Книга Последний разбойник - Кэтрин О'Нил

И тут Кристина вспомнила слова матери: «Не надейся, что тебе удастся скрыть от меня свои секреты».

– Почему ты не сказал мне этого раньше? – шепотом спросила она.

– Я не придал этому значения.

– Оскар, подумай! Когда это мама заботилась о моем самочувствии? Здесь что-то не так. Я должна спешить. Господи, только бы не было поздно!

Всю дорогу до дома она бежала. Сердце колотилось, мысли путались. Влетев в дом, она едва не сбила с ног стоявшую в холле горничную.

– Глэдис! Леди Нортхэмптон здесь? – выдохнула Кристина.

– Да, ваша светлость, она наверху.

– И ты ей позволила?

– Но она сказала, что вы сами ей разрешили, мэм. К тому же она – ваша мать…

Кристина оттолкнула горничную и бросилась наверх. Саша сидела в спальне. В руках у нее был раскрытый дневник Кристины.

– И много ты успела прочитать?

Саша спокойно посмотрела на дочь, словно сидела за чашкой чая, а не за чтением ее дневника.

– Достаточно, чтобы мои подозрения подтвердились.

Кристина подошла ближе и вырвала дневник из рук матери.

– А что ты скажешь о моем писательском таланте?

– Таланте? – поморщилась Саша. – По-моему, ты пишешь совершенно бездарно. Такой сентиментальной чуши мне еще не доводилось видеть. Но зато теперь я знаю правду.

– Ты что, действительно решила, что это – правда обо мне? Да ты никогда меня толком не знала.

– Я раскусила тебя с малых лет. Уже тогда ты была не ребенком, а сущим дьяволом и превратила мою жизнь в ад. Интересно, что скажет принц Уэльский, когда я расскажу… Бьюсь об заклад, ему будет очень любопытно узнать о некоторых интимных подробностях жизни знаменитого бандита.

– Но я всегда могу заявить, что все написанное – плод моей необузданной фантазии. Я всегда была выдумщицей. Это всем известно.

– Допустим. Но как ты объяснишь это?

Саша зловеще улыбнулась и открыла шкатулку, в которой Кристина хранила драгоценности. Сверкнуло ожерелье – знаменитый фамильный черный жемчуг Уэнтвортов. Она полюбовалась им, погладила жемчужины кончиком пальца.

Кристину затрясло.

– Бандит вернул мне ожерелье перед тем, как спрыгнуть с поезда. Положил жемчуг в мою сумочку. Я даже не заметила, как он это сделал. Почему? Не знаю. Возможно, пожалел. Ведь перед ним была женщина, за которую ее собственные родители не пожелали дать выкуп.

– Скажи-ка лучше, чем ты сама заплатила ему за свою свободу?

Гнев на мгновение ослепил Кристину. Она стиснула зубы, чтобы сдержать слова, рвущиеся с языка.

– Предположим, что все так и было, – продолжила Саша. – Но почему ты не сказала об этом, когда вернулась? Не успокоила отца? А ведь он спрашивал тебя о жемчуге не далее как в прошлую субботу.

– Наверное, была зла на него. Мне показалось, что об этом ожерелье он беспокоится куда больше, чем обо мне самой.

– Глупо, Кристина. Просто ты привыкла всегда быть в центре внимания. В детстве, если этого не происходило, ты впадала в истерику.

– Не могу в это поверить, – раздался мужской голос.

Это был Оскар. Лицо его было покрыто мелкими капельками пота.

– Мама нашла мой дневник и решила, что я в него записывала то, что происходило со мной на самом деле. Я объясняю, что это не так.

Оскар удивленно посмотрел на Сашу.

– Моя дорогая, мы с вами достаточно хорошо знаем характер Кристины. Неужели вы можете допустить, что все, о чем она написала, правда?

Оскар дружески обнял актрису за плечи.

– Уверяю вас, все ваши подозрения беспочвенны, дорогая леди.

– Но почему вы держали это в тайне от меня? Затеяли какую-то возню у меня за спиной?

– Игра! Детская игра! Шалость. Давайте рассуждать логически. Допустим, что наша девочка бросит все и выйдет замуж за этого бандита. Боже правый, в какую ситуацию она при этом попадет! Жить в вечном страхе. Стать изгоем. Навсегда проститься с комфортом, уютом, покоем, со всеми радостями жизни. С театром, наконец. Как бы она ни отрицала, но мы-то с вами знаем, что в душе она не мыслит себя без сцены. Недаром в ее жилах течет ваша кровь и кровь Дирка!

Пока Оскар говорил, Саша положила ожерелье в шкатулку.

– Она также теряет титул герцогини, – продолжал Оскар. – Вы представляете себе ситуацию, в которой Кристина отказалась бы от своего титула? Я уж не говорю о деньгах. Жизнь в нужде – страшная штука.

– Но кто, собственно, говорит о замужестве? – возразила Саша. – У Кристины в жизни было предостаточно любовников. Это никак не сказалось ни на ее жизни, ни на ее титуле.

– Еще раз говорю вам, Саша, за этими записями ничего не кроется, кроме попытки написать свой вариант повести о Брайтонском Бандите. Написать для того, чтобы слегка изменить его образ в той пьесе, которую вы с таким успехом играете вдвоем с Дирком. Прости меня, Кристина, если выдаю твою тайну.

Кристина была в восторге от Оскара.

– Ну что же, – сказала она. – Если раскрывать секрет, так до конца. Идея этой пьесы-дневника принадлежит Оскару.

Саша нахмурилась.

– Если вы решили на пару одурачить меня…

– Какой смысл? Кристина хоть и своенравна, но неглупа. Думаю, что занятие драматургией благотворно скажется на ее характере. Скажите, что она должна сделать, чтобы окончательно успокоить вас?

Саша бросила на дочь строгий взгляд.

– Пусть восстановит свои отношения с принцем Уэльским.

Кристина закрыла глаза.

– Зачем? – спросил Оскар.

– Пока она была в, скажем так, дружеских отношениях с принцем, его высочество охотно посещал наш театр, мы входили в круг его друзей. Сейчас же мы чувствуем его недоброжелательное отношение, и это разбивает нам сердца – и мне, и моему мужу. Кристина должна помочь вернуть его расположение.

– А может быть, тебе поднести мою голову на блюде? – огрызнулась Кристина.

– В самом деле, леди, всему есть границы, – вмешался Оскар.

– Вы слышали мое условие, – жестко сказала Саша. – Кристина должна вернуться к принцу. Если этого не произойдет, я буду вынуждена рассказать ему обо всем, что сегодня стало мне известно.

Оскар взглянул на Кристину.

– Такие вещи она должна решать сама.

– Я нисколько не боюсь твоих разоблачений, мама. И меня не волнует, что скажет на это принц. Впрочем, если это сделает тебя счастливой… Я согласна встретиться с Берти.

«Я встречусь с ним, но в руке у меня будет заряженный пистолет», – решила она про себя.