Книга Чертовка или укрощение строптивой - Желана Соколова

Тот ретировался, поджав павлиний хвост.

— Так вот, Василиса, я здесь тоже, как бы работаю, — приобнял меня за талию «муж».

— Егор, тут камеры, — возмутилась на него, пресекая возможные нежности. — И что значит, работаешь?

— У меня контракт с твоей конторой. Но это временно, чертик, временно. Расслабься, — рассмеялся он. — Пошли, лучше пообедаем?

— А я увольняюсь скоро, — поведала ему.

— Правильное решение, — одобрительно покивал головой он. — Я тебе и сам хотел предложить бросить это дело. В банке, помнится, ты не задерживалась и не перетруждалась. А еще и ходят тут всякие.

— Спасибо, Гордеев. Ты такой заботливый, — едко ответила ему.

Хотел он. Помнит, видите ли. Вот что с ним делать?

Я натурально не поспевала за ходом событий, происходящих в моей жизни со скоростью локомотива.

Цирк настоящий! И это я не об вчерашнем увиденном представлении, на которое нас с Ксюшей затащил её невозможный папка.

До сих пор поверить не могу! Какой дом? Какая свадьба?

Мне хватило прошлого опыта подобной спешки, завершившейся сокрушительным фиаско.

Я только начала оттаивать и привыкать к мысли, что мы вроде как пробуем начать сначала, но никак не такими семимильными шагами. У кого-то по-прежнему все те же методы и заскоки, когда моча в голову ударит. Теперь вот узнаю, что он еще и работает в моей организации. Сюрпризы, полагаю, не закончены.

Не знаю, то ли смеяться, то ли плакать?

Еще о венчании заговорил, зная прекрасно, что я церковь не переношу.

В бога верю, а в церковь — нет. Так сложилось. Еще в студенчестве было дело, что я свела случайное знакомство с местными семинаристами; много интересного узнала о жизни замечательных людей. Дискредитация и разочарование. Все. Без комментариев.

Так что, Гордеев со своим предложением «венчаться», мягко говоря, вообще добил.

Мне бы еще сопротивляться и не идти у него на поводу, но на это не было ни сил, ни желания. И я благополучно забила, предпочтя плыть по течению. Пусть он сам гребет веслами, если ему так надо.

Хочет спать рядышком? Хорошо. Приручает? Ладно.

В принципе, я уже и на секс согласна, особенно от воспоминаний утренних и в жар, и в дрожь бросает.

Только не отыгрывать же обратно. Ночь переживу. А там, зная Горушку, он обязательно пойдет в наступление.

Пробуждение сегодня утром было замечательным. Ну, не вырываться же мне было из его медвежьих объятий? В них так уютно, так восхитительно и нежно, что невольно начинаешь думать, что все плохое осталось позади.

— Ты меня поражаешь, Егор, — капитулирую, соглашаюсь на обед в его компании. — Поехали.

Обедали мы не в ближайшем ресторане или кафе, а поехали в другой конец города, чтобы не пересечься ни с кем из моих коллег.

Сашка, как и планировала улетала в этот же день, вечером.

Благо, перелет она выбрала ночной, и мы смогли её проводить. Куда ж без помощи Егора, ага?

В его большой машине вместились все: родители (угу, даже мама не погнушалась обществом ненавистного экс-зятя), я, Ксюшка, Сашка и Тайка.

Егор поначалу планировал мне экскурсию в своем новом доме провести, уже привычно ожидая после работы.

Только у меня сейчас Шурка была в приоритете, о чем я ему и объявила.

Совместные с Тайкой занятия пришлось спешно отменять и извиняться перед инструктором. Неловко вышло. Прошляпила, замоталась, не предусмотрела.

— Ну что, давай обниму тебя, Васька, — задорно воскликнула сестра, раскрывая объятия. — Будь счастлива, сестренка.

— И ты тоже, Сашуль. Спасибо, — обняла её от всей души, на секунду прикрывая глаза, чтобы сморгнуть невольные слезы.

— Смотри мне, — со всей строгостью проговорила Сашка.

Поначалу подумала, что она мне это грозит. А нет, Гордееву. Я прям третьим глазом почувствовала, как она потрясает кулаком в его сторону за моей спиной.

— Шурка, прекрати, — фыркнула я.

— Ничего страшного. Это я для профилактики.

— Я так и поняла, — хмыкаю.

Я отступила, давая возможность и другим попрощаться с ней. Следующей была очередь Таисии.

Мама рыдала, заламывая руки. Обычное явление в нашем случае. Сашка, как могла её успокаивала. Папа с еврейской мудростью в глазах, и неумолимым достоинством, просто обнял старшую дочь, целуя в макушку.

— Тетя Сяся, а когда ты к нам еще прилетишь? — немного скрасила грустный момент прощания Ксюшка.

— Да не раньше, чем через год, Ксеныш, — потрепала её по пухлой щечке Александра. — Лучше вы к нам в гости приезжайте.

— Что, п’авда? — искренне воодушевилась дочь. — Мам, папа, а мы поедем к тете Сясе? А когда?

— Когда-нибудь поедем, к Сясе, — дала туманное обещание я, почему-то в этот момент посмотрев на Егора.

Ох, чего мне только не обещал его пламенный взгляд.

Тот еще укротитель.

Он сам себя так назвал, уже спустя неделю, когда я ничего не успев сообразить, почему-то оказалась с вещами в «нашем» новом доме. Мои восторги по поводу данного жилища я озвучивать не стала, немного охладив пыл Гордеева.

Разумеется, я изначально ломалась и отказывалась от переезда. Тогда последовал закономерный результат, мои вещички самовольно сложили, сгрузили и отвезли в одном известном направлении.

После, просто тупо разевала рот, как рыба, честное слово. Не смогла подобрать подходящих слов, когда однажды вечером, придя с работы, обнаружила свою опустевшую квартиру.

— Гордеев, ты невыносим!

— Хватит меня динамить, Чертик, — прижался к моей спине Егор, зашедший следом.

Как всегда вовремя объявился. Я же чуть пораньше освободилась, и его не предупредила, чтобы встретил. Решила самостоятельно добраться до дома.

Низкий голос и горячее дыхание Егора у моей шеи тут же выпускают на волю полчища мурашек.

— Разве? — сипло переспрашиваю его, забывая о причинах своего гнева. — По-моему, ты сам тормозишь.

— Я торможу? — с присвистом шипит он, задирая мою офисную юбку.

— Ага. Что ты делаешь? — всхлипываю.

— Исполняю твои мечты.

— Его-о-р, — тяну на выдохе.

— Вася-я-я, — буквально рычит он, подталкивая меня к противоположной стене и вжимая в неё животом, — вот сейчас точно не прокатит сказать мне после, что «тебе все только приснилось» и «это ничего не значит».

— И не думала даже, — поддразнила я его, окончательно срывая последний мужской контроль.

А потом… Вот это было воссоединение. Всем воссоединениям — воссоединение! Хорошо, что вся мебель, в отличие от моего гардероба осталась на месте, поэтому нам было ГДЕ и на чем любиться. Заодно феерично попрощалась со своим холостяцким убежищем, на всех доступных поверхностях.