Книга Найти, чтобы потерять - Наталья Костина

– Простите, а на что вы ловите? – Левый рыбак почтительно тронул меня за рукав.

– Мы червей возле леса накопали, – ответила Ирочка, потому что мне отвечать было некогда: третья форель бесновалась и никак не желала покидать родную стихию. – Лева, закинь и мне, у меня не получается! – возбужденно подпрыгивала она рядом.

– Сейчас… – рассеянно сказал я. – Сейчас я тебе помогу. Да, на червей. Вот.

– Червей?! – Второй расчехлил свои удочки обратно. – Обычно на червя в такое время года форель не клюет… Тем более на обыкновенного! Сейчас ее лучше на воблер брать, или на головастиков, или на малька…

– Лева, Лева, кидай скорей, я тоже хочу! – торопила меня Уточка.

– Вот так! Смотри! – В этот раз бросок получился что надо.

Я сунул удилище Ирочке в руки и снова насадил червяка, самого рядового и заурядного, неосмотрительно попавшегося нам в руки на лесной опушке.

– Может, вы нам своих червей одолжите? – заискивающе спросил левый господин, нервно сжимая дорогостоящие профессиональные снасти.

– Берите! – великодушно разрешила моя напарница. – У нас их много!

Рыбаки угостились червяками и снова закинули удочки, с затаенной надеждой ожидая поклевки. Но форель по-прежнему таскал только я. Одну за другой – жирную, толстую, откормленную осеннюю форель. У Уточки почему-то не клевало… впрочем, интересоваться скорее нужно было другим феноменом: почему рыба клевала у меня?

– Лева, почему у меня не ловится? – Ирочка заскучала, к тому же тут, на далеко выдающемся в озеро деревянном помосте, было на редкость жарко, а посоветовать ей надеть шляпу я не додумался.

– Не знаю… – вздохнул я. – У меня ловится… вот тебе моя удочка, держи! Наверное, у тебя просто червя съели.

Мы поменялись удочками, я вытащил снасть своей подружки и посмотрел на червяка. Тот был цел, хотя купаться ему явно не нравилось.

– Что ж, брат, – заметил я философски, – в жизни всегда так. Либо ты, либо тебя!

Я не стал менять червяка, да и с рыбалкой, наверное, пора было завязывать – рыбы уже хватало, – но зачем-то забросил еще – и тут же потянул.

– Это моя удочка, это моя! – заорала Ирочка в приступе рыболовного пыла.

– Твоя, твоя… – успокоил я ее и, почти обняв сзади, показал, как надо вытаскивать добычу. Ирочка от возбуждения визжала и едва не падала в воду.

– Девушка, ну что вы так кричите! – не выдержал рыболов справа. – Рыба этого не любит!

– Похоже, это нас с тобой рыба не любит, – скривился сосед слева.

– Ир, может, хватит? – спросил я. – Уже много поймали.

– Нет, нет! – запротестовала Уточка, оказавшаяся невероятно азартной. – Мне понравилось! Я еще ловить буду! Пока червяки не кончатся!

– Ладно. – Я пожал плечами. – Лови. Видишь во-о-он ту избушку? – Я с трудом оторвал Ирочку от созерцания заброшенного поплавка. – Когда у тебя руки от удочки заболят, подходи туда. Там нам рыбку приготовят. Я сейчас нашу добычу повару отнесу… А ты, если что поймаешь, ведро у соседей попроси. Временно, – дипломатично добавил я и смылся. Рыбу я ловил второй раз в жизни, но, как и в первый, мне почему-то перло со страшной силой… Интересно почему? Потому что я равнодушен к этому времяпрепровождению? Или потому, что простецкая казенная удочка и отечественные невзыскательные червяки оказались лучше навороченного импорта? Или все дело в каких-то феромонах… на которые рыба и клюет, а вовсе не на что-то другое?

– Завтра вечером опять пойдем?

Аппетит у Уточки был отменный, да и интереса к рыбалке она не потеряла, хотя после моего ухода не поймалось больше ничего – ни у нее, ни у тех двух унылых типов, утверждавших, что дело все-таки в погоде.

– Не знаю… – Я откровенно любовался раскрасневшейся и довольной Ирочкой, уписывающей форель, приготовленную на углях. – Утром у меня работа, потом гольф, потом…

– А потом пойдем рыбу ловить!

– Азартный ты, Парамоша! – Я усмехнулся. – Вечером надо опять работать, потому что мне за это деньги платят. Нужно обработать текст, а потом еще, может, и что-то свое успеть…

– Историческое? Продолжение?

– Наверное. Знаешь, я как-то в него втянулся, хотя сейчас у меня как раз образовался небольшой затор. Я никак не мог выбрать следующего героя… но наша рыбалка, похоже, разрешила ситуацию. Пока ты там забрасывала, а я сидел при кухне, он и нашелся. Герой. Вернее, героиня. Нет, не так: и герой, и героиня. Я даже уже всю их первую встречу написал… мысленно. Хотя скажу сразу: женщина мне нравится куда больше, чем мужчина!

– Я вижу, герр писатель, женщины интересуют вас явно сильнее, чем мужчины, и не только в истории! – Желтая Уточка взглянула на меня искоса и… о боже, с явным кокетством! После истории с женщиной по имени Лин я стал опасаться подобных взглядов. Кроме того, к Уточке я относился… ну, не по-отечески, конечно, – для этого я был не слишком стар, а она не совсем юна, – а скорее по-братски – вот оно, верное определение! Совершенно по-братски! Но вместо того чтобы сразу дать ей это понять, я зачем-то произнес:

– Ты права. Меня и по жизни женщины интересуют куда больше, чем мужчины!

И тут же испугался, чуть было не выпалив: «Но к тебе это ни в коей мере не относится!» Наверное, этим я бы смертельно обидел милую Ирочку, но, слава богу, вовремя спохватился и, чтобы исправить положение, поинтересовался с деланой заботой:

– А как у тебя с Даниилом?

– Я заметила, что на рыбалке его не было. – Ирочка помрачнела.

– Ну, может, он утром приходил? – предположил я.

– Я спрашивала. Эти двое с самого утра сидели. Его здесь не было. Ни сегодня, ни вчера! И вообще… Лева, а можно я закажу себе чего-нибудь выпить?

Мне тоже не мешало бы расслабить нервы, а то я постоянно дергаюсь и ищу двойное, и даже тройное дно и в замечаниях Ник Ника, и в простых отношениях с Ирочкой…

– Белое вино будешь? – спрашиваю я.

– Да, именно белое… – Уточка грустно вертит в пальчиках салфетку и молчит, пока нам не приносят требуемое, а потом со вздохом произносит:

– Знаешь, Лева, я давно стала примечать, что Даниила… как бы это помягче сформулировать… его интересуют зрелые женщины…

«Угу. Зрелые! Не такая воспитанная девушка, как ты, сказала бы – старые кошелки!» – про себя комментирую я, но слушаю очень внимательно, потому как вид у Ирочки очень грустный и сосредоточенный. Она явно хочет найти разумное решение проблемы, но о разуме обычно не вспоминают там, где господствуют чувства.

– …но, уж если совсем начистоту, мне и самой нравятся мужчины много старше меня! Для меня идеал брака – это Иосиф Бродский и Мария Соццани, – вдохновенно признается она, и меня прошибает цыганский пот. Я, разумеется, ни разу не Бродский, но неужели она намекает на наши… гм… отношения?! Ладно, пока никаких отношений и в помине нет… так… поцеловались на брудершафт… я ее случайно в машине обнял… ну и сегодняшняя рыбалка! Все! Но много ли нужно девице, чтобы увлечься… гм… зрелым мужчиной?!