Книга Семь бед - один ответ - Алексей Лютый

– Будь добр, принеси сюда, пожалуйста, Гунгнир и волосы для Сив, – крайне вежливо попросил мастера Стурл, отчего его подчиненного просто-напросто перекосило, как чугун на переплавке. – И поживее!

Эйтри развернулся и крайне неторопливым шагом отправился туда же, откуда пришел. Отсутствовал он каких-то пару минут, а потом возвратился назад, неся в одной заскорузлой руке, с которой рукавицу все-таки снял, парик из волос воительницы, а в другой – какую-то жердину, отливающую странным синеватым металлическим блеском.

Менты с видом настоящих ценителей кустарного искусства осмотрели демонстрационные вещи. Парик для Сив и в самом деле выглядел великолепно. Волосы были прекрасно уложены и, украшенные золотыми нитями и сверкающей диадемой, казалось, выглядели даже великолепнее, чем на голове у недавней хозяйки. Впрочем, Ингвину этот отрезанный ломоть теперь волновал мало. Она уже принесла свою жертву богам и больше о ней вспоминать не хотела. Куда больше воительницу заинтересовала та железяка, что притащил к гостям Эйтри.

При ближайшем рассмотрении железяка оказалась довольно искусно сделанным копьем. Она казалась отлитой из цельного куска металла и должна была бы весить килограммов пятьдесят, если не больше. Именно поэтому Ваня Жомов удивленно вытаращил глаза, когда увидел, с какой легкостью Ингвина примеряет его к своей руке. Стурл перехватил этот взгляд, как бродячий пес кусок дармовой колбасы.

– Удивляетесь? Попробуйте сами, благородный Жомовсен, – улыбнулся коротышка и, когда Ваня ощутил в руках фантастически невесомый вес копья, пояснил: – Это мифрил. Металл, нужно сказать, как исключительной красоты, ковкости и твердости, так и несравненной легкости. Стоит он, конечно, бешеных денег, но в качестве подарка асу подойдет лучше всего. Пойдемте. Опробуете копье на нашем полигоне.

Полигон гномов оказался просто еще одним тоннелем в скале, только, в отличие от остальных, основательно загаженным. Пол в этом коридоре устилали каменные обломки и остатки боевой амуниции. На стенах красовались черные пятна сажи от обильных пожаров, а в дальнем конце стояло несколько манекенов. Стурл предложил Жомову бросить копье в одну из мишеней, что Ваня и сделал с огромным удовольствием. Шутка ли?! Когда еще обычному сотруднику милиции удастся подержать в руке копье, предназначенное для самого верховного бога!

Ваня бросил Гунгнир несколько раз. И хотя в мишень попал лишь однажды, результатом оказался вполне доволен. Поскольку легонькое копье, по весу едва ли превышавшее алюминиевую лыжную палку, пробило навылет прочный стальной доспех и так сильно застряло в каменной стене, что Ивану едва удалось вызволить его оттуда. Затем оружие опробовала Ингвина. Попадать в мишени у нее получалось чаще, хотя и не с таким ошеломляющим результатом. Однако и она промазала пару раз. Сеня презрительно фыркнул.

– Это и есть ваше абсолютное оружие? – язвительно поинтересовался он. – Или это только преддверие развлечений?

– В некоторой степени вы правы, благородный Робинсен, – покорно кивнул головой гном. – Это всего лишь первая разработка копья. Первоначально Гунгнир планировалось сделать супербронебойным, способным поразить любую защиту, а также придать ему качества, способствующие непременному попаданию в цель. Однако, судя по всему, осуществить задуманное не удастся.

– И что же вам мешает? – не унимался Рабинович, ожидания которого были столь жестоко обмануты жалким зрелищем гномьего «абсолютного оружия».

– Видите ли, согласно проекту для создания Гунгнира нужно было использовать еще два компонента, помимо существующих, – развел руками Стурл. – Это разрыв-трава, позволяющая оружию пробивать абсолютно все преграды, и эликсир Хели, способный придать оружию возможность стопроцентного попадания в цель, каким бы неуклюжим ни был его хозяин. Ведь согласитесь, что самое притягательное для всех существ – это смерть. Ты можешь делать все, что хочешь, быть, где желаешь, но когда смерть тебя к себе притянет, ты забудешь обо всем и упадешь в ее объятия. Вот только добыть эти компоненты нам не удалось.

– Это почему? – заинтересованно спросил Сеня, внезапно почувствовав, что в воздухе запахло выгодной сделкой. Однако он ошибся.

– Дело в том, что на пути в Нидльхейм, царство смерти, которым правит Хель, стоит Глубинный Ужас, которого мы зовем Барлог, и еще ни один брисинг не смог пройти мимо него живым, – усмехнувшись, проговорил гном. – А разрыв-трава растет в небольшой горной лощине, окруженной со всех сторон снегами, и в это место невозможно попасть никому из жителей всех девяти миров. Начиная от Нидльхейма, кончая Асгардом. И мы рассчитываем на вашу помощь…

– Ну уж нет, извините, – засмеялся Рабинович. – У нас своих дел по горло. Мы вам с волосами помогли? С чего это вы решили, что мы будем помогать вам и дальше?

– Во-первых, потому, что, начав помогать победе альянса светлых сил против армий етунов, глупо останавливаться на полпути, – в голосе Стурла внезапно зазвучал металл. – А потом, я боюсь, у вас просто нет другого выхода. Не выполнив нашу просьбу, вы просто никогда не выйдете из Свартальхейма и погибнете вместе с нашим миром!.. Мы не жестокий народ. Но когда речь идет о спасении вселенной, приходится идти на определенные жертвы. Вы меня понимаете?

– Еще бы, – усмехнулся Сеня. – Не могли бы вы отойти в сторонку? Мне нужно посоветоваться с друзьями.

Кивнув головой, гном отошел на приличное расстояние и приготовился ждать ответа. А обсуждение продолжалось недолго. Первой из пилигримов, высказавшихся за оказание технической помощи брисингам, оказалась, естественно, Ингвина. Только одна мысль о том, что она может принять участие в создании оружия для самого Одина, привела девицу в такой дикий восторг, что она едва в ладоши не начала хлопать, как восьмиклассница, узнавшая о болезни «физички».

В некоторой степени ее восторги поддержал, неожиданно для Рабиновича, Андрюша Попов. Видимо, втайне давно тосковавший по своей лаборатории, криминалист захотел попробовать заняться фитомагическими опытами в вотчине аборигенов. К тому же Андрюша, давно болевший скандинавскими мифами, не хотел упускать возможность принять в их создании самое непосредственное участие. Пусть и в параллельной вселенной. Заявив о том, что готов помочь гномам с усовершенствованием Гунгнира, Попов поверг Сеню в такой шок, что тот минуты три не мог закрыть рта и смотрел на Андрюшу, как бандерлог на удава.

Из всей команды против задуманной Стурлом акции высказался только Горыныч. Трехглавый пессимист завел свою обычную песню: «Мы не должны передавать какие бы то ни было современные технологии в руки аборигенов». Андрюша Попов вступил с ним в жаркий спор и через пару минут смог доказать, что эликсир Хели и разрыв-трава не есть современные технологии. Горынычу пришлось сдаться, и Сеня с тоской во взгляде повернулся к Жомову.

– Ну а ты что скажешь? – увидев физиономию Ивана, уже без надежды поинтересовался Рабинович.

– А мне по фигу, – пожал плечами Жомов. – Если будет выпивка и возможность с кем-нибудь подраться, можно и задержаться тут на пару дней.

– Скучно Афонюшке на чужой сторонушке, – усмехнулся в ответ Сеня. – А Ване по фигу где жить, дали б только морду бить!