно розовое облачко, упорхнула со сцены.

Стефания в который уже раз вытирала слезы с глаз.

– Моя девочка… моя маленькая девочка, – только и могла она выдавить из горла, в котором стоял ком, эти слова она повторяла и повторяла с той самой минуты, когда Габрыся за тысячу километров от дома закончила свой потрясающий танец.

– Это… это необыкновенно, – соглашались со Стефанией ее подруги. – Она такая невероятная! Она чудо, наша любимая, славная Габрыся…

– Ну сестра, – в голосе Малины звучало неподдельное удивление, – ты дала жару. Уделала их всех – всех этих американских тупоголовых умников! Твое здоровье, малышка! Забирай трофеи и возвращайся скорей к своему Павлу, потому что парень уже совсем зачах от тоски по тебе…

Анка и Юлька, две закадычные подружки Габриэлы, ничего сказать не могли, потому что просто плакали, уткнувшись друг другу в плечо, и недоверчиво покачивали головами: их подружка, их любимый Гадкий Утенок вдруг превратился в принцессу, и ему аплодирует весь мир на финале конкурса «Королева красоты»! Невероятно!

– That’s she! – кричал один мужчина с оливковой кожей другому мужчине с оливковой кожей. – That’s she, Your Highness![3]

– Ты уверен? – Его Высочество с сомнением смотрел на девушку, которая танцевала партию Феи Драже.

– Да, я помню! – первый уверенно ткнул пальцем в экран телевизора, на котором как раз высветилось имя участницы. – Габриэла Щщщщесссссливааа, Польша. О, и на пальце у нее твое колечко, принц!

Действительно, в этот момент Габриэла застыла с поднятой рукой, и голубой бриллиант у нее на пальце засверкал, как по заказу.

– Она похорошела, – буркнул принц.

– И она девственница! – добавил его товарищ.

– Так. Поезжай туда и спроси, не хочет ли она стать моей женой, – неожиданно распорядился Асмид аль Хаев. – Седьмой женой пятого принца Королевства Марокко.

– Я думаю, Ваше Высочество, что более правильно с политической точки зрения будет пригласить ее сюда, слегка на нее надавить и тогда уже спросить, – засуетился помощник.

Принц кивнул. Да. Да. Так, несомненно, будет лучше.

Полчаса спустя, после выступления последней участницы и перерыва, во время которого жюри подвело итоги конкурса, всех конкурсанток пригласили на сцену. Пять из них пройдут в финал. Через несколько минут жюри сурово будет оценивать их сообразительность, чувство юмора и осведомленность о проблемах, существующих в современном обществе, а потом наступит и самый волнующий момент – выбор Королевы.

– Вторая финалистка… – объявил по-английски ведущий.

Зал замер, пока ведущий пытался прочитать написанное на бумажке имя участницы.

– Габриэла Щщщщщщщщ – чччччастливая, Польша!

Когда Габрила услышала свое имя, которое прозвучало, правда, как-то странно, словно на суахили, ноги у нее подкосились. Она вошла в Большую Пятерку.

И что теперь?

Кто-то из соседок слегка подтолкнул ее вперед, она вышла – и раздался гром аплодисментов. После этого Оливер препроводил ее к тому месту, где стояла первая финалистка. Дрожащей рукой она коснулась лифа, где у нее было кое-что спрятано. Значит, у нее появился шанс! Она и правда получила один шанс на миллион, что сможет исполнить второе свое заветное желание! Ну, точнее – третье, если считать желание станцевать когда-нибудь танец Феи Драже.

К ним присоединились еще три девушки-финалистки, с которыми произошли такие же необыкновенные и невероятные метаморфозы, что и оценило жюри. Первая из финалисток вышла вперед, чтобы выслушать вопросы и блистательно на них ответить.

– Если ты будешь избрана Королевой красоты, какова будет твоя главная цель?

Девушка улыбнулась и начала складно вещать о том, что она сделает для мира во всем мире и для того, чтобы накормить всех бездомных детей на свете. Она собиралась отдать деньги на благотворительные цели, получить ученую степень и ездить в паломнические поездки, чтобы побольше молиться и смиряться.

Ее рассказ очень понравился публике, и девушку наградили громкими аплодисментами. Следующие две девушки сказали точь-в-точь то же самое – похоже было, что кто-то им написал эти речи, не заботясь о том, чтобы они звучали хоть немного оригинально, но ни публику, ни жюри это обстоятельство нимало не смутило.

Пришла очередь Габриэлы.

– А чего бы хотела ты, если бы ты получила титул Королевы красоты, Фея Драже? – обратилась к ней одна из членов жюри с улыбкой Мишель Пфайффер.

Габриэла вытащила из-за лифа то, что прятала там с самого начала выступления, – без особой надежды, но все-таки она должна была показать это всему миру.

Она откашлялась и сказала громко и отчетливо:

– Я хочу найти вот этого мужчину.

И продемонстрировала всем зажатую в руке фотографию.

В зале наступила полная и слегка обескураженная тишина.

– Дай приближение! – услышал в наушнике оператор. И одновременно миллионы людей на планете увидели черно-белую, выцветшую фотографию молодого мужчины, лет двадцати максимум, в камуфляже, с повязкой на рукаве, привалившегося к стене дома с колоннами.