Книга Городской тариф - Александра Маринина

Чтобы собрать всю эту информацию, Насте потребовалось времяс середины вторника, когда был обнаружен труп девушки, до середины пятницы,когда она перестала заниматься своими прямыми обязанностями и полностьюпереключилась на кафедральные дела. Трое суток. А в результате - пшик! И этоона, подполковник Каменская, так работает! Стыд и позор. Когда Большаковспросил, не нужно ли подключать еще людей, она с дурацкой самоуверенностьюответила, что не нужно. О чем она вообще думала в этот момент?! Голова у неегде была?! А думала она о том, что новый шеф выполнил свое обещание, добилсяназначения ее на вышестоящую должность, и нужно понять, что это означает и чемей грозит. Очень, надо заметить, дельные мысли. Полезные и эффективные дляработы по раскрытию преступления. Тьфу, дура. Прокол на проколе, ошибка наошибке. Не заслуживает она этого повышения, ох не заслуживает.

Она не сразу сообразила, что звонит мобильник, сперваподумала, что это тренькает будильник на наручных часах: Настя поставила его напятнадцать тридцать, чтобы не опоздать на совещание к следователю, и в первыймомент пришла в ужас. Уже пора собираться, а она так мало успела! Да что таммало - почти ничего! Ей казалось, что если начать в восемь утра, то к половинечетвертого у нее будет готов не только отчет, но и план неотложных оперативныхмероприятий по каждой версии. Нет, слава богу, еще только четвертьодиннадцатого. Она схватила трубку.

- Анастасия Павловна, кофейку не хотите выпить? -послышался насмешливый голос Равиля.

- С пирожным? - осторожно уточнила она.

- И с ним тоже.

Тоже. Значит, помимо пирожного, Равиль готов представить ейинформацию. Уже что-то.

Они договорились встретиться через полчаса в кофейне наПушкинской площади. Настя побросала бумаги в сейф, заперла кабинет и помчаласьк выходу. Вообще-то за полчаса до кофейни можно было и на животе доползти, ноона знала привычку Равиля приходить чуть раньше условленного времени.Осторожничает, осматривается, но это и понятно. Кому захочется, чтобы людизнали о его контактах с уголовкой? А вдруг Равиль принесет ей ценнуюинформацию? А вдруг она успеет что-нибудь выкрутить из нее до начала совещания,то есть до пяти часов? В этом случае каждая минута дорога, и ее нельзя терять.

Настя оказалась права, Равиль действительно явился черездвадцать минут, когда она уже пила свой кофе.

Как обычно, он просто подсел к ней за барную стойку, никакихпосиделок за столиками он не признавал.

- Я вас разочарую, - негромко проговорил он, глядя в сторону.- Ваша девочка ни с кем не была.

- Вы хотите сказать, что не смогли установить, к кемона была, - сухо уточнила Настя, пытаясь скрыть разочарование.

А ведь она так надеялась!

- Что я хотел сказать - то и сказал, - ровным голосомотпарировал Равиль. - Она ни с кем не была. Я имею в виду, она не была ни скем, кого постигла впоследствии печальная участь быть похороненным на чужбине икто мог бы оставить после себя… м-м-м… спорное наследство. Ваша девочка совсемиз другой сферы.

- Из какой? - насторожилась Настя. Значит, он все-такичто-то узнал. Уже хорошо.

- Из продавщиц, - в голосе Равиля зазвучаланескрываемая насмешка. - Причем самого низкого пошиба. Торговала в продуктовойпалатке.

- Этого не может быть. Это ошибка, - твердо произнеслаона.

- Это не ошибка, и это может быть. Я же предупреждалвас: таких девочек, как она, не забывают и ни с кем не путают. Вы не мужчина,вам этого не понять. Сеть магазинов держит Файзулло, вы можете с нимпоговорить, он предупрежден. Я сейчас пришлю на ваш номер сообщение с егокоординатами.

Равиль отвернулся, закурил, достал из кармана мобильник ипринялся щелкать кнопками. Настя тоже отвернулась, сделала знак бармену, чтоготова заплатить, и полезла в сумку за кошельком. Пока она расплачивалась,мобильник мелодично звякнул, извещая ее о том, что пришло сообщение. Равильмолча встал, бросил на стойку крупную купюру и вышел. Глядя со стороны,невозможно было бы предположить, что он знаком с Настей и встречался с ней поделу. Просто зашел деловой человек на пять минут выпить чашечку кофе, извежливости перекинулся парой слов с сидящей рядом дамой…

Одиннадцать утра. Еще или уже? До совещания осталось шестьчасов.

* * *

Сквозь зыбкую хмельную одурь, которая все никак не хотеластановиться плотной и укутать сознание непроницаемым ватным одеялом, к Павлупробивался голос диспетчера закрытой базы данных. Из ОВД «Мневники» поступилзапрос на Щеколдина Алексея Андреевича, телефон для связи…

Он с трудом отыскал ручку и клочок бумаги и записал номер.Алешка Щеколдин. Чигрик. Что с ним стряслось? Неужели попался, придурок?

Наркоман и мелкий наркоторговец Щеколдин по кличке Чигрикнесколько лет состоял у Седова на связи, снабжал его информацией, даваявозможность вскрывать более или менее крупные группы и оказывая множествовсяческих полезных любому оперативнику услуг, но постоянное употреблениегероина не могло не сказаться на интеллекте, и Павлу некоторое время назадпришлось полностью отказаться от его услуг. Лучше совсем не иметь источника,чем связываться с такими протухшими мозгами. На спецучете Щеколдин-Чигрик,однако, стоять продолжал. На всякий случай. И вот теперь менты из Мневников имзаинтересовались и начали пробивать по всем базам данных, как открытым, так и закрытым.Когда получили запрос, то, как и полагается, дали ответ, мол, по нашей базе непроходит. Таковы правила. Незачем каждому встречному-поперечному знать, ктостоит на спецучете. В то же время сотрудник информационного центра звонитчеловеку, поставившему Чигрика на этот самый учет, и сообщает, что егоподопечным интересуются: должность… имя… контактный телефон.

Согласно тем же самым правилам Павел должен как можнобыстрее (мало ли, какая нужда, а вдруг и в самом деле срочная) отзвониться ивыяснить, кто интересуется Чигриком и зачем.

Надо звонить. Но сил нет Лучше еще выпить.

Через полчаса Седов немыслимым усилием взял себя в руки инабрал номер, записанный на листке корявым неуверенным почерком.

- Вы делали запрос на Щеколдина Алексея, - начал он, струдом выдавливая слова.

Хмельная одурь начала было уплотняться, еще немного - какраз столько, сколько нужно, чтобы закончить разговор с опером из Мневников, - иона превратится в вожделенное ватное одеяло, которое укутает сознание и сквозькоторое невозможно будет вдохнуть воздух, а вместе с ним и не дающий покоявопрос: зачем, Мила? Почему? Почему Канунников?

Голос в трубке что-то говорил, и одеяло вновь сталорастворяться, делаться тонким до прозрачности и рваться по швам. Чигрика большенет Алешка Щеколдин убит.

Да и черт с ним! Не до него сейчас.

Зачем, Мила? Ну как же так? Для чего? Чего тебе не хватало?