Книга Возраст любви - Бертрис Смолл

— Да, здесь куда, лучше, — кивнула она.

— И никто нас не услышит, — повторил он, целуя ее ушко.

Майя вздрогнула.

— Если ты намерен и дальше так продолжать, любимый, тебе лучше тоже раздеться, — шепнула она.

Эмрис расплылся в улыбке и принялся скидывать одежду.

— Моя магия не пугает тебя, Майя?

— Ничуть. Разве весь Уэльс не пронизан волшебством? Мы оба выросли в этом окружении.

— Но я пользуюсь своими чарами и знаю больше, чем многие люди.

— Ты любишь меня, а я — тебя. До остального мне нет дела, — возразила Майя. — Скажи, не можем ли мы завтра перенестись из «Драконьего логова» точно так же, как сегодня, вместо того чтобы скакать два дня? Мне так бы хотелось этого!

— Все будет, как ты пожелаешь, любимая, — кивнул Эмрис.

Майя тихо охнула, впервые увидев его обнаженным.

— Ты так красив, муж мой! Какие стройные ноги!

— Другая скорее всего восхитилась бы более важными частями моего тела, — поддразнил он.

— Они тоже неплохи, но, надеюсь, со временем подрастут. Аверил утверждает, что мужское достоинство увеличивается в размерах, когда мужчина возбужден.

— Она права, — кивнул Эмрис, ложась рядом с ней, и, обняв жену, поцеловал долгим медленным поцелуем.

— Прекрасное начало, — объявила она, лаская его затылок и слегка дрожа от нарастающего волнения.

Он улыбнулся и понял, что не может отвести от нее взгляда. Странно, ведь до сих пор ни одна женщина не действовала на него так сильно! Неужели он нашел ее, свою единственную?

Эмрис не смел надеяться.

Рука Майи, лежащая на его груди, поднялась, и тонкий пальчик коснулся его губ. Но несмотря на искусные приемы обольщения, Эмрис понимал, что она невинна и руководствуется чисто женскими инстинктами, заложенными глубоко в ее душе.

— Ты любишь меня, Майя? — неожиданно спросил он.

— О да, Эмрис! С того момента, дорогой мой повелитель, как ты впервые явился ко мне во сне. И, залившись краской до корней волос, в свою очередь, смело спросила:

— А ты, мой Лорд Озера? Ты действительно любишь меня, или просто настала пора взять очередную жену? Любишь ли ты меня больше всех женщин на свете? Разобьется ли твое сердце, если потеряешь меня?

Она так встревоженно смотрела на него, что он без колебаний кивнул и снова поцеловал ее.

— Да, моя дорогая жена. Конечно, да!

Его губы жгли ее огнем. До этого он не целовал ее с такой страстью. И теперь словно пытался доказать ей правдивость своей клятвы. Изгнать из ее сердца всякие сомнения в его чувствах к ней.

Обхватив его за шею, Майя выгнулась и прижалась к нему. И вдруг, ощутив, как его язык дерзко ткнулся в ее сомкнутые губы, чуть приоткрыла рот и затрепетала при первом соприкосновении их языков. Они не могли насытиться друг другом. Языки сплетались, ласкали, гладили…

Эмрис на секунду отстранился только для того, чтобы провести пылающую дорожку из поцелуев по ее шее, где бешено бился пульс. Захватив губами бьющуюся голубую жилку, он вдоволь насладился ее вкусом, прежде чем воздать должное ее восхитительно округлым грудям. Эмрис стал целовать их, лизать и только потом, накрыв губами маленький сосок, начал посасывать. Майя тихо вскрикнула, но не от боли. О, он и раньше ласкал ее и сосал грудь, но она не была обнажена. Теперь все по-другому. И это — начало той страсти, которую им предстоит отныне делить на двоих.

— Да, да, — бормотала она как в бреду, лаская темные волосы. Только бы это не кончалось! Только бы продолжалось вечно! И она ничуть не боится того, что ждет впереди.

Эмрис поднял голову. Глаза затуманило жгучее желание.

— У тебя совершенные груди, любимая. Я уже ревную к нашим детям, — пробормотал он, прежде чем прикусить второй сосок.

— Так странно… — выдохнула она.

— Что именно? — спросил он.

— Мое потаенное местечко горит и пульсирует.

— Правда? — улыбнулся он. — Это хорошо.

— Я чего-то хочу.

— Чего именно? — обронил он, принимаясь усердно сосать второй сосок.

— Сама не знаю. Но моя потребность растет с каждой минутой.

— Я просто эгоист, — кивнул он, целуя ее груди. — Мне хочется воздать должное каждому кусочку твоей плоти. Ты так восхитительна, Майя, что я не могу устоять.

— Но успокоит ли это меня?

— Нет, не сразу. Сначала твое желание только возрастет, ибо это похоть, а похоть требует утоления. Но если доверишься мне, моя обожаемая жена, я скоро утолю твою страсть.

— О, я с радостью доверюсь тебе, — промурлыкала Майя.

Он перевернул ее на живот и, откинув на подушку разметавшиеся рыжие волосы, стал целовать затылок, хрупкие плечи. Провел языком по спине до самых ягодиц, которые тоже поцеловал.

— Ты вгоняешь меня в краску! — хихикнула она, когда он принялся лизать и покусывать ее бедра. Но Эмрис, не слушая ее, припал губами к ступням, и, к удивлению Майи, снова перевернул ее на спину, и перецеловал пальчики на ногах.

— Эмрис! — воскликнула она. — Что?

— Ты хочешь меня съесть?

— О, если бы я мог и съесть тебя, и по-прежнему держать в объятиях! Подумать только, ты совсем невинна и все же не боишься того, что я делаю!

— Просто я люблю тебя, и ты любишь меня. Чего мне бояться?

— Майя, Майя, — бормотал он, жадно целуя ее губы, накрывая ее своим длинным стройным телом, ощущая идущий от нее жар.

И она почувствовала это, твердый отросток, его копье, которым он собирался проткнуть ее. Очень большое и словно каменное. Стук сердца громом отдавался в ушах. Наступает тот момент, о котором говорила Аверил, волнующий и одновременно пугающий, и все же Майя не лгала, утверждая, что не боится. И понимала, что он ждет ее решения.

— Пора, Эмрис, — прошептала она. — Правда?

— Да, — так же тихо ответил он.

— Так вот что такое вожделение, — выдохнула она, когда он развел ее бедра.

— Да.

Она почувствовала, как влажный кончик вжимается в ее тепло. Эмрис, тяжело дыша, подался вперед. Навершие копья медленно входило в нее. Ах, каким восхитительно тесным был ее любовный грот!

Он двигался едва-едва, открывая ее, навстречу своему наслаждению. И, встретив препятствие ее девственности, остановился. Майя слегка поморщилась, и Эмрис понял, что лучше пронзить се быстро, чем причинять лишнюю боль. Подавшись назад, он одним резким выпадом лишил ее невинности.

Майя вскрикнула от неожиданной жестокой боли и попыталась скинуть его, исступленно царапая ногтями спину. Эмрис держал ее крепко, шепча нежные жаркие слова, но она не знала, верить ли его клятвам, что боль скоро пройдет. Майя даже немного поплакала, уткнувшись в его плечо, но боль действительно утихла так же быстро, как появилась, и она снова ощутила его в себе.