Книга За фасадом империи. Краткий курс отечественной мифологии - Александр Никонов

Отцвела в тени казарм наша молодость

На едином проспиртованном выдохе…

Сергей Данилов

Почему русские не улыбаются?

На этот вопрос ответить непросто, хотя задают его часто. После того как рухнул «железный занавес», мы сами отметили эту свою черту, которую ранее не замечали — повышенную угрюмость. Почему раньше мы этого не видели, понятно: сравнивать было не с чем. Если человеку под гипнозом внушить страх, а потом вывести из транса, его будет продолжать трясти. Но если спросить, как он себя чувствует, человек ответит: «Нормально». Свое состояние он воспринимает как норму, это его точка отсчета. И только если испытуемому объяснить, что его погружали в транс и внушили чувство ужаса, он осознает: «Ах, вот почему меня всего колотит!..»

Так вот, когда рухнул железный занавес, миллионы людей отправились за его руины и с удивлением обнаружили разницу: за границей люди беспричинно улыбаются друг другу, а на родине у всех губы — в суровую нитку. Колючие взгляды. Равнодушие. Человек лежит на улице — граждане проходят мимо. Тонет пассажирское судно с детьми — два корабля проплывают по Волге мимо. Мертвый человек с разбитой головой лежит на пляже в Лыткарино, вокруг него переминается наряд милиции в ожидании криминалистов, а в ста метрах от трупа располагаются только что приехавшие отдыхающие и спокойно начинают жарить на мангале мясо.

Это Россия…

На вопрос «как дела» никогда не получишь радостного ответа «прекрасно!» В лучшем случае бросят сухое «нормально», что в дополнение к невеселому виду можно перевести как «не сдох пока еще». А некоторые в ответ начинают жаловаться, словно оправдываясь за свою, в общем-то, неплохо протекающую жизнь. Будто если сказать «у меня все хорошо», это самое «все» тут же отнимут…

Русские не только не улыбаются. Они и жить не хотят. Электрик, который тянул проводку на даче моего знакомого, делал это с видом настоящего мученика, а на третий день работы с надеждой вопросил небо: «Когда ж я сдохну?»

По уровню самоубийств Россия на одном из первых мест в мире. По уровню убийств, пожалуй, на первом, если учитывать не лукавую статистику МВД, а реальное положение дел. Статистику МВД в расчет брать не стоит, поскольку только в одной станице Кущевская, куда после шумного массового убийства нагрянула высокая комиссия из Москвы, обнаружилось более 1500 скрытых от учета местной милицией преступлений, включая тяжкие. А если копнуть не в одном населенном пункте, как копнули, а по всей стране?..

Восьмисотстраничный том с характерным названием «Теоретические основы исследования и анализа латентной преступности» весит немало. Авторы этого исследования из НИИ Академии Генпрокуратуры около десяти лет изучали положение дел с учетом преступлений в России и пришли к печальным выводам: полная моральная деградация населения и тотальное гниение органов правопорядка. Органы бодро рапортуют о снижении убийств и прочих преступлений, а их количество год от года растет. Пример: официально в 2009 году зарегистрировано 3 миллиона преступлений, а по данным НИИ их было совершено 26 миллионов. На порядок больше…

Но главное, конечно, убийства. Если в отчетности их число неуклонно снижается, то по факту стабильно растет. В упомянутом году МВД зарегистрировало 18 тысяч убийств, а одних только заявлений об убийствах людьми было подано более 45 тысяч! При этом количество найденных неопознанных трупов составляет 78 тысяч. А пропавших без вести (читай, ненайденных трупов) — 48,5 тысяч. Плюсуйте сами.

Половина граждан, умерших в возрасте от 20 до 40 лет, ушло на тот свет в результате «контакта с тупыми и острыми предметами».

Но если на секунду поверить лживой статистике МВД, которая часть убийств переводит в графу «тяжкие телесные повреждения, повлекшие за собой смерть», все равно даже по официальным данным Россия по уровню убийств находится на одном из первых мест в мире. Наша страна входит в так называемую «Большую криминальную двадцатку» — наряду с Гондурасом, Намибией и Суринамом… И это, повторюсь, по официальным, многократно заниженным данным!

Что означает подобная статистика самоубийств и убийств? Нация активно самоистребляется. Тут не до улыбок…

Сама природа, кажется, помогает россиянам в их нежелании влачить свое бренное существование. Продолжительность жизни во всем развитом мире растет. И даже в недоразвитом растет. И в странах, находящихся в промежуточном положении, — в так называемом «Втором мире» — тоже растет. Только у нас падает. Причина в бедности? Нет! По данным на конец 2008 года, продолжительность жизни мужчин в странах Евросоюза в среднем составляла 76,5 лет. К примеру, скажем, в Боснии, которую богатой страной не назовешь, — 75 лет. В нищей Индии, где миллионы людей обитают в картонных коробках и стирают в канаве, — 67 лет. А в России — 59,2!

И это вовсе не связано с «горбачевской перестройкой» и «гайдаровскими либеральными реформами, которые привели нас к нищете», как любят порассуждать отдельные демагоги за рюмкой коньяка, нанизав на вилку кусок малосольной семги, — мол, капитализм оказался несовместим с социалистической российской генетикой. Народ типа потерял уверенность в завтрашнем дне. То ли дело при Советах — все были в завтрашнем дне уверены, потому и жили долго и вполне себе припеваючи…

Все ровно наоборот! В последние несколько лет средняя продолжительность жизни в России как раз выросла примерно на три года — именно благодаря экономическим реформам и росту уровня жизни. А загадочное и противоестественное падение продолжительности жизни советского человека началось аккурат в самый разгар «социалистического благоденствия» и «уверенности в завтрашнем дне» — в шестидесятые годы. То есть в те годы, когда, по мнению красных, народ прямо-таки балдел от социализма.

Знаете, бывает так, что раковый больной, страстно желающий жить, перебарывает смертельную болезнь. А бывает, что здоровый человек настолько не хочет жить, что стареет на глазах и быстро помирает. Так, например, происходит с пожизненно заключенными, не имеющими надежды выйти на волю. К сорока годам они уже старики. Им незачем жить. И природа быстро прибирает их, включив ускоренное старение.

За что же природа прибирает русских?

У моего отца, которому на момент написания книги давно перевалило за восемьдесят и который бодр, здоров и подвижен, есть такая поговорка. Каждый раз, выслушав на своем очередном дне рождения пожелания многочисленной родни жить подольше, он произносит ответный тост: «Рад стараться, и охота есть!»

А чего ему не жить в охотку, если жизнь приносит только радость? Приезжают дети на день рождения. И внуки. И родственники. И все веселые. Пенсия нормальная. В магазине всего полным-полно. Собака добрая. Чего не жить?

Мой отец — совершенно нетипичный русский…