Книга Лети, ведьма, лети! - Надежда Первухина

– А один процент? – спросил Ромул, наливая мне коньяку щедрой дланью в бокал, напоминающий купель.

– А это элемент неожиданности. Впрочем, я уже уверена, что неожиданностей не будет. Я даже свадебный торт поменяла, потому что тот, приготовленный, был проклят. Но сейчас не об этом.

Я выпила коньяку и скривилась:

– Горько!

– Горько, горько! – обрадовались уже довольно-таки краснолицые гости.

Стефан и Соня смущенно улыбнулись и поднялись, чтобы поцеловаться. Я с удовольствием наблюдала за этим процессом. Впрочем, была в моем взгляде и грусть. Я совсем недавно, как мне казалось, была невестой и женой. Я по-своему любила своего мужа, что главнее, уважала его. А теперь он женился на фее. Это о многом говорит. Прежде всего это говорит о том, что нормальной, думающей жене Брайан предпочел жену-домохозяйку, кухарку и стиральную машину. И посудомоечный автомат! Я-то никогда такой не буду, даже ради большой любви. Любовь – это вообще явление малоприятное. Страдаешь, изводишься, а в результате теряешь себя как личность. Потому что без следа растворяешься в другом человеке, как кусок сахара-рафинада растворяется в чашке горячего чая. Нет, только не любовь. С меня достаточно.

Но тогда почему у меня глаза были на мокром месте, когда я смотрела, как танцуют свой свадебный танец Стефан и Соня?

– Вам налить еще коньяку? – тихо спросил меня Ромул.

– Да, пожалуй,– протянула я.– Ромул, а если не секрет, чем вы занимаетесь?

– Я следователь.

– Серьезно? Такой молодой – уже следователь?

– Вот и на работе мне то же самое говорят. Поэтому не дают вести важных дел, а поручают всякую ерунду.

– А хотите, я так наведьмачу, что вам отныне будут поручать самые серьезные дела?

– Да нет, спасибо. Лучше уж пусть будет все как будет. А то вдруг я провалю какое-нибудь дело – стыда не оберешься.

– В вас есть самокритичность. Это похвальная черта. Снова танцы. Идемте танцевать, Ромул.

Мы танцевали, ели, пили и снова танцевали, и я пришла в повышенный градус хорошего настроения. Хотя и не забывала изредка повторять оберегающее заклятие для всей свадьбы.

Торжество закончилось незадолго до полуночи, хотя некоторые были бы еще не прочь погулять. Но кортеж с молодоженами отбыл, улетели и свидетели, и я решила, что мне тоже пора.

– Ладно, Ромул,– сказала я молодому следователю,– спасибо вам за компанию, но я полетела домой. Мои тетя, сестра и призрак уже, наверное, беспокоятся за меня. И мне еще влетит за неумеренное потребление коньяку.

– А может быть...– Ромул был само обольщение.– Может быть, все-таки ко мне?

– Ну если только на четверть часика. Посмотреть на ваших мышей.

– Да, и на кота Мавра.

– Очень люблю кошек. Уговорили. Летим к вам.

– Сейчас я вызову такси.

– Это хорошо. А то я, пожалуй, не смогу вести свою метлу. И зачем только я напилась! Я, как напиваюсь, обязательно попадаю в пикантные ситуации. Ромул, не давайте мне больше пить. Хотя я буду просить и уговаривать вас.

– Я буду тверд как кремень. О, а вот и такси.

В метлотакси меня почти укачало. Хорошо, что рядом, связанная заклятием, летела моя порожняя метла. Я периодически вцеплялась в нее, чтобы не упасть. Ромул тревожно поглядывал на меня. Нечего погладывать. Я лечу к нему только за тем, чтобы посмотреть на японских мышей. И на кота.

Квартирка у Ромула оказалась симпатичная. Выяснилось, что он поклонник фэн-шуй: в глаза мне бросилось большое круглое лунное окно, сделанное как перегородка между гостиной и спальней.

– Я покажу тебе квартиру,– сказал Ромул, беря меня за руку.

– Зачем? Я что, риелтор? И потом, разве мы перешли на «ты»?

– А почему бы и не перейти?

– Ладно, хорошо. Тогда уж, так и быть, показывай свою квартиру. Прежде всего где мыши.

Мыши обосновались у Ромула в крошечном ка- бинетике. Здесь все было так плотно уставлено стеллажами с книгами, что вызывало невольный приступ клаустрофобии. Я посмотрела на корешки книг: литература по юриспруденции, а на трех полках классические детективы.

– Славно ты живешь,– сказала я Ромулу, разглядывая мышей.

– Да, только одиноко. У меня девушки нет. Может, ты согласишься стать моей девушкой?

– Тебе сколько лет, Ромул?

– Двадцать один, а что?

– Я тебя старше, вот что. Я почти старуха. И потом, я по определению не могу быть девушкой. Я уже побывала замужем. Даже.

– Побывала? А теперь в разводе?

– Да, в разводе. Муж бросил меня ради какой-то феи. Неприятная история.

– Но ведь не все потеряно,– сказал Ромул за моей спиной.

– Ты думаешь? – обернулась я.

И попала в его объятия.

Обнимал он крепко. Видимо, следователей специально учат так обнимать. И откуда в нем, таком щуплом на вид, столько силы? Гм, интересно было бы знать...

Я почти не сопротивлялась и, когда он начал целовать меня, ответила. А что сопротивляться? Я теперь одинокая женщина, имею право на интрижки подобного рода. Да и хороший секс на дороге не валяется.

Ромул раздел меня еще в кабинете, а потом на руках, что приятно, отнес в спальню. Краем сознания я успела заметить большой веер над кроватью, а потом словно провалилась в беспамятство. Потому что Ромул умел дарить наслаждение как никто другой. И в какую-то минуту нашей с ним близости я поняла, что он не просто человек. Он тоже Донор. Или, как их еще называют, Даритель. Слабенький, правда, не идет в сравнение со Стефаном и Соней, но все равно. Из Ромула бил ключ настоящей светлой животворной энергии. Эта энергия помогла мне протрезветь и отдаться любви со всей страстью.

Утомившись, Ромул склонил голову мне на плечо и заснул, пробормотав «спасибо». Прямо как в пушкинском стихотворении: «К ней на плечо приклонен, юноша вдруг задремал». А я, трезвая и не сонная, теперь думала, во что может вылиться эта внезапная близость.

Ох, блин, а домой-то я не позвонила!

Они теперь с ума сходят – три часа ночи, а я не вернулась со свадьбы!

Я нагишом прошла в кабинет, где оставила свои вещи. Собрала их, принялась одеваться. Оделась, достала из кармана обычный мобильник и набрала номер тети.

Она ответила почти сразу:

– Юля, деточка, где ты? Неужели все еще на свадьбе?

– Нет, тетя. Я зависла у одного свадебного друга. Его зовут Ромул. Я уже собираюсь лететь.

– Юлька, ты все-таки бессовестная! Как тебе не стыдно!

– А что такое?

– Вступаешь в связь с какими-то невнятными знакомыми, совершенно не блюдешь себя!