Книга Человек как животное - Александр Никонов

Выхолащивание сексуальности дошло до того, что в медицинские знания позапрошлого века прочно вошло представление о том, что порядочная женщина сексуальных желаний лишена напрочь, а в женский оргазм наука просто не верила, как сегодня физика не верит в вечный двигатель. Оргастические спазмы у женщин считались пароксизмами маточной истерии. Симптомами этой истерии считались бледность, утомляемость, нарушение сна, головные боли, слабость, перепады настроения, хандра… Врачи искренне полагали, что две трети женщин хронически больны female hysteria, причину которой видели в недостаточном кровоснабжении матки. Поэтому женскую истерию лечили массажем половых органов. Для этого врачи использовали как руки, так и приспособления в виде фаллоимитаторов. Если массаж заканчивался слезами, криками и воплями, он считался проведенным успешно — истерика вышла наружу, сопровождаясь мышечными сокращениями. Это называлось пароксизмом.

Поскольку женская истерия, как тот же остеохондроз, например, считалась болезнью хронической, ее и нужно было лечить всю жизнь — с помощью массажа, на время снимая нездоровое состояние. Поэтому женщины, не удовлетворенные в постели, ходили к семейным докторам годами.

«Уже рука колоть устала!» — так можно было бы поэтически охарактеризовать труд этих героических врачей-подвижников, которым приходилось порой добиваться от пациентки «истерических пароксизмов» десятками минут. Поэтому почти сразу после открытия способов лечения этой ужасной болезни перед эскулапами встал вопрос механизации труда.

Довольно быстро были изобретены устройства гидронажимного действия, а попросту говоря — душирующие установки. Теплая вода, небольшой напор в область клитора, и вуаля — болезнь на время побеждена! До следующего сеанса… В отсутствие электрических насосов такого рода женские залы для лечения маточной истерии устраивали на многих курортах термальных вод. Там и нагрев был дармовой, и напор. Женщины XIX века очень полюбили ездить на воды!

Когда наступил век пара, на смену натруженным рукам врачей пришли специальные машины. Они представляли собой нечто вроде стола или станины с отверстием в середине. В центре отверстия располагалась полированная сфера, приводимая в движение при помощи шатунов и рычагов. Сфера, вибрируя, массировала наружные половые органы. Трещали горящие в топке дрова, пыхтел пар в котле, ходили туда-сюда промасленные шатуны, тряслась сфера, кричала пациентка…

Затем пришла эпоха электричества, и в конце XIX века появились компактные электровибраторы с частотой колебаний до 7000 Гц, сильное облегчившие врачам работу. Впрочем, вскоре вибраторы покинули врачебные кабинеты и стали продаваться в аптеках, рекламироваться в газетах и рассылаться по почте, поскольку женщины быстро просекли фишку и взяли заботу о своем здоровье в свои руки.

А в ХХ веке был открыт оргазм. Тут-то и кончился великий и наивный XIX век. И на его руинах проклюнулся робкий росток сексуальной революции… Это было открытие века! Женщина наконец-то получила моральное право испытывать удовольствие в постели наравне с мужчиной. Что стало ее первым шагом на пути к токарному станку и избирательной урне. Потом во рту женщины оказалась сигарета. Ну а в штаны женщины влезли еще раньше…

Лет пятьдесят мир привыкал к женскому равноправию, мирясь с растущими разводами и безуспешно пытаясь запретить аборты. Ничего, привык. Женщины стали как мужчины. А мужчины, как известно, не рожают. Поэтому к падению рождаемости тоже пришлось привыкать.

И сейчас, на секунду остановившись в этом быстротекущем мире или же остановив на секунду мир — как вам больше нравится, — мы может понаблюдать за конфликтом, который разгорается в головах наших юных самцов и самок, когда им приходит пора искать себе пару. Это конфликт между социальными установками и инстинктами. Установки требуют одного, а инстинкты — другого.

Психологи в свое время проводили серию экспериментов, давая молодым людям заполнять анкеты, в которых спрашивали, какие качества парни хотели бы видеть в своей будущей жене. После чего эти качества ранжировали по важности. Затем интересовались, а какие девушки им больше нравятся. И ранжировали качества, которые парням импонировали. Затем тот же эксперимент провели с девушками, поинтересовавшись, какие качества они хотели бы видеть в муже и какие парни им нравятся.

Затем сравнили желаемое умом и требуемое инстинктом.

Сводные таблицы представляли собой почти полные перевертыши — те качества, которые являются завлекательными для тела, рассудком ставятся на последние места. И наоборот: то, что разум считает важным для совместного ведения хозяйства, совершенно не интересует тело.

Например, телу требует самка красивая, веселая, любящая танцевать. И это понятно: красивая — значит, породистая, симметричная, с хорошими генами, комплементарными твоим, о чем твои гены тебе недвусмысленно и сигнализируют… Веселая — значит, здоровая, жизнерадостная, энергии полно… Хорошо танцует? Тоже ясно: мы приматы, у нас не очень развито обоняние, но мы в анамнезе чрезвычайно подвижные существа. Для нас движение играет важнейшую роль. И мы инстинктивно оцениваем особей своего вида по тому, как они двигаются. Отсюда возникновение танцев и спорта как зрелищ. Нам инстинктивно интересно смотреть на движения представителей своего вида, это зрелище почему-то представляется нам привлекательным.

* * *

Наш мозг автоматически считает привлекательными наиболее «усредненно-симметричные» лица. Симметрия выдает хороший генетический набор. А усреднением убираются «генетические шумы», уродующие лицо и уводящие особь от генетически оптимальной серединки к краям. Таким образом, усреднением выделяется только качественная информация.

В общем, нам нравятся хорошо двигающиеся, веселые, здоровые, симметричные самки с правильными чертами лица, наиболее близкими к «национальной средней норме».

Зато такие качества самки, как порядочность, умение владеть собой, спокойствие, ответственность, туловище самца мало интересуют. Но зато разум ставит их на первое место. Еще бы! Как с ней уживаться без умения владеть собой? Если она стерва, ведь житья не даст!

И самки, точнее, девушки, когда отвечали на вопрос, какие юноши им больше нравятся, отметили практически те же качества в самцах — веселость, красоту, умение танцевать. А также выделили рост и смелость — типично самцовые свойства. Самец должен быть высокий, потому что инстинкт не обманешь, он знает: чем больше гора мышц, тем больше у нее шансов в драке и охоте!

А вот когда исследователи закончили с инстинктом и обратились к рассудку с вопросом: «Каким вы видите отца ваших детей?» — тут все резко изменилось, и те качества, которые инстинкт отметил как наименее важные, разум вывел на первые места. Ответственность. Трудолюбие. Сдержанность. И ум — потому что тот, кто не имеет ума, будет всю жизнь работать руками. А слесарем много не заработаешь. Значит, потомство под угрозой!..

Вот только кто принимает решение о браке — голова или ищущая приключений задница? Увы, чаще всего последняя!.. Как говорит один очень известный в нашей стране оголтелый борец с наркотиками, «наркоман не человек». А влюбленный — это наркоман. Он плотно сидит на эндогенных наркотиках. Просто любовная зависимость прославлялась всем нашим искусством тысячи лет, отчего данная форма наркомании считается не позорной, а почетной. И никто не осуждает юношу, женившегося на стерве, или девушку, выскочившую по замутнении рассудка за алкоголика в надежде его потом перевоспитать «силой своей любви».