Книга Земляничный год - Катажина Михаляк

Дорогая Эва, да, да, моя славная подружка. Я снова пишу тебе. Пишу, как и год назад, и два года назад, и пять лет назад, и все эти тридцать пять лет, и желаю тебе, чтобы то, что ты задумала себе, что твою душу мучает, – наконец сбылось. Да, это и есть мое пожелание: закончи уже это дело, потому что так дальше продолжаться не может…

Эва приподняла бокал с шампанским:

– Желаю тебе маленький белый домик, Эвушка, – шепнула она своему отражению в зеркале и хотела сделать глоток, но в горле встал ком. – Господи, до чего же ты глупая!

Она раздраженно вытерла глаза.

Столько лет она мечтала о своем месте на земле.

В поисках вымечтанного дома она объездила всю Польшу, от моря и до гор, и неважно, что были времена, когда у нее денег еле-еле на билет автобусный хватало, да и пан К. эти ее путешествия не очень-то одобрял. Эве нужно было верить, что маленький белый домик ждет ее где-то, что она его найдет. Утратить эту веру означало для нее смириться с беспросветностью и безнадежностью и сдаться. А это, в свою, очередь означало… что угодно означало, только не хеппи-энд.

Каждый раз, когда среди объявлений в интернете мелькал хотя бы кусочек белой стены, она тут же прыгала в пикап и по бездорожью бросалась в погоню за мечтой. И все было не то… Она видела места прекрасные и уродливые: чудесная малюсенькая хатка на самом краю густой пущи, над которой виднеется надпись: «А.Д. 1878», а у самой стены громоздится здоровенный столб с проводами высокого напряжения, вот как будто нельзя было отодвинуть его хотя бы на сто метров подальше в сторону… славное строение у озера с лебедями, где царила такая тишина, что можно было услышать стук собственного сердца и песни пьяного соседа… избушка прямо из сказки о злой колдунье, с крутой черепичной крышей, над речкой, которая летом превращается в мелиоративный ров, воняющий далеко не фиалками… Так много разочарований! Не то. Снова не то. Слишком близко, слишком далеко, слишком большой, слишком маленький…

У нормального человека таких проблем не бывает: он живет там, где должен. А Эва хотела жить так, как она себе намечтала. Ей и так слишком долго пришлось жить по-другому.

Три года тому назад она оставила поиски, решив, что для такой неудачницы, как она, однокомнатная квартира на Воли и так является центром мира. По крайней мере, у нее теперь был свой собственный уголок. И может быть, если покрасить стены в белый цвет, а на вечно серые от уличной пыли окна повесить муслиновые занавески с фестонами, а над кроватью наклеить фотообои с водопадом и…

Да, Эва, да, суетись, обманывай себя. Пока ты вьешь себе гнездышко на этих двадцати пяти метрах – ты не тоскуешь.

Она снова подняла бокал. Новый тост. И снова – за свой дом.

Она промурлыкала под нос старую песенку, потом неожиданно развеселилась. Вокруг сразу стало будто светлее – хотя на самом деле стояла просто тьма египетская: во всем районе с какой-то радости вырубили свет.

В очень романтичной обстановке, в свете горящих свечей (одолженных у соседей, потому что у Эвы их как всегда не оказалось – никогда руки не доходят, всегда забывает купить!), Эва открыла свой тайный блокнотик для записи важных и неважных вещей и сказала вслух:

– Пиши! Опиши то, чего ты хочешь. Опиши со всеми подробностями: и черепичную крышу, и чтобы в светлом месте, и чтобы ремонта не требовал, а находился на Жолибоже. Ты же знаешь, чего ищешь, правда ведь?

Она знала.

Глядя на листок бумаги, она задумчиво погрызла кончик карандаша и вдруг начала рисовать (чего ей делать было бы совсем не нужно, ибо таланта к рисованию она не имела вовсе). Хотя линии у нее выходили все как на подбор кривые, о линейке она и не подумала. И поэтому нарисованный ею домик, когда она закончила, выглядел так, будто сильно пострадал от урагана «Катрина».

– А еще лес! – бормотала она себе под нос, расставляя вокруг домика сосенки: вот эта вертикальная линия (ну, почти вертикальная!) – ствол, вот эта кучка палочек – ветки… – И река! Домик мечты без реки – это все равно что рис с клубникой и сливками без риса…

И вот уже между сосенками появилась река. Эва склонила голову набок, вся отдаваясь своему занятию. В этот момент в голове у нее всплыло приятное воспоминание.

Тихая, сонная железнодорожная станция. Разогретый солнцем перрон. Пара чемоданов. Мама держит ее руку в своей теплой ладони. Легкий ветерок несет запахи трав и цветов. Маленький домик на полянке, вокруг которого полно играющих детей, вечером – туман над рекой. Над спокойной, лениво катящей свои воды рекой Ливец. Эту реку Эва полюбила с первого взгляда, даже когда оказалось, что утонуть в ней невозможно, потому что вода едва подымается выше колен, любовь ее не угасла и только росла с годами, хотя больше они на каникулы в Урли не приезжали.

Это воспоминание о том солнце и тишине до сих пор грело ей душу. Воспоминания и мечты.

– Ну нет, раскрашивать мы уж не будем, – Эва покачала головой, открыла ноутбук, батареи которого, к счастью, еще пока не разрядились, и начала методично забивать в строку поисковика критерии поиска. В конце решительно дописала: «Ливец».

Нажала «энтер» – и онемела.

Результатов было пять.

Но маленький белый дом – только один.

– Не верю. Просто не могу поверить, – прошептала она, не отрывая взгляда от приложенной фотографии.

Его просто не могло быть.

Но он был!

Стоял себе на поляне, окруженный соснами, играл белыми стенами в лучах весеннего солнца, а дикий виноград вился аж до самой крыши. С забитыми окнами, он будто дремал в ожидании той, которая его найдет и полюбит.

– Меня! Меня ждет!

Эва тряхнула головой, чтобы прийти в себя, и потянулась за телефоном. Сколько, кстати, времени? Уже больше десяти, но совсем немного больше. Посредник, наверно, трубку не возьмет.

Взял!

– Да, я бы хотела посмотреть дом в Урли! – кричала она минуту спустя на бедного мужика, который в этот момент думал о чем угодно, только не о том, чтобы тащиться в пригород Варшавы. – Сейчас же! Немедленно! Ну да, уже поздно и ночь за окном… Тогда завтра! С самого утра!