Книга Пожиратель мух - Кирилл Алексеев

– Витя, что с тобой? – Катя коснулась его руки.

– Ничего, – ответил он, с трудом оторвавшись от мыслей. – Все в порядке. Просто показалось, что эта чертова ночь тянется целую вечность.

– Да. Похоже. Я ужасно вымоталась. Никогда так не уставала… Сейчас бы теплую ванну с пеной, чашку горячего шоколада и в постель.

Старый учитель хмыкнул. Вид у старика был такой, будто он обнаружил внутри себя что-то невообразимо интересное и теперь изучает находку, забыв обо всем на свете. Его тонкие желтые пальцы с грязными обломанными ногтями рассеянно поглаживали вороненые стволы ружья.

– Потерпи немного, Катюша, – сказал Виктор. – Скоро у тебя будет и ванна, и шоколад, и постель.

– Хорошо бы, – Катя обхватила себя руками и замерла, уставившись на грязные кроссовки.

Виктор посмотрел на девушку. За несколько часов она, казалось, стала старше на несколько лет, и он подумал, что со временем и правда творится черт знает что. Быть может, действительно прошла целая вечность с того момента, как они сбили человека в дождевике. Они просто выпали в другое измерение, параллельный мир, в котором эта кошмарная ночь никогда не закончится. В реальном мире проходят века, исчезает озоновый слой, тают ледники, одни виды животных вымирают, другие появляются, рождаются и гибнут цивилизации… А здесь – бесконечная ночь. Время замерло. Даже когда там, снаружи, солнце превратится в красный гигант, здесь все будет по-прежнему – глухая темень и тишина. И незнакомец в светло-сером дождевике, поджидающий за порогом дома…

Виктор вдруг понял, что засыпает. Вернее, заснул… Самым беспардонным образом. Он вздрогнул и вскинул голову. Посмотрел на часы. Стрелки показывали, что дремал он не больше минуты. Хозяин дома все так же поглаживал лежащее на коленях ружье и смотрел куда-то вглубь себя, будто надеялся найти там ответы на вселенские вопросы.

Почувствовав взгляд Виктора, он нервно повел плечами и, словно очнувшись, растерянно посмотрел по сторонам. В этот момент он выглядел на все восемьдесят. Взор его постепенно прояснился. Виктор понял, что пора брать быка за рога.

– Так может, вы расскажете, что заставило вас просидеть месяц взаперти? – осторожно спросил он.

– А толку-то? Вы думаете, что столкнулись с обыкновенным маньяком, если слово обыкновенный вообще применимо к маньякам. Вот и считайте себе на здоровье. А меня оставьте в покое. Я просто хочу переждать все это… Переждать, а потом отправиться домой.

– Разве это не ваш дом?

– Мой. Теперь мой. Теперь, если хотите, вся деревня моя… А знаете, почему? – старик заговорщицки подмигнул и ухмыльнулся от уха до уха, показывая давно не чищенные зубы. – Потому что я слишком стар. Жесткое мясо, смекаете? Жестковат я для него.

Он захихикал, не переставая бережно ощупывать сухими пальцами ружье. Виктор с тревогой следил за его движениями, опасаясь, что в таком состоянии он случайно может нажать на спусковой крючок.

– Да, конечно, жесткое мясо, я понимаю.

– Ни хера ты не понимаешь! – взвизгнул хозяин, заставив Катю вздрогнуть и тревожно посмотреть на Виктора.

Тот сделал ей знак, что, мол, все в порядке. Герой, спасающий весь мир, держит ситуацию под контролем. Хотя, на самом деле, до полного контроля было далеко.

– Может быть, я не все понимаю, – согласился он. – К сожалению, мы приехали сюда только сегодня вечером, и я еще не успел разобраться, что тут к чему. Если вы будете столь любезны, и объясните мне…

– «Как пес возвращается на блевотину свою»[1]… Вы читали когда-нибудь Библию? Занятно, очень занятно. Там можно найти цитату, идеально подходящую к любой жизненной ситуации. Удивительно, вы не находите?

Виктор кивнул, прикидывая в уме возможные варианты диагноза.

– Вот взять хотя бы Прохора… Как пес на блевотину… Надо же, как метко! Точнее не скажешь. Именно так он и вернулся. Как пес на свою блевотину. Боже праведный! Я и сам не верю в то, что говорю. В голове не укладывается такое… Знаете, я много думал все это время, больше здесь заняться особенно нечем, – хозяин усмехнулся, – и пришел к выводу, что теория развития по спирали касается и зла. Точнее, Зла, с большой буквы. Оно всегда возвращается. Но уже на более высоком витке. И дело не в том, что сотворившему зло оно аукнется. Это утверждение как раз часто оказывается чушью. Утешение для дефективных детишек… Я говорю о настоящем Зле, которое невозможно искоренить. Ты можешь выкорчевать росток и заасфальтировать землю, но рано или поздно на этом месте все равно вырастет целый лес. Рано или поздно… И твое спасение в том, чтобы оказаться как можно дальше от этого места, когда это произойдет. Я вот не успел. Сам пришел к нему в лапы. Господи, ну надо же, а? Сам, понимаете? Думал немного пожить в тишине. Отдохнуть от школы… Я ведь полгода, как на пенсии. В городе делать теперь нечего, вот и решил приехать сюда. Свежий воздух, огород, покой…

– Разве это ваш дом? Здесь же дедок жил. Самойлов, кажется, фамилия была…

– Это дядя по материнской линии. К сожалению, у моей матери был младший брат. И к сожалению, он всю жизнь прожил в этой поганой деревушке.

– Я и не знал, что у него есть племянник.

– Мы были не в ладах. Я даже удивился, что он мне дом отписал. Очень удивился. А теперь думаю, уж не нарочно ли? Старый хрыч, наверное, все знал… Чувствовал. Успел-таки всучить мне этот дом и спокойненько сыграть в ящик. Мол, разбирайся со всем этим дерьмом сам, племянничек. До чего же мухоморный характер! А ведь его вины-то побольше будет. Это он Прохора выследил, он.

– Что за Прохор? Вы уже второй раз упоминаете, и…

Хозяин, прищурившись, посмотрел на Виктора, словно прикидывая, можно ему доверять, или не стоит. И Виктор уже в который раз заметил во взгляде старого учителя искорку безумия.

– Все вы прекрасно знаете. И что это за Прохор, и почему я здесь торчу столько времени. Знаете, только боитесь себе признаться в этом.

– Прохор – это маньяк? – подала голос Катя.

– Называйте так, коли нравится, – хозяин задумчиво провел ладонью по прикладу ружья, а потом, словно приняв решение, кивнул сам себе и, глядя в пол, глухо произнес: – Ладно, все равно рассказать придется… Мы тут вроде как на собственных поминках, так чего уж в игрушки играть. Только давайте договоримся: если вам что-то покажется бредом сумасшедшего – это ваши трудности. Не надо меня ни в чем разубеждать, не надо ничего доказывать. Я просто расскажу, что здесь происходило последнее время. Выводы делайте сами, только будьте любезны, оставьте их при себе.

– Конечно, конечно, – сказал Виктор. – Никто вас не собирается рядить в сумасш…

– Да перестаньте, молодой человек! – раздраженно бросил хозяин. – Вижу я, что вы обо мне думаете. На лице вон все написано. Этакий добрый дядя-доктор у постели смертельно больного… Вы смертельно больны, а не я. Тупостью больны. Удивительно, как вы вообще досюда добрались. С вашей слепой верой в непогрешимость постнеклассической парадигмы, он давно должен был сожрать вас и вашу подругу. Признаться, я сам долго блуждал в темноте. Слишком долго… Не знаю, удасться ли теперь хоть что-то исправить. Вряд ли. Он не оставит меня…