Книга Запретный плод - Лорел Гамильтон

Он открыл дверь, пропуская меня вперед. Я вышла. И по дорогесообразила, что Филипп отвлек меня от моего вопроса. На кого он работает? Я таки не узнала.

И чертовски меня смущало, что всякий раз, как он снимаетрубашку, мой разум берет обеденный перерыв. Но нет, хватит: Филипп со многимишрамами нанес мне свой первый и последний поцелуй. С этой минуты я – стальнойвампироборец, и меня не отвлечь играющими мускулами и красивыми глазами.

Я коснулась пальцами следа от укуса. Больно. Хватит, большев пай-девочку не играю. Если Филипп еще раз сунется, я ему сделаю больно. Да,но, зная Филиппа, можно догадаться, что ему это будет в кайф.

Глава 27

В коридоре нас остановила Мэдж и протянула руку к моемугорлу. Я перехватила ее за запястье.

– Смотри, какая недотрога! Только не говори мне, что тыуже месяц с Филиппом и он ни разу не попробовал тебя на вкус.

Она оттянула лифчик, обнажая верхнюю часть груди. На бледнойплоти четко выделялись следы укусов.

– Это же фирменное клеймо Филиппа, разве ты не знаешь?

– Нет, – сказала я, протолкнулась мимо нее и повернулав гостиную. К моим ногам упал мужчина, которого я не знала. На нем верхомсидела Кристол, прижимая к полу. Он был молод и слегка перепуган. Я думала, онсейчас позовет на помощь, но Кристал запечатала его размашистым и глубокимпоцелуем, будто хотела выпить его всего, начиная ото рта. Его руки сталиподнимать шелковые складки ее юбки. Бедра у нее были неимоверно белые, какбрюхо выброшенных на берег китов.

Я резко повернулась и пошла к двери. Каблуки деловито иуверенно зацокали по твердому паркету. Кто не понимает сказал бы, что я бежала.Но я-то понимаю. Я не бежала. Я шла очень быстро.

Филипп догнал меня у двери и загородил ее рукой. Я сделалаглубокий, успокаивающий вдох. Я не выйду из себя. Пока что.

– Прости, Анита, но так лучше. Теперь ты в безопасности– от людей.

Я подняла глаза и покачала головой.

– Ты просто не понял, Филипп. Мне надо глотнуть свежеговоздуха. Я не ухожу насовсем, если ты этого боишься.

– Я выйду с тобой.

– Нет. Это противоречит моей цели. Потому что ты – однаиз вещей, от которых мне нужно передохнуть.

Он опустил руку, пряча глаза. Почему это задело его чувства?Я не знала и не хотела знать.

Я открыла дверь, и жара охватила меня меховым одеялом.

– Уже темно, – сказал он. – Они скоро здесь будут. Еслия не буду с тобой, я тебе помочь не смогу.

Я подошла к нему вплотную и сказала почти шепотом:

– Черт побери, Филипп, давай честно. Я куда лучшезащищу себя сама, чем это сделаешь ты. Первый же вампир, который поманит тебяпальчиком, может слопать тебя на завтрак.

У него жалко дрогнуло лицо, и мне на это смотреть нехотелось.

– Филипп, возьми себя в руки.

Я вышла на заросшую вьющимися растениями веранду и подавилажелание хлопнуть дверью. Это было бы по-детски. Да, меня подмывало поступитьпо-детски, но я пока что это поберегу. Никогда не знаешь, когда детская яростьокажется кстати.

Ночь заполнили цикады и сверчки. По верхушкам деревьев тянулветер, но земли не касался. Воздух был стоялым и плотным, как пластик.

После кондиционера в доме жара была приятна. Она быланастоящей и почему-то очищала. Я тронула укус на шее. Было такое чувство, чтоменя испачкали, использовали, замазали, разозлили, вывели из себя. Ничего яздесь не выясню. Если кто-то или что-то убивает вампиров, которые создали сетьпридурков, это совсем не так плохо.

Конечно, вопрос был не в том, сочувствую я убийце или нет.Николаос ждет, чтобы я раскрыла преступление, и лучше бы мне это сделать.

Я набрала полные легкие густого воздуха и ощутила первыеструйки… силы. Она просачивалась между деревьями, как ветер, но ееприкосновение не холодило кожу. Волосы у меня на шее попытались встать дыбом.Кто бы они ни были, они были сильны. И они пытались поднять мертвого.

Несмотря на жару, дожди были обильные, и мои каблукинемедленно погрузились в траву. Пришлось идти почти на цыпочках, стараясь неоступиться на мягкой земле.

Земля был усыпана желудями, и это было, как ходить пошарикам. Я налетела на дерево, больно стукнувшись плечом, которое так любезноушиб мне Обри.

Раздалось резкое высокое блеянье, в котором слышался паническийстрах. Совсем рядом. Это иллюзия из-за густого воздуха или, в самом деле,блеяла коза? Блеянье оборвалось густым булькающим звуком. Деревья кончились, иполяна передо мной была ясной в лунном свете.

Я сняла туфлю и попробовала землю. Сырая, холодная, но идтиможно. Я сняла вторую, взяла их обе в руки и побежала.

Задний двор широко раскинулся в серебристой тьме. Он былпуст, только вдали поднималась заросшая живая изгородь, как невысокие деревья.Я побежала к ней. Могила должна быть там, больше ее нигде не спрячешь.

Ритуал подъема мертвых короток по сравнению с другимиритуалами. Сила изливалась в ночь и в могилу. Она росла медленным, ровнымподъемом, теплой волной “магии”. Она сводила узлами мой живот и вела меня кизгороди. Кусты разрослись так, что нечего было и думать сквозь них пролезть.

Что-то выкрикнул мужской голос, потом раздался женский:

– Где он? Где зомби, которого ты нам обещал?

– Он слишком стар! – Голос мужчины стал тоненьким отстраха.

– Ты сказал, что цыплят будет мало, мы привели тебе козу.Но зомби нет. Я думала, ты это умеешь.

Я нашла калитку на другом конце изгороди. Металлическая,ржавая, покосившаяся. Она застонала, когда я ее толкнула и открыла. Ко мнеповернулось более дюжины пар глаз. Бледные лица, непревзойденное спокойствиенежити. Они стояли среди надгробий маленького семейного кладбища и ждали. Никтоне ждет так терпеливо, как мертвые.

Один из ближайших ко мне вампиров был негр из логоваНиколаос. У меня зачастил пульс, и я быстро оглядела толпу. Ее здесь не было.Слава тебе, Господи.

Вампир улыбнулся и спросил:

– Ты пришла посмотреть… аниматор?

Кажется, он чуть не сказал: “Истребительница”? Значит, этосекрет?

Как бы там ни было, он сделал остальным знак отойти, чтобы ямогла посмотреть на представление. На земле лежал Захария. Рубашка его промоклаот крови. Нельзя перерезать кому-нибудь горло и совсем не испачкаться. Над нимстояла Тереза, уперев руки в бока. Она была одета в черное. Была видна толькобледная полоска ее кожи посередине, почти светящаяся при звездах. Тереза, ПовелительницаТьмы.

Ее глаза мельком осмотрели меня и снова вернулись клежащему.