Книга Пендервики на улице Гардем - Джинн Бердселл

— Нет! — Скай всё бы отдала, чтобы уметь так говорить. — Ничего не много, это же так интересно! Теперь мне правда стало чуть легче. Кто знает — вдруг Вселенная в ближайшие две-три недели начнёт быстро-быстро расширяться, и жизнь на Земле на этом закончится? И мне не придётся выходить на сцену.

— Ну что ж, тогда давай на это надеяться, — сказала Ианта.

— Я буду очень-очень-очень сильно надеяться! — выпалила Скай.

Домой она возвращалась бегом, и нависшая над ней ацтекская угроза уже не казалась ей такой грозной.

Конечно, глупо рассчитывать, что Вселенная так вовремя расширится, думала она. Но мало ли что может случиться за эти восемнадцать дней и двадцать три часа? Нет, уже двадцать два. Всё что угодно может случиться.

Глава семнадцатая
Хэллоуин

Следующие восемнадцать дней и двадцать два часа и правда оказались полны событий. Бетти с Иантой свели Пса с Азимовым нос к носу в одном помещении, и всё прошло гладко, без зубов и когтей. Розалинда доучила наконец сонет Шекспира и рассказала его в классе, и никто не подумал, что он про любовь. «Антонио Пицца» сыграла три игры, все три выиграла, и Скай ни разу не потеряла самообладания. Бетти в садике у Голди забралась слишком высоко по лесенке для лазания, свалилась и разбила себе нос. А потом она разбила его опять, когда шпионила за Человекомухом и нечаянно перевернулась вместе со своей красной тележкой. Розалинда, которой надоели кровавые разводы на курточках и футболках, сказала Бетти, что не желает больше слышать ни о каких Человекомухах. Джейн вымучила из себя ещё два сочинения для мисс Бунды: про Великие озёра и про экологию в Китае. И оба раза обошлось без Сабрины Старр, хотя Джейн и уверяла всех, что она этого не переживёт.

Но одно событие всё же не произошло — Вселенная не начала расширяться так стремительно, чтобы можно было надеяться на отмену спектакля. Джейн, кстати, и в голову не приходило на такое надеяться, поэтому она делала всё, чтобы помочь Скай пережить выпавшее на её долю испытание. Каждый день она ходила вместе с сестрой на репетиции, садилась в уголке, смотрела, слушала, что-то записывала. Каждый вечер она доставала свои записи, и они со Скай снова и снова прорабатывали все реплики, от первой до последней, — Скай уже начала бормотать их во сне. Играла она по-прежнему ужасно, но теперь на репетициях мистер Балл хотя бы не хватался за голову.

И ещё кое-что за это время не произошло: хотя папа уже несколько раз встречался с Марианной, сёстры так ничего о ней и не узнали. А они старались, как же они старались! Но чем прямее становились их вопросы, тем уклончивее были папины ответы. В конце концов сёстрам пришлось признать очевидное: он нарочно их мучает. Тогда Розалинда решила поменять тактику. Они не будут задавать вопросы о Марианне. Они просто скажут папе, что хотят с ней познакомиться.

И они так и поступили: начали с намёков, от намёков перешли к вежливым предложениям, а от предложений — к просьбам. Но у папы всегда находились какие-то отговорки: Марианна занята, Марианна простужена, Марианна в Лондоне — эта последняя увёртка показалась Розалинде совсем уж возмутительной, и она твёрдо решила добиться своего и познакомиться с неуловимой Марианной.

Пора было от просьб переходить к требованиям.

Впереди был Хэллоуин, на следующий день концерт шестиклассников, а ещё через несколько дней праздничный вечер в честь открытия нового университетского корпуса, где папа и Ианта будут говорить речи. Три вполне себе серьёзных события, одно за другим. Может же папа пригласить Марианну хоть на одно из них? А если нет, то Розалинда уже не знала, что ей делать. Кричать и топать ногами? Она всей душой надеялась, что до этого не дойдёт. Первые вопросы про Марианну были заданы папе ещё за несколько дней до Хэллоуина, но вот наступило тридцать первое октября, и наступил вечер, а ответа сёстры так и не дождались.

Розалинда осторожно надела на Бетти голову динозавра и спросила:

— Тебе видно?

Откуда-то из глубины динозавра донеслось глухое «нет».

Розалинда приподняла динозаврью голову и повернула её чуть вбок.

— А теперь?

— Нет. Может, я лучше буду лев? И мы с Пёсиком будем два льва.

— Ты же всегда бываешь динозавром. И потом, у нас всё равно нет для тебя костюма льва. — Розалинда натянула голову поглубже. — А ты помнишь, что смотреть надо через пасть?

Зелёная голова динозавра слегка запрокинулась.

— Теперь видно немножко. Р-р-р! Я динозавр-р-р! Я страшный?

— Жуткий! Ну, иди, потренируйся размахивать хвостом.

Динозавр стал поворачиваться вправо-влево. Сначала он только слегка повернулся, а потом вдруг резко крутанулся и стукнул хвостом Пса, который в этот момент пытался содрать у себя с шеи жёлтую бахрому. Пёс залаял, динозавр заревел, образовалась куча-мала, и вскоре голова динозавра покатилась по полу, и нос слегка сплющился.

— Всё, хватит тренироваться! — Розалинда растащила парочку по разным углам и в десятый раз поправила складки на своей белой простыне. Они с Анной договорились одеться римскими богинями, и Розалинда уже устала от этих складок и сборок, которые без конца за всё цеплялись. Спрашивается, какой смысл быть богиней, если нельзя нормально шагу ступить, приходится всё время одёргиваться?

Она вручила Бетти мешок для сладостей, опять нахлобучила на неё голову динозавра и повела вниз по лестнице, крепко держа сестрёнку за руку. Папа стоял у окна в прихожей и прилаживал горящую свечу внутри тыквы-фонаря.

— Кто это? — изумился папа. — И что вы сделали с моими дочерьми?

— Папа, это я! — крикнул динозавр.

— Кто «я»?

— БЕТТИ!

— Надо же! — Мистер Пендервик поправил очки. — Кто бы мог подумать?

— Папа. — Розалинда беспокойно прокашлялась. — Так что насчёт Марианны?

Но она так и не услышала ответа, потому что в этот момент в дверь позвонили. Пришла Анна, в такой же белой простыне, как у Розалинды. Бетти ринулась на неё с громким рыком, но зацепилась за Пса и растянулась на полу, отчего нос динозавра сплющился ещё сильнее.

— Всё, больше не надо ни на кого нападать, — сказала Розалинда, ставя Бетти на ноги.

— О, ещё одна богиня? — Мистер Пендервик с улыбкой глядел на Анну.

— Ага, Венера, устроительница браков, — Анна подмигнула Розалинде.

— Omitte nugas, — сказала Розалинда. Подмигивать в ответ она не стала, и вообще этот Аннин намёк на свидание с тренером по конькам ей совсем не понравился.